Джед и кафе
Шрифт:
– Мы обследуем вас. Смотря какими болезнями вы болели.
– Спасибо.
– Вы знаете, что вам нужно ехать в специальный санаторий?
– спрашивает доктор, затем замечает меня - А вы кто такой? Время посещений ещё не началось.
– Я Дуглас - отвечаю я.
– Привет, Дуг - Кричит Мне Кристи.
– Спасибо, что пришёл. Мне приятно. Можно, он останется.
Ну, может, он и не так сказал. Он ведь не особо меня полюбливал. Знаю одно, он очень рад был меня видеть. Это я точно помню. Его весёлая улыбка. Хоть и глаза казались очень больными и поблекшими.
В
– У вас есть деньги?
– спрашивает доктор у Кристи. Надеюсь, он не против, что я так его называю.
– Почти что нет.
– И вы не работаете?
– Нет.
– Вам нужны деньги, чтобы оплатить оздоровительный центр, в который вам нужно немедленно отправиться.
– А если я не хочу?
– спросил Кристиан.
– Без него шансы малы.
– И сколько я должен там пролежать?
– Возможно, около года.
– Отвечает доктор.
– Я хочу жить, вместо того, чтобы лежать на больничной койке.
– После этой больничной койки вы сможете жить сколько угодно - говорит доктор.
– Но у меня нет денег.
– Да... жаль.
– Отвечает доктор.
– Без вашего санатория мои шансы малы? - Спрашивает Кристиан.
– Скажу так. - Говорит Врач.
– Шансы всегда есть. Отдохните немного. И не забудьте выпить таблетки.
Он уходит, и я остаюсь наедине с пациентом.
Кристи улыбается, глядя на меня. Я рассказываю ему, что я пишу в его тексте. Я думал, он начнёт злиться. Но он только захохотал. "Не думал, что моё повествование будет продолжаться независимо от меня".
– О, ещё как зависимо - отвечаю я.
– Можно, я расскажу про тебя в нём?
– Пиши, что хочешь - сказал Кристи, всё так же улыбаясь болезненной улыбкой.
– Не думал, что окажусь здесь.
– Я мог бы дать тебе денег на лечение - говорю я - Правда, в долг.
– Спасибо, но не стоит - говорит Кристи.
– Можешь считать меня другом - говорю я.
– Я и так считаю.
– Правда?
– Да. И ты можешь кое-что сделать для меня.
– Я слушаю.
– Если ты всё прочитал, то можешь знать, про какую длительную связь я говорил.
– Вы про Дору?
– Да. Попробуй узнать номер врача по имени Гаррисон. Мы видели его с Пандой. Она говорила, что это её лечащий врач. Скажи ему, чтобы срочно проверил её на наличие туберкулёзных палочек.
– Хорошо. Хорошо.
– Голова совсем не варит. Ты потом зайдёшь?
– Да, конечно - говорю я.
Пишу через три дня после визита в больницу. Я сделал всё, как и говорил. Дору уже обследуют.
Кстати, никому не нужны часы за пятьдесят долларов? Так небольшой бизнес. Кристи разрешил мне писать здесь всё, что угодно.
Я зашёл к нему вчера. Выглядел он очень плохо, должен я сказать.
Мистер Блейк смотрел на меня совершенно болезненным взглядом. Ему с трудом удавалось говорить, так что я постоял немного и ушёл.
За пару минут до моего ухода зашёл всё тот же врач.
– Как он доктор?
– спросил я.
Доктор покачал головой.
– Откуда у него вообще взялась эта болезнь?
– спрашиваю я.
– Ну, - отвечает доктор - он мог подхватить его воздушным путём от того, кто уже болел этим.
И тут я подумал о Лаиле. Вот кто его заразил.
– А потом болезнь могла развиться из-за долгого нахождения в сыром месте.
И тут я подумал о том моменте, когда Кристи был за решёткой.
Так вот откуда всё пошло.
– В любом случае, болезнь только стала развиваться - говорит врач.
– Он проживёт год как минимум.
Расстроенный, я вышел из здания больницы. Я сел в автобус, и долгое время сидел печальный, даже проехал свою остановку. Вот как мне было грустно.
Ура! Ура! Ура! Наконец-то, я познакомился с какой-то девушкой. Она мне сама написала, представляете? Сегодня будет весело.
Ой, простите. Это сейчас не к месту. Ведь Кристиан..."
...
Меня немного улыбнуло, что мой юный друг, Дуглас здесь понаписал.
Вот уже как неделю я выписался из больницы.
На дворе весна. Всё тает и цветёт. Такая красивая пора, что и не знаю, как рассказать.
Тяжело писать.
Но я постараюсь закончить мою историю. Вчера я был на кладбище у родителей. С минуту я постоял возле них, безмолвно, без эмоций, а затем я просто упал на колени и зарыдал горькими слезами.
– Простите меня - сказал я. Мне так их не хватало в своей жизни. Я сходил по ним с ума. И слёзы лились из моих глаз ещё сильнее, когда я понимал, что если б я всё вернул назад в свои шестнадцать лет, то я поступил бы точно так же, как и сейчас. Себя не переделаешь.
Может быть, никто никогда не прочтёт этот текст. Я лишь пытался найти в нём спасение, когда делился своими мыслями неизвестно с кем, неизвестно зачем. И может быть, я не так уж и умён, но я попытался оставить хоть что-то после себя. После прочтения, я запрячу его так, чтобы Дуглас его не нашёл. Не то, чтобы я не хотел с ним поделиться, просто это необходимость.
Если бы не это кафе, то я бы ничего этого не написал.
Я умру?
Я вовсе не собираюсь прощаться на горькой ноте. Ведь я сегодня здесь сижу в последний раз.
Время удивительная вещь.
Тот я, который начал писать это предложение, и тот, который заканчивает его - настоящее, которое становится прошлым. Я уже никогда не смогу попасть в тот час, ту минуту, когда я только начинал его писать, чтобы начать писать заново. Всё осталось в прошлом.
Это незабываемо, когда идёшь по рельсам вместе с отцом, тебе только шесть, что-то в душе замирает, вернее, оно становится всё медленнее и медленнее. Особенность таких моментов в том, что когда мы живём ими, то они кажутся нам самыми обыкновенными моментами. Мы и не думаем о том, как они прекрасны и ослепительны. Поначалу они ничем не выделяются. Мы не можем сказать, когда начался такой момент и когда он закончился. Но потом, спустя время, когда мы станем уже совсем другими, мы вспомним эти моменты и подумаем, как же это было незабываемо...