Джек Ричер, или Враг

Чайлд Ли

Мы закурили, а потом зашли в первое попавшееся кафе. Нам надоело ходить. Теперь мы могли поговорить.

– Тебе не следовало меня ждать, – сказал Джо. – Ты мог бы повидать ее в последний раз.

– Я почувствовал, когда это произошло, – сказал я. – В полночь, прошлой ночью. Я ощутил удар.

– Ты мог бы находиться рядом с ней.

– Теперь уже слишком поздно.

– Я бы посчитал это правильным.

– Но она бы так не посчитала, – возразил я.

– Нам следовало остаться здесь неделю назад.

– Она

не хотела, чтобы мы остались, Джо. Это не входило в ее планы. Она предпочла быть одна. Да, она была нашей матерью. Но этим ее жизнь не ограничивалась.

Он ничего не возразил. Официант принес кофе и маленькую соломенную корзину с круассанами. Казалось, он уловил наше настроение. Поставив ее на стол, он тихо отошел.

– Ты позаботишься о похоронах? – спросил я.

Он кивнул:

– Похороны будут через четыре дня. Ты можешь остаться?

– Нет, – ответил я. – Но я вернусь.

– Хорошо, – сказал Джо. – Я задержусь примерно на неделю. Вероятно, нам придется продать квартиру. Или ты хочешь ее сохранить?

Я покачал головой.

– Нет. А ты?

– Едва ли я смогу ею пользоваться.

– Я не должен был приходить к ней один, – сказал я.

Джо промолчал.

– Мы видели ее на прошлой неделе, – сказал я. – Мы провели вместе много времени. Было хорошо.

– Ты думаешь?

– Нам было весело. Она хотела, чтобы было так, и приложила для этого столько усилий. Помнишь, она выбрала «Полидор»? Ведь она сама не хотела есть.

Он пожал плечами. Мы молча выпили кофе. Я попытался съесть круассан, он был свежим, но у меня не было аппетита. Я положил его обратно.

– Жизнь, – сказал Джо. – Какая это непонятная вещь! Человек проживает шестьдесят лет, совершает разные поступки, узнает о самых разных вещах, чувствует самые разные вещи, а потом все кончается. Словно ничего и не было.

– Мы всегда будем ее помнить.

– Нет, мы будем помнить только отдельные части. Те части, которыми она захотела поделиться с нами. Это верхушка айсберга. А обо всем остальном знала только она. Значит, остального не существует. С этого момента.

Мы молча выкурили еще по одной сигарете. Потом медленно пошли обратно, шагая плечом к плечу. Что-то сгорело в нас, с чем-то мы примирились.

Гроб уже находился в катафалке, когда мы вновь подошли к ее дому. Наверное, в лифте пришлось ставить его вертикально. Консьержка стояла на тротуаре рядом со стариком с медальной ленточкой в петлице. Он опирался на свои трости. Чуть в стороне я заметил сиделку. Служащие морга замерли, опустив глаза.

– Они отвезут ее в depot mortuare, – сообщила сиделка.

В похоронный зал.

– Хорошо, – сказал Джо.

Я не стал больше задерживаться. Попрощался с сиделкой и консьержкой, пожал руку старику. Потом кивнул Джо и зашагал по улице. По мосту Альма я перешел на другой

берег Сены и по авеню Георга V дошел до отеля. Поднялся на лифте и вернулся в свой номер. Под мышкой у меня оставалась коробка, которую мне вручил старик. Я положил ее на кровать и замер, не представляя, что делать дальше.

Я все еще стоял на том же месте двадцать минут спустя, когда зазвонил телефон. Это был Кельвин Франц из Форт-Ирвина. Ему пришлось дважды повторить свое имя. После первого раза я не понял, кто это такой.

– Я говорил с Маршаллом, – сказал он.

– С кем?

– С твоим парнем из Двенадцатого корпуса.

Я ничего не ответил.

– Ты в порядке?

– Извини, – сказал я. – Я в порядке. Ты поговорил с Маршаллом.

– Он ездил на похороны Крамера. Отвозил Васселя и Кумера туда и обратно. И он утверждает, что после этого расстался с ними, поскольку у него весь день были важные встречи в Пентагоне.

– Но?

– Я ему не поверил. Он мальчик на побегушках. Если бы Вассель и Кумер захотели, чтобы он их возил, он бы так и делал, несмотря на любые встречи.

– И?

– И поскольку я знал, что ты будешь ко мне приставать, если я не проверю, я проверил.

– И?

– Наверное, он встречался с самим собой в туалете, поскольку никто и нигде его не видел.

– Что же он делал на самом деле?

– Понятия не имею. Но чем-то он был занят, тут у меня нет никаких сомнений. Уж очень у него все гладко получается. Я хочу сказать, что все это происходило шесть дней назад. Черт возьми, кто помнит про встречи шестидневной давности? Но он утверждает, что все помнит.

– Ты сказал ему, что я в Германии?

– Похоже, он это знал.

– А ты сказал ему, что я задержусь в Германии?

– Похоже, он уверен, что ты не собираешься в ближайшее время лететь в Калифорнию.

– Эти ребята давно дружат с Уиллардом, – сказал я. – Он обещал, что не подпустит меня к ним. Он управляет Сто десятым отделом, словно это частная армия Двенадцатого корпуса.

– Кстати, я сам проверил Васселя и Кумера, поскольку мне стало любопытно. Нет никаких оснований считать, что кто-то из них имеет какое-то отношение к Сперривиллу в Виргинии.

– Ты уверен?

– Совершенно. Вассель из Миссисипи, а Кумер из Иллинойса. Ни один из них никогда не жил и не служил возле Сперривилла.

Я немного подумал.

– Они женаты? – спросил я.

– Женаты? – удивился Франц. – Да, у них есть жены и дети. Но это местные девушки. У них нет родственников в Сперривилле.

– Ладно, – сказал я.

– Что ты намерен делать? – спросил Франц.

– Я полечу в Калифорнию.

Я положил трубку и направился по коридору к номеру Саммер. Постучался в дверь и стал ждать. Саммер открыла дверь. Она уже вернулась с прогулки.