Джарка Руус
Шрифт:
— А тебе я могу доверять? Я полагаю, что это весьма сомнительно.
Гар Хетч улыбнулся и склонил голову набок:
— Отбрось свои сомнения, сэр. Мое слово — кремень.
Ирония этого утверждения, по–видимому, не ускользнула от друида, но он не стал заострять на этом внимание.
— Три дня, капитан. Столько я даю тебе, чтобы закончить все дела тут. На четвертый мы улетаем. На берегу мы найдем, где остановиться, и я свяжусь с тобой. Я не буду настаивать, чтобы ты нас подождал, если ты решил этого не делать. Однако, тогда больше не будет никаких изменений в нашем соглашении, и надеюсь, что говорю на понятном тебе языке. Не разочаровывай
Он спустился через люк в свою каюту, чтобы помочь Тагвену. Хайбер уже находилась на причале, радостно озираясь.
Пен почувствовал на себе взгляд Гара Хетча и встретился с ним глазами, стараясь не отвести свой взгляд. Большой мужчина рассмеялся:
— Ты стал открытием для меня, Пендеррин. Сокровище и находка.
— Могу я попрощаться с Синнаминсон? — спросил Пен.
Он не видел ее после атаки флитов. Гар Хетч держал ее в своей каюте, не разрешая подниматься на палубу даже ночью, объяснив остальным пассажирам, что она больна. Пен подумывал несколько раз спуститься виз и посмотреть самому, но всякий раз, когда он хотел это сделать, поблизости оказывался Гар Хетч, наблюдавший за ним.
Это был его последний шанс, поскольку три дня их не будет на борту, а за это время могло случиться всякое. Хетч мог обещать все, что угодно, но это не означало, что все так и будет.
Капитан скиталец улыбнулся:
— Лучше не стоит, парень. Она может заразить тебя. Ты же не хочешь слечь с лихорадкой, пока вы будете отдыхать в порту. Твой дядя и так уже на меня страшно злится. Ты увидишь ее, когда вы вернетесь на корабль.
Я никогда ее больше не увижу, подумал Пен. Но ничего не мог поделать, чтобы не добавлять масла в огонь противостояния друида и капитана, и понимал, сколько еще проблем это вызовет.
Не говоря ни слова, он отвернулся, закинул на плечи свой рюкзак и стал спускаться по трапу. Он был уже на половине спуска, когда услышал, как его позвали.
— Пен, подожди!
У ограждения появилась Синнаминсон, ее слепые глаза смотрели вниз, но не находили его. Он начал подниматься обратно и остановился, оказавшись вблизи и заметив, как на него смотрит Гар Хетч.
— Я уже чувствую себя лучше, Пен, — произнесла она, слабо улыбнувшись и помахав ему рукой. — Я просто хотела попрощаться. — Затем она прошептала так тихо, что он едва расслышал ее слова: — Возвращайся ночью.
Она быстро развернулась и направилась к своему отцу, который взял ее за руку и снова повел вниз, не удосужившись даже взглянуть на Пена. Мальчик простоял, наблюдая, пока они не скрылись в люке, потом спустился по трапу, чувствуя, как его сердце подпрыгнуло до самой глотки.
Ведомые Ареном Элессдилом четверо спутников прошли через центр города, смешиваясь с толпой, в поисках подходящего места для проживания на ближайшие дни. Пен с трудом мог заставить себя сосредоточиться на стоявшей перед ними задачей, все еще вспоминая произнесенные шепотом слова Синнаминсон. Возвращайся ночью. Он был опьянен этими словами, испытывая легкое головокружение при мысли о том, что они означали, и ощущая холод от опасности, на которую они намекали. Однако, он не чувствовал страха. Если что–то касалось ее, он был бесстрашен. Он понимал, что даже учитывая, что вернется тайно, он рисковал не только собственной безопасностью, но и успехом всего их предприятия. Тем не менее, он ничего не мог с собой поделать. Он должен пойти к ней.
Больше часа им потребовалось, чтобы найти то, что искал Арен, небольшую, благополучную гостиницу неподалеку от одной из главных дорог, расположенную не очень близко к докам, поэтому в ней чаще останавливались путешественники, а не моряки. Она называлась «Ложь Рыбака» и располагалась на углу двух улиц с открытой верандой, выходящей на небольшую площадь. Широкие двойные двери вели в общий зал, где сидели путешественники и потягивали из стаканов свой эль. Большую часть этого помещения занимали столы с лавками и длинная барная стойка. В ящиках на подоконниках и в корзинах, подвешенных на веранде и карнизах, росли цветы, казавшиеся разноцветными брызгами, которые украшали деревянный фасад.
Арен оставил остальных на крыльце, а сам зашел внутрь договариваться насчет комнат. Чем меньше их видели всех вместе, тем меньше вероятность того, что кто–нибудь признает в них тех четверых, за которыми охотились друиды. Так как Хайбер накоротко остригла волосы Пена и обвязала платком его голову, ни один из них не привлекал особого внимания. Но все равно рисковать не стоило. Те, кто польстились на предложенное друидами вознаграждения, будут упорно их искать.
Через короткое время появился эльф и сказал, что их комнаты готовы. Они прошли в столовую и сели за стол в дальнем углу в ожидании. Потягивая из стаканов холодный эль, они говорили о своем положении.
— Хетч знает, кто я, — тихо сказал Арен, осматривая глазами столовую. — Или, по крайней мере, знает, что я такое. Вряд ли он знает мое имя, но почти наверняка, он его узнает. Или, если не он, то кто–нибудь из членов его экипажа. Они будут расспрашивать, разговаривая с другими скитальцами.
— Может, и нет, — с надеждой предположил Пен. — Вы могли напугать его так, что он не станет этого делать.
Арен улыбнулся.
— Вряд ли. Только не этот человек. Если он узнает, кто мы такие, он будет искать, как обратить это себе на пользу. Такова его натура. Поэтому нам следует быть очень осторожными, пока снова не окажемся на борту. Именно поэтому я не сказал ему, где он может нас найти. Он не должен знать. Если он нас предаст, то нашим врагам все равно понадобится нас разыскать. А в таком большом городе это будет не так–то легко.
— Нам просто нужно оставаться здесь и покончим с этим! — встрял в разговор Тагвен. Он хмуро посматривал на свой стакан. — Пусть он занимается своими делами. А мы перестанем беспокоиться на его счет.
— Но не о том, чтобы он узнал, куда мы должны направиться, — ответил Арен. — Я тоже не доверяю ему, но он прав, когда говорит, что мы вряд ли найдем кого–то еще, кто согласится доставить нас в Погребальные горы. Даже из–за попытки найти таких людей, мы рискуем выдать себя. Говорите, что хотите о Хетче, но он знает толк в полетах под парусом. Его репутация — это долететь до труднодоступных мест и вернуться оттуда. Нам это необходимо. Думаю, нам нужно держаться его.
— Один из нас мог бы присматривать за «Скользящим» и узнать, кто туда приходит и уходит, — предложила Хайбер.
Ее дядя покачал головой:
— Это слишком рискованное и трудоемкое занятие. Кроме того, любой из них может нас выдать. Мы не можем следить за ними. Нам лучше затаиться и переждать. Я буду говорить с Хетчем каждый день о том, как подвигается работа. И я пойму, если он будет мне лгать. Все остальные останутся здесь, внутри, чтобы никто вас не увидел. Никто не покинет эту гостиницу без разрешения, пока не придет время отправиться в путь. Согласны?