Джено и красное зеркало истины
Шрифт:
— Я знаю. Но у неожиданного появления Ламбера де Соланжа есть важная причина, — ответила Марго, которая явно неловко себя чувствовала.
— Как ты могла принять его после всего того, что он натворил? — истерично завопила Эулалия.
— Какая причина может заставить простить убийцу? — возмутился Стас.
Свои возражения высказали и Дафна с Доротеей. Они были озадачены поведением Марго.
Суммус вместе с Ламбером пересекла разводной мост, а сапиенсы последовали
— Прошу вас принять его возвращение, — произнесла Марго, указывая на Ламбера. — Он раскаялся и не может больше оставаться в исправительной тюрьме Парижа. Его исключение из Аркса надо аннулировать. Он искупит свою вину, выполняя все наши приказы. У меня есть очень важная причина просить вас об этом, но пока я не могу открыть ее. Если вы мне верите, то помогите — не чините препятствий этому мальчику.
— Может быть, ты сошла с ума? Или за всем этим стоит какой-то секрет? — вступила в разговор Эулалия, сделав шесть кругов глазами.
— Личный секрет, который тем не менее может иметь последствия для всей жизни в Арксе. Не вынуждайте меня сказать большее. — Марго активировала блокирующее слово, чтобы не допустить чтения своих мыслей сапиенсами.
Эулалия повернулась ко всем и раздраженно спросила:
— Ну? Примем это безумное решение?
Набир Камбиль сделал шаг вперед:
— Не хотелось бы допускать возвращения Ламбера, совесть не позволяет. Но, если ты утверждаешь, что это необходимо, я смирюсь. Однако ты должна как можно скорее объяснить нам причину. Иначе, полагаю, ты больше не сможешь рассчитывать на наше доверие и поддержку.
— Если вы сейчас покинете меня, то передадите Аркс бунтовщикам, — сказала Крикен, надеясь убедить всех.
— Да, действительно. Не можем же мы остаться без главы Аркса! — воскликнул Стас.
— Сместить тебя после всего, что мы вместе сделали? Нет-нет. Невозможно. Это значит признать то, что Ятто прав, а ты недостойна сидеть в этом кресле. — Дафна говорила сурово, но с любовью, искренне жалея свою старую подругу Марго.
Гулкий удар пробил восемнадцать раз.
— Уже поздно. Я должна написать программу на месяц: из списка мне известно, что прибудет новый антей первого уровня. И еще надо принять решение по поводу ужина. — Мадам Крикен встала.
— Насчет ужина можешь не беспокоиться. Я должен сообщить всем хорошую новость, — объявил русский врач.
— Наконец-то хорошая новость! — сказала Дафна, вздыхая.
— Ранья Мохатдина выздоровела. Мне все-таки удалось ее вылечить. — Стас удовлетворенно улыбнулся.
Мадам Крикен вышла ему навстречу и обняла его:
— Спасибо. Я знала, что ты способен спасти ее.
Дафна с Доротеей поздравили русского врача, Набир восторженно выразил свое одобрение, а Эулалия воскликнула:
— Превосходно! Теперь в аудитории возвышенной пищи, как и прежде, будет изобилие метафизических блюд.
Сапиенсы уже собрались уходить, когда в Комнате видений прозвучал робкий голос Ламбера:
— Извините, можно мне… занять мою прежнюю комнату и надеть новую форму первого уровня?
Крикен кивнула, и лишь один Набир вмешался:
— Берегись, мальчик, я возьму тебя под контроль.
Все ушли, а мадам Крикен осталась наедине с Наполеоном, изнеженно растянувшимся у ножек жаровни. Старушка устало взяла бумагу и ручку и написала меню метафизического ужина.
В это время запел детский хор: прибывал новый антей. Дафна ринулась к воротам, бросив остолбеневшего Стаса Бендатова, который так надеялся на ее помощь в излечении Тоама и Юди. За ней устремилась Доротея.
Ворота распахнулись, и вошел Эзра Мур, англичанин одиннадцати лет с короткими каштановыми волосами, круглыми глазами, курносым носом и оттопыренными ушами. Его родители, оба псиофы, часто в самых возвышенных тонах рассказывали ему о мисс Баттерфляй О’Коннор и не раз показывали ее фотографию, на которой она запечатлена скачущей на ипповоло. Поэтому, едва прибыв пред светлые очи Дафны и Доротеи, он поздоровался и спросил:
— Добрый вечер. А разве мисс О’Коннор здесь нет?
Дафна приняла важный вид и ответила:
— Нет. Я новая экономка.
— А я новый церемониймейстер, — представилась финская сапиенса.
— Церемониймейстер — женщина? Что происходит в Арксе? Поменялись правила? — опешил Эзра Мур, показывая, что он довольно педантичный антей.
— Забирай свой пропуск из Строгих часов и следуй за нами, — скомандовала Доротея, скривив нос.
Мальчишка подпрыгнул от радости. Увидев в документе, что он назван сведущим в телемпии, экономка тут же охладила его пыл:
— Посмотрим, действительно ли ты так хорош. Теперь я веду занятия по этой дисциплине в аудитории тонкой мысли.
Эзра вошел. В Комнате единения, где собрались другие антей, Суоми с Джено изучали Расширенный кодекс.
— Можно мне пойти к ним? — спросил он, надеясь услышать «да».
— Категорически воспрещается! Сейчас я провожу тебя в твою комнату номер четыре. Там жил несчастный Боб Липман, — сказала Дафна Огроджан.
— Несчастный? Почему? Что с ним случилось? — с любопытством спросил мальчик.