Джек Ричер, или Без второго имени (сборник)
Шрифт:
– Дорогостоящее, как вы думаете?
– Полагаю, да.
– Но сейчас наступили времена, когда все стараются экономить деньги.
– Деньги всегда имеют значение.
– Как и эго, репутации и отчеты об эффективности. Подумайте о Дилейни и Куке. Поставьте себя на их место. Длительное и дорогое расследование разваливается из-за случайности. Они вернулись к самому началу. Или даже хуже. Может быть, не существует способа все исправить. Вокруг полно недовольных. Что произойдет дальше?
– Я не знаю.
– Человеческая природа, – сказал Ричер. – Сначала
– Вы утверждаете, что они сфабриковали дело против вас.
– Я знаю.
– Ну это уже слишком.
– Они дважды все проверили. Убедились, что у меня нет сотового телефона. Выяснили, что никто не отслеживает мои передвижения. Получили подтверждение, что я – идеальный козел отпущения.
– Вы сами согласились, что парень мог быть не просто обычным грабителем.
– Это было гипотетическое предположение, – сказал Ричер. – И я сделал его без особого энтузиазма. Как часть профессионального обсуждения. Они мне польстили. Сказали, что я знаю, как все работает. Я им потворствовал. Они придумывали всякую чепуху, чтобы прикрыть свои задницы. Я лишь вел себя вежливо.
– Вы сказали, что подобное возможно.
– Ну зачем мне такое говорить, если я в этом замешан?
– Двойной блеф.
– Я не так умен, – сказал Ричер.
– Они считают иначе. Они сказали, что вы служили в элитном подразделении военной полиции.
– Но разве тогда я не должен находиться на их стороне?
Адвокат промолчала, только принялась ерзать на стуле, и Джек догадался, что она встревожена. Отсутствие сочувствия. Недоверие. Возможно, даже отвращение. Желание поскорее уйти. Человеческая природа. Он знал, как это работает.
– Проверьте время на записи. Они услышали, что у меня нет постоянного адреса, колесики у них в головах закрутились, и вскоре они уже находились в одной комнате со мной и сами стали вести допрос. Потом они вышли, всего на минуту. Для того, чтобы обменяться идеями и обсудить, достаточно ли у них улик. Сможет ли у них получиться. Решили попытаться. Вернулись и арестовали меня.
– Я не могу выступить с этим в суде.
– А с чем можете?
– Ни с чем, – ответила Кларк. – Лучшее, что я могу для вас сделать, это предложить признать себя виновным и пойти на сделку.
– Вы шутите?
– Нисколько. Вам предъявят очень серьезные обвинения. Они представят суду вполне работающую гипотезу, а потом подтвердят ее показаниями обычных граждан штата Мэн, каждый из которых является приятелем или знакомым членов жюри. Вы же – чужак с непонятным образом жизни. Ну, к примеру, откуда вы?
– Ниоткуда.
– Где вы родились?
– В Западном Берлине.
– Вы немец?
– Нет, мой отец был морским пехотинцем. Он родился в Нью-Гемпшире. А в Западном Берлине он в то время служил.
– Вы всегда были военным?
– И мужчиной, и мальчиком.
– Это плохо. Люди будут благодарны вам за службу, но сочтут, что вы всё испортили из-за перенесенных душевных травм. Существует вполне реальный риск, что вас признают виновным, и тогда вам грозит значительный срок. Гораздо лучше признаться в меньшем правонарушении. В таком случае вы сэкономите время и расходы на проведение прений в суде. А это много значит. Разница может составить от пяти лет до двадцати. Как ваш адвокат, я обязана предупредить вас об этом.
– То есть вы предлагаете мне отсидеть пять лет за преступление, которого я не совершал?
– Присяжным хорошо известно, что все утверждают, будто они невиновны.
– И адвокатам?
– Клиенты постоянно лгут.
Ричер промолчал.
– Они хотят сегодня перевезти вас в Уоррен, – сказала адвокат.
– А что такое Уоррен?
– Тюрьма штата.
– Превосходно.
– Я подала прошение, чтобы вас задержали здесь на день или два. Так для меня было бы удобнее.
– И?..
– Мне отказали.
Джек снова промолчал.
– Завтра утром они привезут вас сюда для предъявления обвинения, – продолжала адвокат. – Суд находится в этом же здании.
– Значит, меня отвезут туда, а потом вернут обратно менее чем за двенадцать часов? Не слишком разумно. Мне следовало бы остаться здесь.
– Вы попали в систему. Так она работает. Все лишено смысла. Привыкайте. Завтра мы обсудим ваше заявление. Я предлагаю вам серьезно обдумать мое предложение.
– Как насчет освобождения под залог?
– Сколько вы можете заплатить?
– Примерно семьдесят долларов с мелочью.
– Суд посчитает это оскорблением, – сказала Кларк. – Лучше даже не пытаться.
Потом она соскользнула со стула, подняла набитый бумагами портфель и вышла из тюремного блока. Ричер услышал, как открывается и закрывается стальная дверь. В тюремном блоке вновь наступила тишина.
«Десять минут вашего времени… Каким может быть самый плохой исход?»
Прошел еще час, и молодой полицейский вернулся. Он сказал, что получил разрешение потратить те самые шесть долларов и пятьдесят центов на обед и что их выделяет штат. Потом он добавил, что Ричер может выбрать все, что есть в меню кафе, и перечислил варианты, которых оказалось немало. Джек немного подумал. Может быть, пирог с курицей. Или пасту. Или салат с яйцами. Он принялся вслух размышлять, что выбрать, и паренек порекомендовал пирог с курицей, сказав, что тот очень неплох. Ричер поверил ему на слово. И еще кофе, добавил он. Много кофе, в термосе, чтобы напиток оставался горячим. В фарфоровой чашке с блюдцем. Без сливок и сахара. Полицейский все записал на листке бумаги огрызком карандаша.