Дыши
Шрифт:
– Моя умница, ты хреново выглядишь, замученная какая-то.
– Да работы много, сильно устаю. В банке сейчас реорганизация. Не высыпаюсь и совсем не бываю на свежем воздухе.
– Ты, блин, живешь какой-то не своей жизнью. Это не твоя жизнь, у тебя должно быть как-то все по-другому. Понимаешь? Но ничего – будет! Пройдет время – и будет. Сына родишь, станешь на свой путь и насладишься жизнью. У меня для тебя подарок.
Анжелика протянула маленькую бархатную коробочку. В ней лежал кулончик – золотой ангелок. Она продолжила:
– Я недавно к одному мудрецу-провидцу ездила, хотела
И в третий раз это произошло, когда я только сделала первое ЭКО. Мы с Игорем были в гостях у наших друзей. У них тогда гостили родственники – очень интересная семейная пара. Они уже взрослые люди. Женщине лет 70, а ее супругу 45. Ольга – врач-гинеколог, а Сергей был ее учеником. Они давно уже пара. Для Ольги это второй брак. С Сергеем у них не было общих детей.
В какой-то момент мужчины вышли покурить на балкон, а мы остались женским кругом. Ольга так пронзительно и внимательно на меня посмотрела, что мне стало не по себе… А потом сказала:
– В прошлой жизни ты была великой. В этой жизни у тебя особая миссия. Ты необыкновенная и родишь сына, который спасет многим людям жизнь.
– Мммм. Как интересно.
Я еще подумала, что с ЭКО все должно получиться. Тогда всем этим разговорам я не придала значения. И вот спустя годы, когда в моей голове крутилась фраза «я не смогу иметь детей», это обрело новый смысл. Я вспомнила все слово в слово, до мельчайших подробностей. Честно – меня это возвращало к жизни. Это было единственное, что давало надежду. В душе затеплился огонек.
Дома рассказала о случившемся Игорю. Он был в шоке и только пробормотал:
– Бред какой-то.
Я умоляла его никому об этом не говорить.
На следующее утро поехала к наблюдающему врачу. На работе взяла день за свой счет. Услышав мои новости, Виолетта Олеговна сначала потеряла дар речи, а потом сказала:
– Что за ерунда! Ты молодая, здоровая женщина. Так. Я дам тебе телефон заведующей онкологической больницы. Скажешь, что от меня. Она хороший специалист, поможет. Не теряй времени. Позвони ей и поезжай прямо сейчас.
Я села в машину и сразу набрала заведующую Елену Сергеевну. Вкратце объяснила ситуацию. Она сказала, что на месте, может встретиться.
Через полчаса я подъехала к онкологической больнице на окраине города рядом с сосновым лесом. В приемной спросила, где могу найти Елену Сергеевну Бутрикову. Администратор предложила подождать – заведующую вызвали в операционную. Сорок минут я провела в ожидании в коридоре. За это время неоднократно мимо меня медсестры провозили на каталках людей разного возраста, накрытых простынями. Были они ещё живы или уже нет, непонятно… Ходили люди в пижамах с лысыми головами, без бровей и ресниц. Кругом пахло смертью и серостью… Все происходило как будто не со мной. Зачем я здесь?! Мне стало жутко. Все тело покрылось мурашками, и пересохло во рту. Было ощущение какого-то озноба… Казалось, здесь нет жизни…
И вот администратор пригласила пройти в кабинет заведующей. Я подробно рассказала о случившемся. Елена Сергеевна разговаривала со мной довольно хладнокровно и сдержанно. Она описала план действий. На первом этапе надо пройти все обследования и сдать целый ряд анализов, запросить биоматериалы после чистки и привезти ей. Оказывается, это все консервируется и хранится в биоархиве. Она рассказывала о лечении, химии, лучевой терапии и еще много о чем. Но в какой-то момент я перестала слушать… Казалось, что мне просто снится сон…
В течение месяца я каждую неделю приезжала в онкологическую больницу: привозила биоматериалы, сдавала анализы и проходила всевозможные обследования. Мне кажется, я не жила тот месяц, а просто существовала. Не хотелось ни с кем видеться, общаться. Мне было очень жалко себя… Аппетит совсем пропал, похудела на шесть килограмм. На работе выполняла обязанности без лишних усердий. Мне было, мягко сказать, не до нее, но в то же время я старалась не подавать виду, чтобы никто не догадался.
Последним этапом обследования была гистология эндометрия. Врач сказала, что это необходимо сделать в той же больнице, где мне делали чистку, так как она имеет соответствующую специализацию. Под общим наркозом из матки выскребут эндометрий (слизистую) и проведут его обследование… Ужас! Опять эта железная холодная лопатка для обуви…
Договорилась с Петром Ивановичем, тем самым здоровым дядькой. Просто, кроме него, это больше никто не делает. Оказывается, эту процедуру необходимо выполнять на определенном дне цикла. Мы обсудили число, когда я приеду на обследование. Врач сразу предупредил, что придется лечь в больницу на два дня. Процедура очень болезненная, и нужно время, чтобы восстановиться.
С Петром Ивановичем я еще поговорила о наркозе. Потому что есть обычный наркоз – он делается бесплатно, но от него сложнее и дольше отходить. А есть импортный – он уже платный, но от него быстро и легко приходишь в сознание. Перед чисткой мы этот вопрос тоже обсуждали. И в этот раз я решила не рисковать и сразу передала деньги для анестезиолога.
За все эти дни мы с Игорем отдалились друг от друга. У меня постоянно была какая-то дурацкая навязчивая мысль, что он во всем виноват… Я никак не могла избавиться от этого ощущения. Почему он уехал, бросив меня в тот вечер? Близости у нас уже давно нет. После всех обследований совершенно нет желания, чтобы ко мне прикасались. Мы стали чужими…
В назначенный день я приехала в больницу и меня определили в палату. Медсестра сказала, что придет за мной, когда врач будет готов принять. Опять надо переодеться в эту страшную ночнушку.
Через час медсестра позвала в операционную. Опять все повторилось. Я легла на гинекологическое кресло. Врач сел напротив моих ног. В руках у него поблескивала та самая лопатка. Подошел анестезиолог. Мне сразу бросился в глаза большой шприц с мутной жидкостью в его руках. В прошлый раз был маленький шприц с прозрачным раствором. Он сделал мне укол в вену, и я отключилась…
Не знаю, сколько прошло времени, но в какой-то момент я где-то далеко, как будто в трубе, услышала глухой женский крик: «Пульс! Пульс уходит! Срочно реаниматолога!» Я слышала это очень слабо. И совсем не чувствовала собственного тела: не могла даже открыть глаза… И опять отключилась…