Дым
Шрифт:
— Иди уже! Двух внучек вырастила, разберуся.
Сама понимаю, что отчаянно оттягиваю момент, но наконец сдаюсь. Захожу в комнату, тронутую пожаром, крепко зажмурившись. Может… может, я открою глаза, а все не так страшно, как я запомнила? Но нет, все именно так. Чуда не происходит, звери из леса не прибегают, чтобы помочь мне, как той Белоснежке из мультфильма, поэтому я разворачиваю черные мешки и начинаю сгребать в них мусор, в который превратились наши вещи.
В очередной раз убеждаюсь, что в интернете пишут много глупостей: никакие проветривания, миски с кофе и развешанные
Обессилев, падаю на пол и утыкаюсь затылком в стену. Нужно признать очевидное — одной мне не справиться. Понадобится ремонт. Нужно будет заново штукатурить стены, клеить обои, заменить окна и двери. Подвесной потолок тоже испорчен. И батареи, а через месяц мы без них замерзнем.
В голове складываются цифры, и меня начинает тошнить. Бесконтрольный ужас подкрадывается тихой поступью и сжимает лапы на горле. Дрожащими пальцами достаю телефон и набираю маму, просто потому что папа, с которым я так хочу поговорить, вряд ли ответит с небес.
Три года. Прошло уже три года, а чувство, будто это случилось только вчера. Время не вылечило, не притупило боль, в сердце по-прежнему зияющая дыра.
Три года назад рождение Лисы омрачило горе: мой отец, водитель со стажем длиною в жизнь, не справился с управлением в гололед. Судьба подарила мне Лизу, но забрала единственного человека, которому было не все равно. У судьбы черный юмор, не иначе.
Я очень любила папу, как и он меня. Мы всегда понимали друг друга с полуслова, поддерживали во всем. Когда после исчезновения Матвея я узнала, что беременна, мама закатила скандал и пыталась настоять на радикальном решении вопроса. А отец успокоил. Сказал, что вырастить еще одного ребенка не составит ему никакого труда.
Больше всего на свете я жалею о том, что Лиса не успела познакомиться с дедушкой. Он ведь любил малышку всем сердцем задолго до ее появления на свет. Очень хочу верить, что он наблюдает сверху: за смешными хвостиками и зубастой улыбкой. И, кстати, надеюсь, не злится, что я бросила универ.
Короткий, бездушный разговор с мамой оставляет горький привкус и никакого чувства удовлетворения. После смерти папы она стала очень религиозной и нашла покой в какой-то общине, больше напоминающей секту. Сдает квартиру, а вырученными деньгами делится с нынешними братьями и сестрами, как любит их называть. Сама живет в глухой деревне, работает в поле и не пользуется электричеством. Я навещала ее летом, она по-своему счастлива. Наверное.
Я спускаю во двор уже пятый по счету мешок с мусором, когда звонит телефон. Едва не роняю его, вытаскивая из кармана, поэтому отвечаю резко, даже зло.
— Вежливо разговаривать не учили? Теперь понятно, почему клиенты недовольные ходят, — это Скелетина, наш сварливый босс из бара. Он не привык здороваться, привык, что все ему чем-то обязаны, так и общается. — Выйти нужно,
И да, выходные у официантов тоже очень условные. Все просто: если я хочу заработать, нужно, как бы просто ни звучало, работать.
— Хорошо, но только до полуночи. Через пару часов буду.
— У тебя час.
Не очень лестно — и это мягко сказано — обзываю управляющего, повесив трубку, а сама уже выдумываю, что скажу Аське, чтобы та в пятницу вечером вместо свидания присмотрела за Лисой. Сегодня брать ее с собой никак нельзя — при Скелетине нельзя, он детей на дух не переносит.
Долго мнусь и собираюсь с силами позвонить, а когда звоню сестре, та орет, чтобы быстрее везла малышку, знает, что управляющий не шутит. На мои извинения говорит, что это не обсуждается. Мол, перенесет ужин домой, закажет что-нибудь и не будет шалить до моего возвращения.
По итогу, натирая уже десятый столик подряд перед шквалом посетителей, я убеждаю себя, что справлюсь со всем, что счастье не в деньгах, и сама же смеюсь. Потому как без них чертовски тяжело быть счастливым. С теми же мыслями возвращаюсь на кухню, сажусь в углу и кусаю злаковый батончик, припрятанный в кармане, но не успеваю даже вкус почувствовать.
— Подмени меня. Третий стол мозг вынес, нужен перекур, — влетев в двери ураганом, требует Таня, которую за спиной стервой зовут. — И быстрее давай, пока Скелетина не увидел.
Ну понятно почему, да?
Она раздражает, но мы нормально сработались. Пашет Таня, как лошадь, остальное меня не волнует. Поэтому молча дожевываю в попытке перебить аппетит, спрыгиваю со стойки и поправляю бейдж. Подхватываю подносы, сдуваю упавшую на лицо прядь, выхожу в зал и поднимаю глаза, приготовившись к очередному веселому вечеру, как раз когда в бар заваливается шумная толпа.
Невольно спотыкаюсь о знакомый профиль того, кого меньше всего на свете рассчитывала увидеть, а он меня тотчас узнает, подмигивает уже. Все это так быстро, но по-настоящему, мне не привиделось.
Дым. Здесь. В баре, в котором я работаю. Слишком много совпадений, не правда ли?
Глава 5
Дым
UNSECRET — Heroes Never Die (feat. Krigar?)
От выходных у пожарных одно название. Вот, к слову, в первый же свободный день нас задействовали как резервное отделение. Пока я говорил с Юной и ее дочкой в больнице, начался крупный пожар в частном секторе, а когда горит город, пожарные не отдыхают.
— Южный-одиннадцать сто двенадцатому, ускорьте прибытие.
— Южный-одиннадцать, я сто двенадцатый. Подъезжаю к месту вызова, вижу черный густой дым.
Еще с телефонного звонка где-то внутри поселилось предчувствие, что вызов в коттеджный поселок будет не из легких, но только сейчас, глядя на пылающую линию горизонта, я вспоминаю, что чертовски плохо спал. А работы предстоит много.
— Сто двенадцатый южному-одиннадцать, прибыли к месту. По внешним признакам горение нескольких частных домов, площадь около двухсот квадратов. Есть угроза распространения, повышаю ранг.