Дженни
Шрифт:
– Нет, – отвечала она. – Это совсем не глупо, это очень мудро. Зачем драться, если можно победить без драки? Чаще всего враг бежит, а не сбежит – что ж, вреда от этого нет, попытаться стоит, даже с нашими, с кошками. Все мы знаем, что это один мех, а страшно, ничего не поделаешь!..
Питеру припомнился грозный вид распушившегося Демпси.
– Кроме того, – завершила Дженни, – полезно вдохнуть столько воздуха: боевой клич становится просто жутким. Собаки его очень боятся.
Пробираясь на сей раз сквозь Лондон, Питер обнаружил,
Не только от Дженни, но и на собственном опыте Питер научился остерегаться детей, особенно тех, кто слишком мал, или тех, кто склонен к жестокости.
Один мальчик ласково поманил его и, прежде чем Дженни успела вмешаться, побежал на зов, припоминая, как самого его тянуло к уличным кошкам. Ожидая, что сейчас его почешут за ухом, он подставил голову, но тут же ощутил острую боль, заорал и понял, что мальчик со всех сил дернул его за хвост.
Питер вырвался с диким криком, не сомневаясь, что хвоста у него больше нет. Только в конце квартала он решился посмотреть. Тогда же он понял, что кошек очень легко обидеть, и они боятся унижения больше, чем боли.
К счастью, Дженни это знала и не стала утешать его. Очень нескоро, когда боль и обида затихли, она обернулась к нему и заметила:
– Наверное, дождь пойдет… Как по-твоему?
Глава 19. НА КЭВЕНДИШ-СКВЭР
Когда они добежали до места, Питер чуть не кинулся к своему дому, но Дженни удержала его.
– Помни, – сказала она, – мы тут чужие. Иди за мной потихоньку. Настроимся как следует и разберемся, что к чему. Другая кошка что-нибудь подумает, а ты это сразу почувствуешь усиками, точнее – вибриссами, волосками, которые торчат и на месте бровей и в других местах. Подумаешь что-нибудь в ответ – поймут тебя. Действует это лишь на малых расстояниях, надо подойти почти вплотную.
Первая кошка сидела на окне дома 2а. Собственно, то был кот, знакомый Питеру черный кот, принадлежащий здешнему сторожу. Вдруг Питер понял, что кот сообщает ему сквозь стекло, не пропускающее звуков: «Меня зовут мистер Блейк. Здесь я самый главный. Вы бродячие кошки или просто из другого квартала?»
Дженни вежливо и беззвучно ответила:
– Бродячие, сэр.
– Мимо идете или задержитесь? – радировал мистер Блейк.
Питер не выдержал и, нарушая прежние просьбы своей подруги, послал сообщение:
– Я Питер Браун, из дома номер один.
Мистер Блейк прервал его:
– Питер Браун? Странно… У Браунов кошек нет. У них был мальчик, но пропал.
Тут вмешалась сообразительная Дженни:
– Это он играет, сэр, фантазирует. Он у нас большой выдумщик!..
– Да?.. – протянул мистер Блейк. – Что ж, мы не звери, только слишком много развелось бродячих кошек… Все же можете остаться у нас. Почти все живут в доме э 38, он пустой. Скажите, что я разрешил. Только не нарушайте наших правил, а то выгоним! Главное, не шумите, наши люди этого не любят и жалуются моему хозяину, а он, надо вам сказать, владеет всеми здешними садами. У нас тут тихо, прилично. Вон там живут две старые девы, они дадут молока, если пожалобней мяукать. Как вас зовут?
– Дженни Макмурр, – представилась Дженни. – Я наполовину шотландка… А друг мой и вправду Питер. Он…
– Так, так, – прервал ее черный кот. – Что ж, идите…– И принялся озабоченно мыться.
– Вот видишь! – со спокойным удовлетворением сказала Дженни, когда они медленно двинулись дальше. – Теперь мы знаем, что у нас есть пристанище. Приветствую вас, дорогие мои!..
Фраза эта предназначалась двум серым кошкам с замысловатым узором, сидевшим на окне дома э 5. Как и тогда, когда Питер глядел на них, гуляя с няней, они следили взглядом за всеми, кто проходил мимо.
– Ф-ф-ф!.. Поистине не знаешь, с кем придется рядом жить!..
– Подумать, уличные кошки!
– Всего вам хорошего, – вежливо передала Дженни, а немного отойдя, добавила: – Дуры и воображалы.
Из окна э 5 донеслись волны сердитого урчания.
– Приветствую вас! – сказал Питер зеленоглазой рыжей кошке, сидевшей у решетки дома э 11. Эту кошку он всегда гладил. Сейчас они коснулись друг друга носами.
– Прекрасно сказано, юноша, – одобрила кошка. – Я рада, что хоть у кого-то сохранились хорошие манеры.
Дженни назвала их имена, лопаясь от гордости за Питера.
– Макмурр? – повторила кошка. – Звучит по-шотландски… С виду ты очень хорошей породы… Самая такая смесь, ничего не разберешь… Устроитесь, приходите ко мне, посудачим…
– Вот видишь!.. – снова сказала Дженни – Замечательная кошка!.. Надо будет подольше с ней поговорить…
Они пошли дальше и увидели в окне дома э 18 черепаховую кошку.
– Подождите, – попросила она. – Мне так скучно! У моих хозяев нет детей…
– Ах ты, господи!.. – посочувствовала Дженни. – Наверное, это очень тяжело…
– Да, – сказала кошка, – вы уж мне поверьте. Сплю я в корзине с голубым бантом, на подушке, у меня целый шкаф игрушек и мячиков, а меня от этого просто мутит… Мне бы вырваться на минутку, сбегать в пустой дом…
– Вот видишь, – сказала Дженни, попрощавшись с нею. – И домашним кошкам не все молочко да печенка…
Дальше они увидели розовую персиянку, которая говорила только о выставках и наградах, и пушистого серого кота, заверившего их, что лучше жить у холостяков, и трех полосатых кошек, которые сказали, что, если смиришься с некоторыми запретами, лучше всего и спокойней жить у старых дев.