Дюна
Шрифт:
Первые посадки стали делать на подветренных склонах старых дюн. Начальной задачей было получение минимального растительного покрова вроде мхов — только для того, чтобы прикрыть и связать дюны, лишить ветер его основного оружия — крупных песчинок.
Глубоко на юге, подальше от харконненских наблюдателей, расположились адаптивные зоны. Специальные травы были высажены сначала на подветреной стороне некоторых дюн, стоящих на пути основных (западных) ветров. Если наветренная сторона была закреплена, то подветренная сторона вырастала все выше и выше, а вместе с ней росли и травы. Таким образом были получены гигантские сифы (длинные дюны с извилистым гребнем), высотой более полутора километров.
Когда
Теперь подошла очередь растений с более разветвленной корневой системой: сначала однолетние (амарант, бархотник), потом шотландские Метелки, низкорослые люпины, ползучий эвкалипт (вид, специально выведенный для северных областей Каладана), карликовый тамариск, прибрежная сосна; потом собственно пустынные растения: канделилла, сагуаро, бис-нага, бочковидный кактус Там, где шло приживание, высаживалась верблюжья колючка, луковичная трава, гоби-травы, дикая люцерна. Потом занялись животным миром — теми видами, которые умеют рыть норы, чтобы обеспечить движение почвы и насыщение ее воздухом: полосатая лисица, сумчатая мышь, пустынный заяц, песчаная черепаха… и хищники, которые следили бы за ними: пустынный коршун, карликовая сова, орел, пустынная сова; и насекомые для заполнения прочих ниш: скорпионы, многоножки, пауки, дикие осы, мухи… и, чтобы не дать им слишком размножиться, — пустынная летучая мышь.
И наконец, решающий эксперимент: финиковые пальмы, хлопок, дыни, кофе, лекарственные растения — всего было отобрано более двухсот растений для пробы и проверки на приспособляемость.
«Экологически безграмотный человек не понимает в экосистеме главного, — говорил Каинз, — того, что это система. Система! Система поддерживает определенное течение жизни, которое может быть нарушено неправильным строением одной-единственной ниши! Если система основана на порядке, то обеспечивается плавное перетекание из одной точки в другую. Когда что-то преграждает это течение, порядок рушится. Неспециалист может не заметить нарушение порядка и не видеть его до тех пор, пока не будет уже слишком поздно. Вот почему важнейшей задачей экологии является понимание последствий своей деятельности». Удалось ли им создать систему? Каинз и его люди наблюдали и ждали. Теперь вольнаибы понимали, откуда берется неопределенность в предсказаном им пятисотлетнем сроке.
Потом из пальмовых рощ пришло донесение: новые формы жизни оказались ядом для песчаного планктона. Причина — протеиновая несовместимость. Нельзя было допустить, чтобы отравленная вода включилась в круговорот аракианской жизни. Зона посадок была перекрыта так, чтобы даже шай-хулуд не мог проникнуть туда.
Каинз лично отправился осмотреть пальмы — путь длиной в двадцать бил (конечно же, в паланкине, как раненый или Преподобная Мать, потому что он так никогда и не стал дюнным всадником). Он обследовал зараженную область (вонь там стояла до небес!) и вернулся с решением, спасительным для Аракиса.
Добавление в почву сернистых и азотистых соединений превратило отравленный заповедник в пышный оазис. Растительная жизнь возродилась по воле человека!
«Приведет ли это к сокращению намеченных сроков?» — спросили вольнаибы.
Каинз вернулся к своим планетарным расчетам. Именно тогда были уточнены параметры воздушных ловушек. Он накидывал щедрые поправки, зная, что вопросы экологии нельзя заключать в жесткие рамки. Некоторую часть растительного покрова пришлось использовать для закрепления дюн. Другую — как пищу для людей и животных, для улавливания влаги корневой системой и обеспечения водой близлежащих,
Еще нужно было считаться с Гильдией. Взятки пряностями, которые давались ей за отсутствие над планетой спутников слежения за погодой и других систем наблюдения за поверхностью, достигали колоссальных размеров.
Нельзя было забывать и о вольнаибах с их воздушными ловушками и поселениями, неравномерно разбросанными вокруг водохранилищ. О вольнаибах, с усвоенной ими экологической грамотностью и мечтой об огромных пространствах Аракиса, превращающихся сперва в прерии, а потом в леса.
Из расчетов и схем появились цифры. Каинз доложил о них. Три процента. Если они сумеют вовлечь три процента зеленого массива Аракиса в процесс обмена углеродообразующими компонентами, то они запустят саморегулируемую систему.
«Но сколько времени потребуется на это?» — не унимались вольнаибы.
«Ах, вот вы о чем! Порядка трехсот пятидесяти лет».
Итак, этот умма с самого начала говорил правду: желанный день не наступит ни при жизни ныне живущих, ни при жизни их потомков до восьмого колена, но он все же наступит.
Работа продолжалась: строили, сажали, копали, учили детей.
Потом Умма-Каинз был убит в пещере возле Гипсовой Низины.
К этому времени его сыну Литу-Каинзу исполнилось девятнадцать — настоящий вольнаиб и дюнный всадник, он убил более сотни харконненцев. Императорское назначение на должность, выхлопотанное старшим Каинзом на имя сына, пришло, разумеется, вовремя. Жесткий феодальный принцип наследования сыграл в данном случае положительную роль. Сын был уже как следует обучен, чтобы идти по стопам отца.
Направление было задано, вольнаибы-экологи точно знали свою цель. Литу-Каинзу оставалось только наблюдать, подправлять и шпионить за Харконненами… до того дня, когда в судьбу его планеты вмешался Герой.
Приложение 2. РЕЛИГИЯ ДЮНЫ
Перед приходом Муад-Диба вольнаибы исповедовали религию, корни которой, как мог заметить любой ученый, уходили к Магомету Саари. Многие специалисты прослеживали и значительные заимствования из других религий. Всем известным примером является Гимн Воде, прямой список с Оранжевого Католического Литургического Сборника: в нем призываются дождевые облака никогда не виданные над Аракисом. Но, кроме этого, можно найти немало точек соприкосновения вольнаибского Китаб аль-Айбара с учениями Библии, Ильма и Фикха.
Любой сравнительный анализ основных религиозных воззрений, господствовавших в Империи ко времени Муад-Диба, должен начинаться с рассмотрения основных сил, под действием которых они формировались.
1. Последователи Четырнадцати Мудрецов, опиравшиеся на Оранжевую Кафолическую Книгу, чьи взгляды выражены в комментариях к ней и прочей литературе, изданной Комиссией Разработки Экуменических Знаний (КРЭЗ).
2. Бен-Джессерит, публично отрицавший, что является религиозным орденом, но скрывавший свою деятельность за почти непроницаемой завесой обрядового мистицизма; его практика, символика, структура и методы обучения представляли собой почти религиозную систему.