Джекпот! Выбор!
Шрифт:
Она пришла, тихо скользнула вниз, устраиваясь на берегу рядом со мной.
— Я ждала тебя, — промолвила, не оборачиваясь.
— Ты звала меня, — ответила она, поднимая камушек и бросая его в воду.
— Звала, — призналась, поворачиваясь к девушке: — Мне нужны ответы. Я устала тыкаться носом, как слепой котенок.
— Ты их…
Оборвала
— Только не говори это свое таинственное «знаю». Ничего я не знаю.
— То, что твоя логика отрицает эти знания, мешает тебе. Доверься себе. Тому, что люди называют чутьем, интуицией. Не нужно ничего осознавать, требовать доказательства. Просто поверь.
Подавила желание, закатить глаза.
— Чему? Тому, что мое предначертание убить любимых и стать владычицей мирской? — пробормотала несдержанно. — Или тому, что если я их не убью, мир погрязнет в войне, а после и вовсе умрет, уничтожив все живое?
— Миры, они, как и люди, как и все живое, следуют своему циклу — рождаются, взрослеют и умирают, а потом воскресают обновленными. Аластри давно умирает. И сумрачный мир свидетельство тому. Создание Разрушительниц отодвинуло перерождение. Создание Хранителей, его снова отодвинет, но не предотвратит. Нельзя отвратить неизбежное и избежать неминуемое.
— Значит, все напрасно? — усмехнулась горько.
— Ты же знаешь ответ: «кровь последней из Видящих остановит цикл».
Покачала головой:
— Я пробовала. Ничего не изменилось.
— А разве ты последняя из Видящих?
Защитным жестом, накрыла рукой свой плоский живот, и, как пробка из шампанского, вылетела из сна.
Села на кровати, прижимая ладони к животу, переводя дыхание и успокаивая испуганное этим открытием сердце. Спать больше не хотелось. Слышать ответы тоже.
Краешек сумеречного неба виднелся в окне, такой же светлый, как и несколько часов назад. Где-то там маятником раскачивались весы выбора, только чащи теперь было три. Тогда даже не задумываясь, услышав подсказку от книги Тайн, я выбрала не себя и начала ритуал, проливая свою кровь ради мужей и мира. Эгоистичный поступок. Я знала, каково это жить, потеряв любимого, и не готова была это повторить, принося в жертву своих мужчин. Знала я, и каково жить, зная, что ты мог кого-то спасти, но не сделал этого — разъедающее душу чувство вины невыносимо. И поэтому, когда на чащу весов в противовес этому была положена моя жизнь, не сомневалась ни на миг.
А теперь? Готова ли я на это теперь. Часть меня усердно доказывала, что моя Перчинка, всего лишь зародыш, еще не успевший стать чем-то большим, а значит, сделав это я потеряю меньше всего. Часть протестовала против этого, заверяя, что, таким образом, я потеряю значительно больше.
— К черту всё! Хочет мир обновляться, пусть обновляется. Я не собираюсь бросаться под движущийся поезд и облегчать всем жизнь. И мужьями жертвовать тоже не собираюсь, пусть и пару дней, но они у нас будут, а в герои запишите кого-то другого, — пробормотала сердито.
Легкий шорох насторожил меня, и я, шагнув в сторону от окна, застыла в странном оцепенении.
Двое вошли свободно, вальяжно, не скрываясь, будто они не гости тут, а хозяева.
— Хватай ее скорее. Луны уходят, скоро начнется ритуал.
Вздрогнула от этого тихого шепота Ксая, зловеще прозвучавшего в сумрачной темноте.
Дэм, а теперь я четко видела его очертания, наклонился над скомканным одеялом, и, откинув его, выпрямился, изумленно оглядываясь по сторонам. Наткнулся глазами на меня и жутковато улыбнулся.
— Вот ты где, малышка, — шагнул ко мне, раскинув в стороны руки в приглашающем объятии.
Мечущиеся глаза лихорадочно отыскивали пути отхода, но как назло в комнате даже ваз не было.
— Ты чего возишься так долго? — донесся новый шепоток из коридора.
Дэм не ответил, приближаясь все ближе.
— Ну чего ты, милая, это же я. И Ксай. Не нужно бояться, — от этих простых вкрадчиво-ласковых слов, ощущение угрозы достигло немыслимой отметки, пробираясь по напряженным, как оголенные провода, нервам.
Протянутая рука коснулась моего плеча, заключая в ловушку объятий. Опустила веки, чувствуя, как по телу расплывается тепло, а кожу холодит огонь желания.
Глава 14
«Мой!», — пришедшая вместе с мурашками мысль, смыла напускное безразличие и несвойственную мне флегматичность.
Гнетущий страх острыми когтями впившийся в душу, ослабив свою хватку, немного отступил, пришедшему на его смену облегчению. Оно готово было заполонить меня, толкало радостно повиснуть на шее моего мужчины и переложить на его широкие плечи все проблемы, но какой-то посторонний едва уловимый запах кружил голову, вызывая тошноту.
— Уходим, — ворвался в комнату вампир и вырвал меня из лап демона. Судорожно сжал в объятиях, осторожно вдохнул рядом со мной, чуть задерживая дыхание, прерывисто выдохнул и с явным облегчением произнес: — Побудешь немного обезьянкой.
— Это не работает, — прошептала, обескураженная его поведением.
— Что?
— Запахи, — пробормотала, отстраняясь от него, но Ксай лишь крепче сжал меня в своих руках, вынуждая продолжать: — не работают. И связи. И … всё…
Махнула рукой, злясь на себя за то, что прокололась, выдала себя, ошеломленная его действиями.
— Не работают, — подтвердил вампир, не став ничего отрицать. — Но я точно знаю, что ты моя. Нам нужно спешить, мой свет. Тут опасно.
Пару кратких вдохов я недоверчиво молчала, смотря в завораживающе багровые глаза, ошеломленная, неестественно апатичная и что уж там говорить испуганная. Все еще не решив для себя вопрос, мои это мужья или их клоны.
Но Ксай не стал ждать ответа, подхватил на руки, так что ноги непроизвольно обвились вокруг его талии, а руки вцепились в шею и, не медля, выпрыгнул в окно. Зажмурилась, ожидая, громкого звона битого стекла, но не услышала ни звука.