Дюна: Дом Коррино
Шрифт:
— Просто получи удовольствие. Помолодей сердцем. Ты всегда настаивал на том, что истинный человек всегда нуждается в новом опыте для поддержания своего существования.
Доцент вспыхнул до корней волос.
— Да, я говорю это моим студентам, но… Ты хочешь обвинить меня в лицемерии?
Он несколько раз моргнул своими карими глазами. Реффа вложил жетон в ладонь учителя.
— Насладись в награду за все, что ты для меня сделал. С этими словами он положил руку на плечо доцента.
— А когда я целый и невредимый вернусь через один или
Старый учитель задумчиво кивнул.
— Как мне хочется, чтобы все произошло именно так, мой ДРУГ.
~ ~ ~
Одинокий путник в пустыне — мертвец. Только червь живет здесь один.
Получив достаточную подготовку, любой ментат может стать квалифицированным киллером, эффективным и изобретательным убийцей. Однако Питер де Фриз подозревал, что его собственная, опасная натура развилась в связи с извращением, которое укрепило его силу и сделало его таким, каким он стал. Склонность к жестокости, садистское удовольствие, которое он получал от вида страданий других людей, были следствием работы генетической программы, введенной в него тлейлаксами.
Значит, Дом Харконненов — самое подходящее для него место.
Сейчас де Фриз стоял в большой комнате резиденции Харконненов в Карфаге перед зеркалом, оправленным в раму из прихотливо свернутых, маслянисто блестящих титановых нитей. Куском ткани, смоченным в ароматном мыле, он протер лицо, стараясь не коснуться губ, потом подошел ближе к зеркалу, чтобы внимательно изучить несмываемые пятна сока сафо на губах. Припудрив острый подбородок, он опять не стал трогать губы, оставив на лице их кроваво-красное пятно. Чернильно-синие глаза и вьющиеся волосы придавали ему дикий и непредсказуемый вид.
Я слишком ценен, чтобы использовать меня как обычного клерка! Но барон не всегда это понимает. Жирный дурак часто не правильно пользовался талантами де Фриза, попусту растрачивая его время и энергию. Я не бухгалтер. Де Фриз скользнул в свой персональный кабинет, заставленный антикварной мебелью, полками с катушками шиги и шкафами с фильмами. Кассеты с фильмами лежали и на столе, закрывая зернистую, кроваво-красную полировку.
Любой ментат слишком квалифицирован для того, чтобы заниматься чтением бухгалтерских книг; де Фризу и раньше приходилось работать с документами такого рода, и он всегда ненавидел это занятие. Задания были рудиментарно и оскорбительно просты. Но секреты надо хранить, а у барона было слишком мало людей, которым он по-настоящему доверял.
Рассвирепев от наглого нападения фрименов на хранилище меланжи в Хадите и в нескольких других местах, барон приказал де Фризу проверить все финансовые документы Дома Харконненов, чтобы убедиться, что финансовая отчетность в полном порядке, что в ней нельзя найти ключа к поиску нелегальных запасов пряности. Все такие места должны быть стерты, чтобы они не привлекли внимания вездесущих аудиторов из ОСПЧТ. Если запасы обнаружатся, то Дом Харконненов может потерять ценный лен Арракиса, как и многое другое. Опасность возросла после того, как император объявил о начале борьбы с незаконным хранением запасов пряности. О чем только думает этот Шаддам?
Де Фриз вздохнул и покорно принялся выполнять поставленную задачу.
В довершение всех бед тупоголовый племянник барона Глоссу Раббан уже занимался бухгалтерскими документами (не получив на это разрешения) и удалил из них улики с изяществом гробокопателя, орудовавшего могильным заступом. Маленький брат Бестии, Фейд-Раута, и то лучше справился бы с такой задачей. Теперь же баланс был безнадежно испорчен, и де Фризу предстояла нешуточная работа.
Был уже поздний вечер, а Питер все еще, сгорбившись, сидел за письменным столом. Впитывая данные, он буквально затопил свое подсознание бесконечными цифрами. Магнитным корректором он делал исправления, вносил нужные цифры, убирая первый, самый внешний уровень ошибок и сглаживая наиболее очевидные несуразности.
Однако где-то на периферии сознания брезжила неотвязная мысль, предвестник близкого транса: он помнил наведенное препаратами видение, испытанное им девять лет назад, когда Питер увидел неясные признаки бед, ожидавших Дом Харконненов. Неясные образы представителей Дома, покидающих Арракис, знамена с синими грифами спущены, и вместо них на флагштоках поднимаются черно-зеленые знамена Атрейдесов. Каким образом, как конкретно потеряют Харконнены свою монополию на пряность и какое отношение к этому будут иметь проклятые Атрейдесы?
Де Фризу была нужна новая информация, таков его долг, в исполнении которого он поклялся Дому Харконненов. Долг более важный, чем жалкая канцелярская возня. Питер отодвинул в сторону записи и направился к своей личной аптечке.
Открыв дверцу, он ловкими пальцами выбрал сок сафо, тикопейный сироп и две капсулы меланжевого концентрата. Он не стал отмерять нужное количество и проглотил столько, сколько поместилось во рту. Приятная, жгучая сладость коричной пряности растеклась по языку. Гиперпредзнание на грани передозировки, открытые двери в вечность…
На этот раз он увидел больше. Это была та самая информация, в которой он нуждался: конвой сардаукаров ведет барона Харконнена, постаревшего и еще больше разжиревшего, к ожидающему челноку. Значит, это будет сам барон, а не следующие поколения Дома Харконненов! Следовательно, катастрофа разразится довольно скоро.
Де Фриз изо всех сил пытался рассмотреть дополнительные детали, но пятна света, яркие блики мешали видению. Он увеличил дозу ровно настолько, чтобы вернуть приятные ощущения, но видение не возвращалось, хотя действие препаратов затопило его сознание, как приливная морская волна…