Джамбул Джабаев: Приключения казахского акына в советской стране
Шрифт:
Там же.
484
Там же. С. 193.
485
Правда, бывали и случаи, когда авторы оригиналов сами обеспечивали переводчиков подстрочниками, о чем см. ниже.
486
М. Гаспаров отмечает недостаточную изученность феномена подстрочного перевода: «<…> с подстрочников переводили и переводят в огромных количествах, но теоретических наблюдений над этой практикой почти нет. Между тем теоретический интерес перевода с подстрочника очень велик» (Гаспаров М. Подстрочник
487
Несмотря на то что феномен художественного перевода в СССР не остался вне (преимущественно филологического) внимания исследователей (см. например, ежегодник: Мастерство художественного перевода. Вып. 1–9. М., 1959–1979; Актуальные проблемы теории художественного перевода. Т. 1–2. М., 1967), его институты, практики и продукция остаются, к сожалению, до сих пор недостаточно проанализированными с социологической и историко-культурной точек зрения — о них даже не упоминается ни в ряде ценных работ последних лет, посвященных культуре советской эпохи (например: Smith М. Language and Power in the Creation of the USSR, 1917–1953. Berlin; New York: Mouton de Gruyter, 1998; Brooks J. Thank You, Comrade Stalin! Soviet Public Culture from Revolution to Cold War. Princeton, N.J.: Princeton UP, 2000; Grenoble L. Language Policy in the Soviet Union. Dordrecht; Boston; New York: Kluwer Academic Publishers, 2003; Gorham M. Speaking in Soviet Tounges. DeKalb, Ill.: Northern Illinois UP, 2003), ни в работах по общей истории и теории художественного перевода (из западных исследований следует, впрочем, отметить ценную работу Фридберга (Friedberg М. Literary Translation in Russia. A Cultural History. University Park, Penn.: The Pennsylvania State UP, 1997), частично освещающую и советский период, но с недостаточно развитой теоретической перспективой. «Советская школа» художественного перевода представлена в книге Лейтона: Leighton L. Two Worlds, One Art: Literary Translation in Russia and America. DeKalb, 111.: Northern Illinois UP, 1991).
488
Блюм А. Советская цензура в эпоху тотального террора 1929–1953. СПб., 2000.
489
Любопытный отчет редактора о работе именно над переводами, см.: Шахова. Э. Роль редактора в издании книги // "Overs"attning som kultur"overf"oring: Rysk-svenska och svensk-ryska "overs"attningsproblem / Red. B. L"onnqvist. Abo: Abo Akademis f"orlag, 1993. C. 131–145.
490
Toury. G. Enhancing Cultural Changes by Means of Fictitious Translations // Translation and Cultural Change. Studies in History, Norms and Image-projection / Ed. E. Hung. Amsterdam; Philadelphia: John Benjamins, 2005. P. 9.
491
Shostakovich D. Testimony: The Memoirs of Dmitri Shostakovich / As related to and edited by S. Volkov. Tr. A.W. Bouis. London: Hamish Hamilton, 1979.
492
Toury G. Enhancing Cultural Changes by Means of Fictitious Translations. P. 15.
493
Речь идет не о бинарном описании советской эпохи, например, в терминах официальной/неофициальной культуры (см. критику в: Yurhcak A. Everything Was Forever Until It Was No More. The Last Soviet Generation. Princeton; Oxford: Princeton UP, 2006. P. 4–8). Я имею в виду пространство действия внутри официальной культуры, где мотивы не обязательно идеологические, а часто художественные и порой чисто экономические.
494
Примером culture planning
495
Friedberg М. Literary Translation in Russia. A Cultural History. University Park, Penn.: The Pennsylvania State UP, 1997. P. 4). См. также: Шомракова И. Книгоиздательство «Всемирная литература» (1918–1924) // Книга. Исследования и материалы. Сборник XIV. М., 1967. С. 175–193.
496
Ср.: «Состав издательства был неоднородным. „Всемирная литература“ привлекла к работе все наличные литературные силы в Петрограде, объединила людей различных литературных взглядов, вкусов и политических убеждений (от А. А. Блока, с самого начала перешедшего на сторону Советской власти, до Н. С. Гумилева — участника контрреволюционного заговора); это были старые кадры, большинство из них неохотно шло на сотрудничество с Советской властью; но их эрудицию, знание языков и мировой литературы можно и нужно было использовать в интересах республики. <…> Неоднородный состав сотрудников затруднял работу издательства. Глубокие принципиальные разногласия проявлялись особенно при отборе произведений для издания» (Шомракова И. Книгоиздательство «Всемирная литература». С. 177). Примечательно, что в рамках этого проекта были заложены и основы советской теоретической рефлексии о переводе, эмбрионом которой можно считать переводческие принципы, разработанные для внутреннего пользования в издательстве «Всемирная литература» Гумилевым и Чуковским (см. 2-е издание: Батюшков Ф., Гумилев Н., Чуковский К. Принципы художественного перевода. Петербург, 1920).
497
Friedberg M. Literary Translation in Russia. P. 112.
498
Такова была официальная позиция вплоть до распада Союза. В советском переводоведении подчеркивалась роль переводчика как пропагандиста межнационального сближения (Leighton L. Two Worlds, One Art. Literary Translation in Russia and America. DeKalb, 111.: Northwestern Illinois UP, 1991. P. 18).
499
Friedberg M. Literary Translation in Russia. P. 184.
500
Fleishman L. Boris Pasternak. The Poet and His Politics. Cambridge, Mass.: Harvard UP, 1990. P. 195.
501
Флейшман Л. Борис Пастернак и литературное движение 30-х годов. СПб., 2005. С. 369.
502
Brooks J. Thank You, Comrade Stalin! Soviet Public Culture from Revolution to Cold War. Princeton, N.J.: Princeton UP, 2000.
503
Ср. высказывание Брукса о праздновании 70-летия Сталина как о «perhaps the most outlandish act of the performance» (Brooks J. Thank You, Comrade Stalin! P. 219).
504