Дым и металл
Шрифт:
— Этому телефону двадцать лет. Разве его можно прослушивать?
Он подходит ближе, пытаясь запугать меня своим огромным телом.
— Не в этом дело.
— А в чем?
— Мы должны перестраховаться. Пока я не нашел брата, а сердце Черепа продолжает биться, нам придется залечь на дно. — Он протягивает руку к моей сумке. — Мы можем поговорить об этом позже. Давай сумку, я понесу ее. Мы пробыли здесь слишком долго.
С раздражением я снимаю сумку с плеча и вкладываю лямку в его ладонь. Он взвешивает ее, прежде чем перекинуть через плечо.
— Я вполне способна…
Я
— Черт, — ругается он, запустив пальцы в волосы.
Я замираю, ожидая, когда он скажет, что делать дальше. Наши взгляды встречаются, и я сразу это замечаю: он в таком же ступоре, как и я.
— Джай? Что нам делать?
Он снова ругается, закусив нижнюю губу, судорожно думая. Мое сердце бьется все быстрее и быстрее с каждой секундой, которую он тратит на раздумья.
— Джай?
— Ладно. Ладно. Э-э... — Он проводит рукой по волосам, по лицу и выдыхает. — Нам нужно держаться в тени, пока не найдем себе машину — желательно старенькую — ту, что не оповестит всех о нашем присутствии.
Я киваю, дыша слишком часто и тяжело.
— Это будет легко, в таком-то районе.
— Верно.
Большой теплой рукой он хватает мое запястье и, развернувшись, тащит меня за собой. Джай движется быстро, так быстро, что мы спускаемся по лестнице и возвращаемся на улицу в два счета. Сирены все громче. Они звенят в ушах, отчего мой мозг пульсирует и давит на череп. Сирены звучат так, словно они прямо за нами, но они явно еще на соседней улице. Это только вопрос времени, когда они обнаружат нас здесь, прячущихся в тени. Резко дернув за руку, Джай утягивает меня за большой бак. Мышцы бедер горят и болят, когда я приседаю, перенеся на них большую часть веса. Я не выдержу в такой позе слишком долго.
— Вон та, — шепчет он, показывая пальцем.
Я следую взглядом за его рукой, указывающей на побитый светло-серый седан восемьдесят какого-то года. Глядя на этот жалкий окрас, я уже скучаю по супербыстрой и суперкрутой тачке — первой, что мы угнали. Полагаю, этот седан — самый простой выбор. Со стороны водителя окно немного приоткрыто, что делает его легко взламываемым для такого человека, как Джай.
— Давай.
Я быстро следую за ним по дороге. Успеваю только оглянуться, а Джай уже взламывает машину и дергает дверь. Он стаскивает сумку с плеча и закидывает ее на заднее сидение. Его голубые глаза — черные в таком освещении, встречаются с моими, он отстраняется и выпрямляет спину.
— Последний этап поездки. Ты готова?
— Готова, — не мешкая, говорю я.
Ощущаю странный ком волнения в груди. Приключения. Неизведанные и неведомые, да еще и без Черепа. Как же я могу быть не готовой? Нам нужно отдохнуть, восстановиться и по новой обмозговать наш план. Джай придет в себя. Если мы не смогли навредить Черепу под землей, с его людьми под боком, то и здесь навредить не сможем. Не тогда, когда каждый на его стороне. И даже если брат Джая жив, шанс, что он продержится до рассвета после нашего побега, не велик. Череп убьет Джоэла, и когда это случится, Джая будет не остановить. Он станет разрушительной и страшной силой, как торнадо, бушующий на грани урагана. Он будет наполнен неослабевающей яростью извергающегося
И кто сможет остановить это?
Глава 3
Джай
Би-и-и-и-ип!!!
Я подскакиваю, а желудок и сердце сталкиваются друг с другом в попытке протиснуться в горло. Руки инстинктивно сжимают руль и дергают его в сторону, возвращая машину на свою полосу. Тяжело дыша, бросаю взгляд в боковое зеркало и вижу грузовик, проехавший по встречке. Блондинка за рулем в машине за нами смотрит на нас, качая головой.
Как я ее понимаю. Усталость за рулем — опасная игра, и количество таких моих «засыпаний» устрашает. Это как игра в русскую рулетку, и только вопрос времени, когда я убью Котенка, себя и кучу других невинных людей, проезжающих по этой дороге.
По моим подсчетам мы в часе езды от места нашего назначения.
Лейк-Джордж. Я отдыхал там летом несколько раз, когда еще был ребенком, а пятнадцать лет назад мы продали наш домик у озера. Когда мы бежали из туннелей, я все размышлял, пытаясь придумать место, где спрятаться, пока не буду готов снова атаковать.
Потом меня осенило.
Озеро.
Там куча домов, и в большинстве из них живут только летом. Так как сейчас осень, уверен, что один конкретный домик у озера будет заброшен до следующего лета. Он принадлежит мистеру Дуни. Я знал его в детстве. Мистер Дуни был одиноким мужчиной, уже тогда в годах, и занимал домик у озера (подарок сына) недалеко от нашего. Мистер Дуни его ненавидел и много раз хотел продать, но не мог, потому что жена его сильно любила. Когда она умерла, он так и не смог заставить себя избавиться от этого места. Он даже живет там каждое лето, в дань покойной миссис Дуни.
Если жизнь была благосклонна к нему, и он еще жив, дом будет пуст, что делает его идеальным укрытием для меня и Эмили. Никто не найдет нас там... Если мы будем умными.
Еще один сигнал, и я подскакиваю, не подозревая, что мои глаза вновь закрылись. Женщина, которая едет за рулем машины справа от меня, заводит руку за спину и указывает на спящего ребенка не старше трех лет. Я дарю ей самый жалостливый взгляд, на который способен. Должно быть, он показался ей довольно сердитым, потому что она сразу же отворачивается.
Вернув взгляд на дорогу, провожу рукой по лицу. Так я не доберусь до озера. Я бы попросил Котенка сесть за руль, но заметил ее беспокойство — даже при нормальной скорости. Я кошусь на нее, затем снова на дорогу. Могу поспорить, сон — лучшее ощущение. Она так отключилась, что может сойти за мертвую. Грязные волосы закрывают половину лица, а кожа испачкана грязью. Она истощена и выглядит усталой даже во время сна.
Я выдыхаю. Такое ощущение, что это никогда не закончится. Каждый километр нашего путешествия как будто растягивается втрое. Я еще раз смотрю на Эмили, затем снова на дорогу. Рассвет озаряет небо над нами, сияя бледно-синим, оранжевым и красным цветами на горизонте. Это ненадолго. Скоро солнце полностью взойдет, а Череп начнет свою охоту — если уже не начал.