Джек Вэнс. Месть (сборник)

Вэнс Джек Холбрук

Герсен отпустил ногу противника и теперь стоял, тяжело дыша. Чалкоун с огромным трудом все-таки встал на ноги, но разогнуться полностью еще никак не мог, прижимая ладонями нижнюю часть живота. Теперь они оба оценивающе глядели друг на друга, причем Чалкоун — совсем остекленевшими глазами. Герсен вернулся в желтый робл, Чалкоун проковылял в зеленый.

— Отдайте мне акции «Котзиш», — произнес Герсен, обращаясь к главному судье, — а деньги — Чалкоуну, и хадавл завершен.

— Вы согласны с таким дележом? — спросил главный судья у Чалкоуна.

— Да. Более, чем удовлетворен.

— Значит — быть по сему. — Затем заговорил в микрофон. —

Впервые, насколько это мне помнится и, скорее всего, впервые за всю историю этой славной игры победителем в главной схватке вышел искиш, одолев наилучших борцов Дарсая. По сложившейся традиции любой из присутствующих имеет право бросить вызов победителю. Желает ли кто-нибудь поставить под сомнение победу этого заслуживающего всяческое уважение искиша?

Бэл Рук, стоя перед сидевшим на скамейке Тронгаро, лодыжка которого сильно распухла, осыпал его бешеной бранью. Тронгаро в ответ только качал головой. Убедившись в невозможности раззадорить Тронгаро взять реванш, разъяренный Бэл Рук повернулся к главному судье.

— Я бросаю вызов, — хрипло вскричал он. — Я, Бэл Рук, и биться мы будем плетьми!

— Вам прекрасно известно, что выбор оружия за тем, кому вы бросаете вызов, — спокойно ответил Бэлу Руку главный судья. — Вы вызываете на поединок как Чалкоуна, так и Герсена?

— Нет. Только Герсена.

Главный судья передал Чалкоуну пухлую пачку купюр.

— Этот хадавл вы покидаете с гордо поднятой головой!

— Счастлив это сделать, но считаю своей обязанностью засвидетельствовать свое уважение Герсену, проявившему в игре огромное мастерство.

Чалкоун взял деньги и, прихрамывая, но со счастливым видом, покинул арену.

Вперед вышел Бэл Рук и протянул судье два сева.

— Это двойная цена 125 акций «Котзиш», которые, как известно, вообще ничего не стоят.

Судья даже отпрянул назад, выражая свое недовольство.

— Но ведь вы сами оценили каждую из этих акций в четыре сева?

— Никоим образом! Я поручился за приз в размере тысячи севов. Затем согласился с тем, чтобы двадцать пять акций были эквивалентны ста севам. Если Герсен желает уступить мне эти 125 акций, я тут же выплачу ему 500 севов. В противном случае он лишится жизни, так как я убью его, если он посмеет стать у меня на пути.

— Вы заняли совершенно непреклонную позицию, — сказал судья. — Ну, Герсен, каков ваш ответ? Бэл Рук вызывает вас на поединок, чтобы отнять у вас акции «Котзиш» и вашу жизнь и все это ему обойдется в жалкие два сева. Если вы пожелаете уклониться, Бэл Рук, по всей очевидности, уплатит вам пятьсот севов, и сегодняшний день окажется для вас все равно прибыльным. Считаю своим долгом поставить вас в известность о том, что Бэл Рук широко известен, как выдающийся мастер владения не только плетью, но и практически любыми видами оружия. Ваши шансы на победу не очень-то велики Но в любом случае, за вами право выбора оружия.

Герсен пожал плечами.

— Раз я обязан с ним драться, то схватка будет вестись по усмотрению противника, или с применением ножей, или голыми руками.

— На ножах! — вскричал Бэл Рук. — Я ручаюсь, что разрежу его на куски!

