Дюна. Первая трилогия
Шрифт:
Последний раз взглянув на Джессику, барон повернулся и вышел. Она проводила его взглядом, думая: «Да, Преподобная была права. Враг оказался слишком силен, как она и предупреждала».
Вошли двое стражников в харконненских мундирах. За ними следовал третий, лицо – маска из сплошных шрамов. Он остановился в дверях, держа наготове лучемет.
«Это и есть глухой, – поняла Джессика, разглядывая изрезанное лицо. – Барон понимает, что против всякого другого я могу использовать Голос».
«Резаный»,
– Мальчишка снаружи, на носилках, – сообщил он. – Какие будут приказания?
Питер обратился к Джессике:
– Я хотел связать вас угрозой для жизни вашего сына… но теперь вижу, что это не сработало бы. Я дал было чувствам затмить разум – для ментата это скверная политика! – Он посмотрел на первую пару солдат, повернулся лицом к глухому, чтобы тот мог читать по губам: – Отвезите их в Пустыню, как советовал поступить с мальчишкой изменник. Он недурно придумал. Их тела никто не должен найти.
– Вы сами не хотите убить их? – переспросил Резаный.
(«Он читает по губам», – подумала Джессика.)
– Я следую примеру барона, – ответил Питер. – Итак, доставьте их туда, куда предложил изменник.
В голосе Питера Джессика услышала нотки ментат-контроля. «И он тоже боится встречи с Правдовидицей», – подумала она.
Питер пожал плечами, повернулся и вышел. На пороге он мгновение помедлил, и Джессика подумала было, сейчас он обернется – бросить на нее последний взгляд. Но он вышел не оглядываясь.
– Что до меня, то и я не хотел бы встретиться с Правдовидицей после нынешней работы, – пробурчал Резаный.
– Да ты-то вряд ли когда столкнешься с этой старой ведьмой, – успокоил один из стражников. Он подошел к голове Джессики, склонился над ней. – Ну что, если трепаться тут, так мы никогда дело и не сделаем. Берись за ноги, и…
– Так, может, кончить их прямо тут? – предложил Резаный.
– Пачкаться… – возразил первый стражник. – Разве что ты хочешь придушить их. Я-то предпочитаю делать дело как велено, по-простому. Свезем их в Пустыню, как изменник говорит, там резанем, подманим червя… И следов не останется.
– Ну, пожалуй… да, пожалуй, ты прав, – согласился Резаный. Джессика наблюдала за ними, отмечая необходимое. Но кляп не позволял ей использовать Голос – к тому же не следовало забывать о глухом…
Резаный сунул бластер в кобуру, взял ее за ноги. Они подняли ее, как мешок с зерном, вынесли из комнаты и бросили на висящие в силовом поле носилки рядом с еще одним связанным человеком. Укладывая Джессику, они повернули ее набок, и в десяти сантиметрах от своего лица она увидала лицо сына. Пол был связан, но кляпа у него во рту не было. Его глаза были закрыты, он ровно дышал. Усыплен?
Стражники подхватили носилки, и веки
«Он не должен пытаться использовать Голос! – испугалась она. – Глухой!»
Пол закрыл глаза.
Он незаметно для окружающих выполнял дыхательные упражнения сосредоточения, успокаивая свое сознание и внимательно прислушиваясь к пленителям. Да, глухой стражник представлял собой проблему, но Пол ничем не выдавал охватившее его отчаяние. Успокаивающий бене-гессеритский ритуал, которому мать его научила, помогал Полу сохранять готовность, чтобы использовать любой шанс.
Пол рискнул еще раз слегка приоткрыть глаза и посмотреть на мать. Кажется, вреда ей пока не причинили – если не считать кляпа во рту.
Кто, интересно, сумел схватить ее? С ним самим все ясно – он лег, приняв данную доктором Юйэ капсулу, и проснулся уже связанный, на носилках. Возможно, с ней случилось нечто подобное. Если следовать логике, предателем должен был быть Юйэ, но пока он решил не спешить с окончательным суждением: в голове просто не укладывалось, что суккский доктор может оказаться предателем.
Носилки слегка накренились – харконненские стражники выводили их сквозь двери дома в освещенную звездами ночь; один из силовых генераторов зацепился за косяк. Вот они пошли по песку – слышно было, как он шуршит под ногами. Над головой, заслоняя звезды, нависла тень – крыло орнитоптера. Носилки опустились на землю.
Глаза Пола привыкли наконец к темноте, и он увидел, как глухой стражник открывает дверцу кабины и заглядывает внутрь. На его лицо падал зеленоватый отсвет от приборной панели.
– Так что, нам этот топтер брать? – спросил он и обернулся, чтобы видеть губы второго.
– Изменник говорил, что именно он оборудован специально для работы в пустыне, – последовал ответ.
Резаный кивнул:
– Ладно, только ж это – штабная машина связи. Там, как этих двоих сунем, места будет только разве еще для двоих.
– Двоих хватит, – отозвался его собеседник, подставляя лицо слабому свету приборов, чтобы хорошо читались движения губ. – Мы теперь и сами о них позаботимся, Кайнет.
– Барон мне велел удостовериться во всем лично, – возразил Резаный.
– А чего ты беспокоишься? – спросил стражник, стоявший по другую сторону носилок. – Все будет нормально.
– Она – бене-гессеритская ведьма, – объяснил глухой. – Она опасна.
– А-а… – Стражник суеверно поднес кулак к уху. – Из этих, значит?.. Ясно.
Второй стражник фыркнул:
– Так что с того? Мы ж ее скормим червям. А я не думаю, чтоб даже бене-гессеритская ведьма имела власть над песчаными червями! А, Циго? – Он подтолкнул приятеля локтем.