Джекпот для миллиардера. Создана для тебя
Шрифт:
«О-о-о! Иди ты! Знаешь куда?»
«В тебя?»
«Ты невозможен!»
Файл с песней Билана «Невозможное возможно».
«Кать, я не могу без тебя».
«Что написано на букве?»
«Если ты хочешь это услышать, дождись вечера, родная».
«Я хочу сейчас!»
«Если бы ты знала, как я ХОЧУ сейчас и до самого вечера, даже до утра. Снова и снова».
«О-о-о! Ты невозможен! Ты только об этом и думаешь!»
«Котёнок, я взрослый здоровый мужчина и сексуальный аппетит у меня соответствующий. Ты должна была
Ответы Кати приходили почти мгновенно, а это говорило о том, что она пишет их, не успевая обдумать. Алекс решил рискнуть.
«Как там малыш? Тошнит по утрам сильно?»
«Уже меньше. Всё хорошо. Завтра придёт врач».
«Маленькая моя, я невероятно счастлив! Я так тебя люблю!»
Он только успел отправить сообщение, как предыдущее исчезло.
«Это не то, о чём ты подумал!»
«Зайка, родная, а о чём я подумал?»
«Я не беременна!»
Очередной частокол восклицательных знаков.
«Согласен, ты просто ждёшь нашего ребенка».
«О-о-о! Всё, я ушла!»
«Вечером я звоню. Целую твой животик».
Краснеющий смайлик.
«И ниже. Ниже. Ниже. Там, где ты самая сладкая, самая горячая, самая влажная».
«Савицкий!»
«Хочешь, пришлю фото, чтобы ты не скучала?»
Смайлик с выпученными глазами, краснеющий и стесняющийся.
«Солнышко, ты о чем? Я совсем не об этом. Это я тебе в натуральном виде покажу, надеюсь, скоро, но, как ты понимаешь, мне очень и очень нравится ход твоих мыслей, моя испорченная девочка».
Алекс делает селфи и отправляет.
«Это ты меня испортил!»
«И я рад этому. Но надеюсь, что это только начало. И весь процесс твоей дальнейшей порчи будет очень и очень страстным, развратным и до безобразия откровенным».
«Ты выглядишь усталым, Саш».
«Как только ты засопишь рядом с моей подмышкой, я стану выглядеть значительно лучше».
«Мне пора, Саш».
Грустный смайлик.
«До вечера, малышка. Люблю тебя».
Катя отключилась.
Алекс посмотрел на часы. Половина одиннадцатого. Нужно пойти поработать. Он не занимался делами уже два месяца. А это чревато для бизнеса. Набрал номер.
– Ксения Викторовна, в течение часа перешлите мне на почту все отчеты за последние три месяца. Да, по всем холдингам и компаниям. Жду. И котировки наших акций на фондовых биржах.
Сходил в душ. Переписка с Катей его здорово распалила. И до самого вечера работал, легко войдя в привычный для него рабочий ритм.
Без пяти семь телефон завибрировал. Алекс взял трубку. Улыбнулся, представляя, как она вытирает влажные ладошки, ожидая, когда он возьмёт трубку.
Экран засветился мягким светом. Он включил камеру.
– Катя! Ты где?
– Ему стало страшно.
– Катя, что случилось?
Её лицо. Бледное, с синяками под глазами. Белые стены с системой подачи кислорода.
– Саш, не волнуйся. У меня всё в порядке.
– тихо говорит она, облизывая губы.
–
Он почувствовал, как дрогнул его голос.
– Нет, - она улыбнулась.
– Я никогда бы этого не сделала.
Он выдохнул и, закрыв глаза, сдавил переносицу.
Вопрос с беременностью только что был окончательно закрыт. Она приняла то, что он знает о ней.
– Не пугай меня так, родная.
– У нас правда всё хорошо.
Как же это здорово звучит: «У нас». Алекс улыбнулся.
– А теперь живо рассказывай, почему ты оказалась в больнице?
– Я порезалась.
– Катерина, это как нужно было порезаться, чтобы угодить в больницу?
Она показала руки, перевязанные от запястий до локтя.
– Твою мать! Малыш, тебя вообще нельзя ни на минуту оставлять одну! Ты что, с аллигаторами сражалась?
– Нет.
– она улыбнулась.
– Всего лишь с окном.
– Я привяжу тебя к себе, чтобы быть спокойным. А ещё лучше, не выпущу тебя из кровати.
Она покраснела и заправила за ухо прядь волос.
– Саш, я тут подумала...
– она замялась, и он увидел, как задрожали её пальцы.
– Да?
– Я решила... Ну вот тут подумала и решила...
– она замолчала и отвернулась.
– Катя?
– Саш, не надо тебе разводиться.
– она шумно выдохнула.
– Я могу просто быть в твоей жизни, вот так, как сейчас.
– Солнышко, - Алекс сглотнул, чувствуя прилив и нежности, и злости, и раздражения, и любви, и желания её придушить одновременно.
– Откуда в твоей голове берутся такие умопомрачительные мысли?
– Так будет лучше, Саш.
– прошептала она.
– Давай раз и навсегда поставим точку в этом вопросе. Во-первых, мой развод с женой - дело решённое, и, честно говоря, ты к нему не имеешь никакого отношения, так как с самого начала это было самым идиотским решением в моей жизни. Во-вторых, я никогда не оскорблю любимую женщину предложением стать моей любовницей. Это понятно?
Она кивнула.
– И в-третьих, я никогда не позволю своему ребенку расти без отца. Кстати, Лариса подписала все бумаги, и завтра я заканчиваю тут дела. Поэтому, Катюш, будь хорошей девочкой и пришли мне этот долбанный адрес, где ты живёшь! Я уже не могу без тебя. Я хочу тебя во всех смыслах этого слова, хочу навсегда. Мы и так потеряли много времени.
– Саша, - её голос стал серьезным.
– Я ещё раз говорю, что ты ошибаешься. Возможно, я просто похожа на девушку, о которой ты говоришь, но это не я. Мы никогда не знали друг друга. Я правда тебя не знаю.
– Может, ты просто меня не помнишь, родная?
– Нет! Я бы не смогла тебя забыть!
– Тогда скажи мне, пожалуйста, откуда я знаю, что на букве «А» выгравировано «Ты моя навсегда»?
Она задышала, шумно втягивая носом воздух. Зрачки расширились.
– Ты не можешь этого знать!
– прошептала она.