Дыхание в басовом ключе
Шрифт:
Он всё же обнял меня и чмокнул в щеку. И он улыбался. Улыбался мне. И звонил! Как же я пропустила? От сердца отлегло и душа снова воспарила. Все порядке. Он хочет пойти со мной на свидание. И обувь в прихожей не Шеса, а его. Все в порядке...
Мой взгляд опустился вниз и я замерла. Алек был обут. Обут?! И в тот же момент сзади на плечо опустилась тяжелая рука и хриплый голос заявил откуда-то над головой:
– Какие люди! Я уже думал в розыск подавать.
Медленно, стараясь не делать резких движений, я повернулась и уставилась
– Я тебя искал, – заявил Шес. – Пошли на кухню. Поговорить надо.
====== Глава 18 ======
Мы уже минут пять сидели на шикарной, оформленной специально для этого приглашенным дизайнером, кухне Боженовых и молчали. Просто смотрели друг на друга и молчали.
Наконец, я не выдержала и встала приготовить нам кофе, чтобы хоть чем-то занять себя. И в тот же момент Шес тихо поинтересовался, сверля взглядом мою напряженную спину:
– Почему ты сбежала в пятницу?
– Я не сбежала, – включив кофеварку и вставив в нее первую капсулу, я повернулась к нему лицом. – Я же говорила, у меня сын маленький.
– Да-да, я в курсе, – отмахнулся он. – Так почему ты сбежала?
– Да не сбегала я! Что ты прицепился, как репейник?
– Репейник?
– Репейник! Знаешь, такая взъерошенная и противная колючка?
– Я взъерошенный или колючий? – улыбаясь, уточнил он.
– Может, противный? – улыбнулась я в ответ.
Вот ничего не могу с собой поделать – бесит он меня абсолютно непередаваемо, но стоит ему улыбнуться...
Он так редко улыбается чужим. Да практически никогда, насколько я успела понять. Обычно он суров, холоден и равнодушен к окружающим. Как при таком “ледяном” характере он умудряется устраивать все те дебоши, о которых регулярно сообщают газеты, и крутить такое количество романов, оставалось для меня тайной за семью замками. Не для одной меня, впрочем.
Если верить прессе, он мог разнести вдребезги пополам какой-нибудь паб только за то, что ему подали виски не в том бокале, а потом с каменным и непроницаемым лицом отвечать газетчикам свое неизменное “без комментариев”. Его за это и прозвали в СМИ “Ледяным Драконом”. Вообще, удивительно, как при таком поведении он до сих пор за решетку не загремел? Ведь была же пару лет назад та история, как он мужика какого-то чуть ли не до полусмерти избил. И ничего. Сидит не на нарах, а напротив меня, и лыбится. Причем мило так, по-домашнему.
Он вообще абсолютно другой со “своими” и с “чужими”. Как два разных человека, ей Богу! Вот, например, как-то не заметила я за три дня, что мы провели бок о бок в не самой, надо сказать, спокойной обстановке, тех самых прославивших его неконтролируемых вспышек ярости. Ехидна? Да! Язва? Безусловно! Хам, нахал, пошляк, самовлюбленный придурок? Да, да, да и еще раз да! Но дебошир и вандал? Что-то я не заметила...
Может, это у него сезонное? Как у котов по весне? Или же сидит на чем-то, вот и лыбится? Кстати!
– Чего лыбишься? – бухнула я на стол перед ним чашку с кофе и опять отвернулась к машине, чтобы сделать еще одну, себе. – Говори, что хотел, и пошли к ребятам.
– Хм... Ну ладно. Я, в общем-то, хотел сделать тебе предложение...
– Чего?!
– ...от которого ты не сможешь отказаться.
– Блондинке своей предложения делай! – не подумав, ляпнула я, и тут же закрыла рот ладонью правой руки – Ой!
– Так вот, почему ты сбежала! – осклабился Шес.
– Да нет же! – вот же ж... репейник! – Какое мне дело до твоих пассий? Просто Даня был сам, да и я устала.
– Ну ладно, – протянул он, поглаживая указательным пальцем проколотую бровь. – И все же так, во избежание недоразумений. Блондинку зовут Ева. И она не пассия, а проблема.
– Это, дорогой, не моя проблема.
– Так и не моя!
– А чья? – помню я, помню, как она на тебе висла!
– Вообще-то, Алека.
– Как Алека? – я просто опешила.
Как же так? Как Алека? Он же мне предлагал... Хотя, что именно он мне предлагал? Сходить в ресторан. Все. Какие претензии? И все же я уточнила:
– Это его девушка?
– Хм... Ты ставишь меня в неловкое положение, детка. Мне бы очень хотелось сказать, что да, но, на самом деле, скорее, нет.
– И как это понимать?
– Как хочешь, – шикарный ответ, ненавижу! – Я же говорю, она его проблема. Вот у него и спрашивай. А я так, мимо проходил, под руку попался.
– Ваша Ева на всем, что попадает под руку, вот так виснет?
– Ага, – просто и односложно ответил он, отхлебывая из чашки. Я не ожидала такого ответа. Думала, он будет оправдываться, мол, я не я и корова не моя, тебе показалось и вообще, это не то, что ты думаешь. – Да ну ее к чертям! Давай поговорим о нас?
– Есть мы? – не смешите мои тапочки, у них помпончик может развязаться.
– Будет, если договоримся.
– Нет-нет-нет! – выставила я вперед правую руку, раскрытой ладонью в его сторону. – Даже не пытайся! Я не буду с тобой встречаться!
– Вика... – я насторожилась. Он крайне редко называл меня так, сейчас будет какая-то каверза. И... бинго! – Я и не предлагал.
– Э... – кажется, я покраснела. Да так, что, наверное, проступило даже сквозь весь мой мейкап. – А о чем же ты хотел поговорить?
– Слава те, Господи! – по-стариковски пробурчал панк, закатывая глаза к потолку. – Добрались таки!
– Да я...
– Стоп! – вскинул он вверх указательный палец. – Ты сейчас опять чего-нибудь брякнешь и мы снова...
– Да как ты...
– СТО-О-ОП! – взревел Шес и дверь на кухню тут же отворилась, пропуская Ромкину голову.
– А чего это вы тут? – поинтересовался он, цепким взглядом окидывая нас с панком.
– А мы тут плюшками балуемся, – голосом мультяшного героя протянул ударник и попросил, а скорее, потребовал, уже серьезно: – Дверь закрой. С той стороны.