Один из судей вынес поднос, на котором лежали два кинжала с черными деревянными рукоятками и обоюдоострыми лезвиями длиной почти в тридцать сантиметров.

Герсен взял один из ножей и, разжав ладонь, взвесил. Длинный клинок у рукоятки был чуть шире и постепенно сужался к кончику, ему явно недоставало той равномерности распределения

веса, которую предпочел бы Герсен. Тем не менее, из этого он сделал очень для себя полезный вывод — оружие это не было предназначено для метания, что указывало на отсутствие такого искусства у дарсайцев. Бросив взгляд на трибуну, он увидел выражение неподдельного ужаса на лице Жердин.

Раздался голос главного судьи:

— Поединок ведется только в пределах роблов и продолжается до тех пор, пока одна из состязающихся сторон не признает своего поражения или поднятием рук вверх, или соответствующим возгласом, или выходом за пределы роблов, а также если окажется не в состоянии продолжать схватку, или сама схватка не будет прекращена по данному мною сигналу. Поединок проводится без каких-либо правил или ограничений. Исходные позиции — в желтом робле, по разные стороны от пьедестала. Схватка начинается после четвертого удара в гонг и продолжается, пока я сам не дам сигнал о ее прекращении. В этом случае она прекращается мгновенно под страхом наказания в виде помещения в выгребную яму на три дня. Так что извольте сдерживать свой пыл и прекращайте борьбу по моей команде, ибо я вовсе не намерен праздно наблюдать за тем, как будет изрезаться в куски неспособный к дальнейшему сопротивлению участник поединка. — Эти слова сопровождались многозначительным взглядом в сторону Бэла Рука. — Три круга отступления без попытки нападения на осуществляющую преследование сторону также означает поражение отступающей стороны. Произведенный мною сейчас удар гонга возвещает тридцатисекундную готовность. Прошу занять исходные позиции.

Герсен и Бэл Рук встали друг напротив друга по разные стороны пьедестала.

— Семнадцать секунд!

Бэл Рук начал поигрывать клинком, наслаждаясь предвкушением смерти противника.

— Я давно дожидаюсь этой возможности.

— Я тоже не прочь ею воспользоваться, — сказал Герсен. — Признайтесь, вы принимали участие в налете на Маунт-Плезант?

— Маунт-Плезант? Но ведь это было так давно.

— Значит, вы там были.

Бэл Рук ответил злобной ухмылкой.

— Теперь я могу убить вас без всяких угрызений совести, — произнес Герсен.

— Шесть секунд! Джентльмены, оружие к бою! После следующего удара в гонг, вы вольны поступать, как заблагорассудится!

Быстро промчались секунды, обозначающие таинственную грань, что отделяет будущее от прошлого.

Прозвучал гонг.

Бэл Рук обошел пьедестал, низко опустив нож, как будто это меч. Герсен ссутулился, затем метнул кинжал прямо в сердце Бэла и кинжал Герсена, отскочив, упал на землю. Под рубахой у Бэла Рука явно оказался жилет из тончайшей непробиваемой металлизированной ткани. Судья не выразил какого-либо возмущения по этому поводу — очевидно, подобный жилет расценивался как вполне законное вспомогательное средство защиты.

Как только нож Герсена коснулся земли, Бэл Рук отшвырнул его ногой по направлению к лимбо. Одновременно с этим Герсен прыгнул вперед, внимание Бэла Рука отвлеклось, и удар по ножу оказался не совсем удачным — нож заскользил по мостовой и остановился в синем робле в каких-нибудь нескольких дюймах от лимбо.

Бэл Рук произвел выпад ножом — Герсен отскочил влево и наотмашь рубанул ребром ладони по загорелой шее сбоку, а большим пальцем ткнул в левый глаз Бэла Рука. Лезвие ножа противника вспороло ткань рубахи Герсена и чиркнуло по коже, прочертя полосу длиной в шесть дюймов, из которой тотчас же стала сочиться кровь.