Дыхание Осени
Шрифт:
– Каких диоцезов? Почему?
Тегвин старательно сдержал ехидную улыбку. Старик ему сразу не понравился - чересчур торопится вырвать собственный кусок власти.
– Так вы, ваше священство, не знаете? Полноте, не может быть! Его императорское величество говорил мне, отправляя в Энгру: эта епархия чересчур велика, в Сантлаке должно возникнуть не меньше пяти епископств, и в каждом будет побольше порядка.
– Что?
Удивление старика было искренним. Конечно, он помнил, какие планы вынашивал аббат из Трингверской обители блаженного Ридвина, однако полагал,
Тут Тегвин, глядя на огорченного старика, не сдержался, - улыбнулся все-таки. Эта улыбка вмиг вывела вспыльчивого прелата из равновесия.
– Что? После всех моих тягот и страданий! После великой службы Пресветлому!
– с каждой фразой хриплый голос Ранлея звучал все громче.
– После того, как я с боем пробился из Энгры! И оставил с носом бунтовщика Перка! После всего... и теперь...
И без того красное лицо епископа прибрело багровый оттенок, глаза налились кровью, теперь но уже орал вовсю.
– Не допущу! Не дам! Пресветлый не дозволит! Что ты себе позволяешь! Сопляк! Мерзкая гнида! Твой папаша - предатель! И скрывается от имперского суда в Энмаре! У колдунов! Проклятых! Бесчестных! И ты! Сам! Предатель! Мерзкий мальчишка!
Тегвин отступил на шаг, утер брызги стариковской слюны с лица и тоже заорал:
– Не смей вспоминать имя моего благородного отца, грязный старикан!
Юному герцогу не хватало комплекции и голоса, внешне он крепко проигрывал массивному старику в доспехах, а голосок Тегвина был слабый и по-мальчишески высокий. Чувствуя, как он смешон, Тегвин распалился сильней, даже вцепился в рукоять кинжала. Этот жест заметил Ранлей - и тоже ухватился за меч. К спорщикам бросились рыцари из свиты герцога, оттащили Тегвина...
Старые дворцовые слуги в красно-зеленых камзолах равнодушно глядели с крыльца, как бранятся новые господа Сантлака.
– Видишь, ругаются, - заметил один.
– А как же. Это же Сантлак, - согласился другой.
– Тут, как ни поверни, а выйдет драка и непорядок. Никому этого не изменить.
– Такова, выходит, воля Гилфинга, чтоб в нашем краю всегда были свары да междоусобицы. А что Гилфингом установлено, не человеку менять.
Часть 3 ВОЗВРАЩЕНИЕ
ГЛАВА 25 Побережье к югу от Мокрых гор, Мокрые горы
Когда "Туман" врезался в берег, на ногах не устоял никто. С душераздирающим скрежетом днище пропахало по гальке, что-то оглушительно хрустнуло, корабль содрогнулся, в трюме затрещали бочонки, по всему судну был слышен скрип и визг... Наконец парусник замер, и стало тихо, только чайки кричали над головой да шелестели волны, накатываясь на пологий пляж.
– Дурак ты, Никлис, - сказала Ннаонна, поднимаясь на ноги и потирая то место, которого у принцесс не бывает.
– Мог бы и помягче причалить.
–
– буркнул начальник королевской стражи, - в следующий раз сама причаливай.
– Мне нравится твой оптимизм, - заметил Ингви.
– Значит, будет следующий раз?
– У тебя, твое демонское величество этих разов до Гангмара еще будет, это я тебе как большой, слышь-ка, знаток предрекаю. Но уж только без меня. Вон ее вампирская милость как раз и станет причаливать, как и было сказано.
– Да уж не хуже тебя управлюсь, - буркнула девушка.
– Все же мог бы и не так разгонять "Туман", мы же под парусом шли! С разгону на берег - хрясь! Дурак.
– Вот же девица молодая, - Никлис развел руками.
– Никакого понимания.
– А какого тебе еще понимания? Мог же скорость погасить, тихо причалить.
– Так подумала б ты, сперва, милость твоя, слышь-ка, вампирская! Мы ж уйдем отсюда? Бросим "Туман"? Так, что ли?
– Обязательно, - подтвердил Ингви.
– Нужно торопиться, а то они опять демона вызывать наладятся, чтоб короля им назвал.
– Ну так вот, мы уйдем, а "Туман" здесь останется. А если шторм? А если какая непогода? С гор, вон, поток сойдет, и готово! Унесло наш "Туман" в море, ищи-свищи! А бочонки в трюме? А винцо для королевского стола? Его куда? А? Я судно крепко в берег всадил, как ножик в ножны, теперь, небось, не сойдет с мели.
– Мы ж якорь бросим, канаты на берег перекинем, - заметил Ингви.
– И это будет, - охотно подтвердил Никлис.
– Однако так надежней. Да и суденышко-то целехонько! Ну, разве что киль к Гангмару, слышь-ка, развалился, а так - все целенькое. Мы еще на "Тумане" на Архипелаг сгоняем за вином.
– А что, это мысль!
– одобрил король.
– Устроим здесь пристань, будем контрабанду возить...
– До самого миротрясения, - согласилась вампиресса.
– Оно же с юга должно накатить, так ты рисовал на своей карте? Верно? Так что пока не началось, будем спасать с Архипелага вино.
– Что-то ты вдруг о миротряснии вспомнила?
– Потому что мы дома, а ты здесь его и ждал.
– А может, оно уже началось, трясение ваше?
– пробормотал Никлис.
– Слышите, какая тишина? Только чайки, а этим тряси, не тряси, им все едино, так и будут орать. Что чайки, что бабы - всегда одним заняты.
– Дурак ты, Никлис.
– Вот я и говорю, всегда одним заняты - дураком хорошего человека назовут, а чайки...
– Ты хороший человек?
– вампиресса округлила глаза, чтобы показать, как она поражена таким открытием.
– ... А чайки - те еще и на голову нагадить норовят.
– Все люди дураки, правда, Ингви? Ты куда?
– Якорь бросим. Вон как раз камень подходящий, за него закину. Никлис, давай - крепи канаты. В самом деле "Туман" нужно подготовить, а затем - в путь. Нам еще через горы шагать и шагать.
– Это верно... Хорошо бы, слышь-ка, непогоду ветер не пригнал. Ох, не нравится как чайки кричат. Вроде как к дождику. Дождик, слышь-ка, собирается.
– Откуда дождик? Смотри, в небе ни облачка!