Джастин
Шрифт:
Миссис Свуит резко подняла правую ладонь, предостерегая сына отговариваться. Джастин смиренно сел.
– Дорогой, сколько сейчас времени? – нежно начала миссис Свуит.
Джастин растерялся, но ответил:
– Начало двенадцатого.
– То есть тебя не было дома почти сутки… опять. За это время, где ты успел побывать?
Джастин промолчал. Ему вдруг стало не по себе, ответ был очевидным и неприятным для матери.
– Молчишь? Что ж, я понимаю. Я тоже любила гулять с друзьями. В свободное время.
– Все не так! – резко отозвался сын.
– Хорошо.
Внезапно миссис Свуит твердо добавила:
– Тогда как?
Миссис
– Мой милый, в жизни всякое случается… но…
– Мам, – Джастин забеспокоился и передернулся, но миссис Свуит продолжила.
– Тебе не в чем себя винить…
– Перестань! – отводя взгляд, нервно настоял сын.
Разговор грозился вылиться в очередное нравоучение.
Почему бы матери не заняться чем-нибудь другим? Хотя бы обед пусть приготовит. Скоро ведь вернется Ева, ее надо покормить. Или нет, она слишком самостоятельная, чтобы кормиться с чужой помощью! Джастин отвлекся, чтобы не слушать, что говорила мама.
– Джастин! – Джастин снова повернулся к матери. – Я только хочу сказать, что мы готовы помочь тебе разобраться с любыми трудностями. Мы, близкие люди. Мы любим тебя! – настойчиво давила она.
Наступила напряженная пауза. Джастин глубоко задумался, но он вовсе не собирался рассказывать матери свои мысли. А миссис Свуит уже начала беспокоиться, что зря затеяла разговор. В глазах сына отражалась печаль, но о чем он грустил? Он молчал, терзая мамину душу. Через пару секунд открылась входная дверь, и вошла Ева. Она быстро поняла, что брат дома, услышав, как он шаркнул ногой в кухне (только он шаркал ногами!) и, не разувшись, пошла туда. К ее удивлению, помимо брата, в кухне находилась мама. Все окружение, их позы и взгляды, и даже заряженный воздух, подсказали Еве, что происходило. Она не смогла сдержаться и, желая помочь матери, быстро влилась в ситуацию, громко выпалив:
– Ты опять гулял всю ночь! В школе, конечно же, не был! Да? Да! Вот скажи, Джастин, тебе что, нравится всем нервы трепать? Чем ты только ночью занимаешься? – быстро и очень рассерженно проговорила сестра.
– Отвали, – очень спокойно и медленно ответил брат.
На этом разговору пришел конец. Джастин даже облегченно выдохнул.
– Ева! Джастин! – вмешалась мама. – Прекратите!
Своей эмоциональностью Ева нарушила ход беседы, которая, в надеждах миссис Свуит, привела бы сына к тому, чтобы он поделился своими чувствами с ней. Так казалось миссис Свуит, но не Джастину. Для него сестра только поспособствовала скорому окончанию пустословия.
– А тебе не интересно, что делает твой сын по ночам? И почему он не ходит в школу? У него ведь экзамены на носу! Он сможет их сдать? – начиная осознавать свою оплошность, продолжала Ева. – А ты, Джастин! Ты – эгоист!
Джастин удивился, но не подал виду. Он не понимал, почему его так назвали, считая, что сделал все, чтобы за него не переживали. Однако, оскорбление его задело.
Уже несколько дней он думал над обзывательствами в свой адрес. Сестра постоянно упрекала его в невежестве или эгоистичности. Он был согласен с тем, что проводил много времени вне дома, развлекаясь с друзьями. Но разве это признак раздутого эго? Когда Ева совершала очередной поход по магазинам, она тоже выступала в роли эгоистки? Или просто отдыхала? Все, что Джастин делал, по его собственному убеждению, так это обходил неприятности стороной, стараясь освободить семью от ненужных переживаний. Иногда он, конечно, попадал в затруднительные ситуации, но самостоятельно из них выбирался. Никаких поводов для беспокойств. Никаких намеков на необдуманные поступки. С прошлого лета с риском было покончено. Единственное, от чего Джастин не был застрахован, так это от спортивных травм. Но они, к несчастью, были неотъемлемой частью тренировок и изучения новых сложных трюков. Хотя и в этом Джастин не видел ничего страшного. Так что, по его мнению, Ева впустую тратила свои силы на ругань.
Так казалось ему, но не сестре.
Ева думала, что брат нарочно травмировался, даже откровенно калечился, занимаясь спортом. Хорошо, конечно, что он оставил при себе хоть одну достойную уважения привычку, но из-за нее же возникало много проблем. Джастин частенько безнаказанно пропускал школу потому, что не мог передвигаться из-за ушибов, или, в лучшем случае, был крайне вымотан, настолько, что не собирался обременять себя занятиями. А когда Джастин отсиживался дома, на радость матери он оставался целым и невредимым. Ева была уверена, что истиной причиной его капризов служила беспросветная меланхолия, периодически поглощающая брата. И это ее нервировало.
Ева, как и мать, искренне хотела, чтобы Джастин снова стал прежним: целеустремленным, энергичным и сильным.
– И все-таки, ты эгоист, – повторила она, взглянув на брата очень сердито и строго.
– Ладно, – произнесла миссис Свуит, поднимаясь со стула, – видимо, разговор зашел в тупик. Оставим это пока.
– Мам, – истошно произнес Джастин, – пойми, тебе не за что волноваться. У меня все в порядке. Ты самая лучшая мама в мире… – он не договорил, потому что на эту фразу сразу же отреагировала Ева.
– Ага, не подмазывайся!
– Отвали, – опять очень спокойно произнес Джастин и подтолкнул сестру. Но он так и не договорил. Не сказал, что любил маму и хотел, чтобы она прекратила грустить. Только посмотрел ей в глаза и ушел.
Для Джастина день промчался незаметно: немыслимо гибко расположившись на диване (правая нога обнимала спинку, левая – ложилась на пол, руки обвивали шею, а туловище проваливалось в сидение), он целый день проспал. А потом снова наступил вечер такого же дня, какой был вчера, позавчера и поза-позавчера…
В таком ритме проходили все дни. Это были обычные будни, и они мало чем отличались друг от друга, не были ни интересными, ни скучными, ни новыми. Джастин растрачивал свою жизнь впустую. И так существовала вся семья Свуит, в плотной дымке, в густом тумане с неясными силуэтами будущего.
глава 2. В прошлом году
Прошлый год выдался не менее трудным, чем два предыдущих. Джастин никого не слушал и все делал по-своему. А миссис Свуит от этого не находила себе места, она пыталась придумать что-нибудь, что бы заставило сына услышать ее, и это ей не удавалось. Приближалось время летних каникул, заканчивался учебный год, и Джастина лишь благодаря влиянию миссис Свуит перевели на следующую ступень обучения. Уже два года сын был недоступен для нее, а решение проблемы не приходило. Наверное, самым правильным, что на тот момент могла придумать миссис Свуит, было именно то, что она и придумала.