Дырофермеры
Шрифт:
Крокозябра глядела черными глазами и едва заметно пульсировала зеленым прыщом на холке.
– Дырёк, – сказала Ленка. – С дырками потому что. Дырёк.
* * *
Дырька принесли витькиному отцу. Можно было, конечно, к биологине в Нехаево отправиться, но биологиня нервная и злопамятная. Витька ей в пятом классе ухо гипсовое расколошматил – наглядное пособие такое. Вспомнит, и дырька отберет на опыты.
А отец – разберется. Чай, не должно
Игнат Фомич, витькин отец, был натурой увлекающейся. Это мама про него говорила подружкам: "Сам-то у меня – увлекающаяся натура", – и глаза закатывала.
Иногда родители ссорились, и мама кричала, что папа ищет легкой жизни, а из-за этого им с Витькой трудно приходится. Сам Муха-брык не считал, что ему приходится трудно, наоборот, с отцом приходилось интересно и весело, но в ссору не встревал, знал – окажешься тогда самым виноватым. И двойку по алгебре припомнят, и взорвавшуюся колбу – это когда он в химкабинете мел в кислоту кидал для реакции, и много еще чего.
Потом мама увлекалась какой-нибудь новой диетой, или начинала вышивать картину с букетом, или у них в Сельбанке снова менялся директор и новый велел все переписывать и пересчитывать – в общем, ей становилось чем заняться и без папиных животных.
Игнат Фомич свесил очки на кончик носа, потом сдвинул их на лоб, побарабанил пальцами по загорелой лысине и резюмировал:
– Чудо природы. Не белка, не лемур, не лори, ни даже звездонос какой-нибудь… Ты где его взял?
– В лесу это… нашел.
– Странно. И где же у него пасть? И анального отверстия не вижу. И вообще…
– Он туда ест, – показала Ленка пальцем. – И туда тоже.
– Ест?
– Засасывает, – уточнил Витька.
– И что он засосал?
– Ну там это… разное, – сказал Витька и спрятал голую ногу за той, которая в носке.
– Трава, листья, да?
– Ну это… ветки еще.
– Шишки? А грибы?
– Грибы не пробовали.
– Сейчас попробуем.
Витькин отец перехватил за шиворот дырька, покрутил туда-сюда, осторожно потрогал налитый зеленым прыщ.
– Такая, понимаешь, вещь в себе. Ест спиной, причем что попало. Не дырёк, а поросенок какой-то! Дыросёнок. И кричать нечем…
Во дворе резко и требовательно заорал страус. Ленка хихикнула.
– Жаль, только одного нашел. Слушай, сын, а может, там гнездо?
– Не видел я, это самое, гнезда никакого. Я это… шел просто, а он сидит.
У отца глаза засветились лампочками. Витька насторожился:
– Я его того… ну этого… для Нобелевки… сам.
– Нобелевка от нас не уйдет. Сейчас мы его в сарай определим, где игуаны были. Витек, тащи хлеб, картошку там, макароны с утра остались. Ах да, он же и несъедобное… Тогда тащи всего понемногу: бумагу там, гвозди, проволоку. И воды захвати.
Результаты экспериментов разнообразием не
– Интересна-а, интересненька-а, – приговаривал Игнат Фомич, поглаживая лысину. – Замечательный какой экземпляр. Слушай, сын, ты все-таки поискал бы гнездо, а?
Муха-брык облазил весь лес, но больше дырьков не нашел. А вскоре и необходимость в поисках отпала, потому что дырьков стало двое.
– Прихожу, а там два! Ну, это… вчера один, а сегодня прихожу – бац! – Муха-брык размахивал руками, помогая непослушному языку. – Двое сидят! А вечером один.
Дырьки походили друг на друга, как две капли из одного стакана. Беленькие, пушистенькие, с одинаково ровными кругами-дырками, с одинаково зелеными прыщами на холке. Ворочали головами, любопытно поблескивали глазами, спокойно давались в руки, и даже Витька бы не определил, где давешний, а где новый.
– На размножение не похоже – размер одинаковый, поведение сходное. Может, один другого, м-м-м, позвал?
– Так сарай-то, это самое, закрыт!
– Сарай закрыт, да, – отец взъерошил встрепанные витькины кудряшки. – Ладно, посмотрим, как дальше пойдет. Ты их сегодня кормил?
– Нет еще. А че, надо было, это самое?
– Не знаю. Так, проводим эксперимент: этого, – он подхватил одного дырька, – сажаем сюда и кормим, а этого вон туда и на диету.
Результат эксперимента вышел неожиданным. Похоже, обоих дырьков ситуация вполне устраивала: на следующее утро в сарае их обнаружилось уже четверо. Витька взял новую общую тетрадь и старательно вывел на обложке:
"Дырьки. Работа для Ноби… (зачеркнуто) Нобелевской премии ученика 6-го класса Ломова Вити (зачеркнуто) Виктора"
Витькина мама начала запихивать в дырьков мусор из помойного ведра.
Витькин папа договорился о продаже страусов.
Через неделю дырьки уже плохо помещались в сарае. Витька втихаря подарил двоих Ленке и по одному – трем приятелям-одноклассникам. Есть дыросята не просили, но любые предметы, который в них отправляли, охотно всасывали. Молчаливые, пушистые, с глазами-пуговками и розовыми кожаными носами, они походили на слегка ожившие плюшевые игрушки.
Папа продал первую партию дырьков и отказался класть деньги в мамин Сельбанк, из-за чего родители поругались на целую неделю.
За эту неделю Игнат Фомич с Витькой сколотили еще один сарай для дыросят.
Ленка приволокла вывеску. На фанерине гуашью было крупно написано "ДЫРОФЕРМА", и всякие цветочки-бабочки пририсованы. Витька фыркнул – вывеска получилась глупая, девчоночья – но Ленка так симпатично краснела, что он снисходительно принял подарок. И даже приколотил вывеску на забор.