Джим Хокинс и проклятие Острова Сокровищ
Шрифт:
Я кивнул.
– Экипаж «Испаньолы» видел остров со всех сторон. Весь остров грозит болезнями и опасностями.
– Отправляйтесь тотчас же, – приказал капитан. – Доберитесь до неоконченного строения. Оно, по крайней мере, признак того, что когда-то здесь жили люди. Или пытались жить. Если отыщете вашего человека… Мистер Колл, доставьте его на борт. Если это представится вам неразумным, какова бы ни была тому причина, возвращайтесь, и мы снова это обдумаем. В общем, сделайте то, что сможете. Возвращайтесь, когда сочтете это необходимым.
Натан Колл прекрасно знал свое дело, но умел не привлекать к себе внимания. Уже через несколько минут
Под командой мистера Колла матросы гребли сильно и ровно. Я смотрел на остров, не отрывая глаз, как для того, чтобы совладать с собственным страхом перед этими местами, так и для того, чтобы представить себе, что ждет нас впереди. Мы достигли берега Северной стоянки через полчаса. И вот я снова почувствовал под ногами прибрежный песок Острова Сокровищ. К моему удивлению, почти все мои опасения утихли, и я ощутил радостное возбуждение. Пришвартовав шлюпку к знакомому высокому утесу, наша восьмерка построилась и молча двинулась по ровной земле, неся развернутый королевский штандарт. Когда мы вошли в редкий лес, прохладный бриз освежал нас, каркали и щебетали птицы. Единственной трудностью оказались корни, словно твердые змеи извивавшиеся под верхним слоем почвы и то и дело грозившие схватить нас за щиколотки.
Примерно через час или чуть больше, держась так, что ручей и болота оставались от нас слева, то есть на юго-востоке, мы начали подъем по крутому склону холма. Один раз нам пришлось пробираться по высохшему руслу – в дождливую пору тут, должно быть, стремительно несся бурный поток. Здесь было тенисто и сухо, нигде – по всей его длине – не сверкало и полоски воды. Почва под ногами ненадолго выравнивалась, затем снова поднималась вверх, порой так круто, словно мы взбирались по горному склону. Мы остановились и посмотрели на полуразрушенную хижину далеко наверху.
Все знающие люди, каких мне приходилось встречать, пусть даже это люди действия, обладают общей чертой – они не только действуют, они дают себе время подумать. На широком лице мистера Колла я увидел, что он напряженно размышляет о чем-то.
Через некоторое время он сказал мне:
– Мистер Хокинс, думаю, кэп прав. Не похоже, чтоб тут люди жили.
– Я думаю так же, мистер Колл, – ответил я. Но говорил я это столько же из желания, чтобы так было, сколько из убежденности.
Дул ветер. Не слышно было ни воя зверей, ни пения птиц. Меня охватил детский страх, что чьи-то глаза следят за нами из-за деревьев.
Мы с величайшей осторожностью обогнули пропасть. Лицо мое и руки стали мокрыми, будто я только что умылся, волосы тоже намокли от пота. Мистер Колл дал сигнал остановиться, и мы стали ждать, а он прошел вперед. Не слышно было ни звука, кроме время от времени раздававшегося «дзинь!» – то металл мушкета или подковка башмака задевали о камень. Затем из-за угла появился мистер Колл и жестом скомандовал нам идти вперед. После его сигнала нам понадобилось несколько минут, чтобы до него добраться. Добрались, сосредоточились вокруг него и посмотрели наверх.
Над нами возвышалось неоконченное строение. Подъем к нему отсюда когда-то облегчили, вырубив ступени в твердом камне. Если еще когда-нибудь мое сердце забьется так же тревожно, я не
У того, кто решил построить здесь жилье, была черная душа и холодное, мрачное расположение духа. И все же у него – или у них – был весьма практический ум. Плато легко было защищать. Десяток, даже два десятка человек могли разместиться здесь, сохраняя достаточную свободу передвижения, чтобы отбить атаку. По обеим сторонам плато скалы круто обрывались вниз; позади хижины столь же круто уходил к вершине Подзорной трубы утес. Только один путь вел к плато – крутая тропа, по которой мы сюда добрались. Любая приближающаяся к плато группа людей оказывалась целиком и полностью во власти тех, кто был наверху.
В центре плато стояла полуразрушенная деревянная хижина, единственное встреченное нами до сих пор свидетельство, что на острове когда-то были люди. К стене была прислонена грубо сколоченная дверь без петель – она явно никогда так и не была навешена. Неокоренные бревна и жерди стояли, прислоненные к серому камню крутого утеса, на три четверти укрытого колючей растительностью.
Кто мог построить эту хижину? Те три пирата, которых мы оставили на острове? Неужели они сумели выжить, прожить достаточно долго и набраться сил, чтобы совершить столь трудное дело? Если и так, то один из них не дожил до того, чтобы насладиться результатом: внутри хижины, на земляном полу мы увидели человеческий череп, наполовину торчавший из земли.
Не знаю, от кого я этому научился, но когда я встречаюсь с затруднениями, большими или малыми – все равно, я считаю благоразумным помолчать, а затем не приступать к действиям, а прислушаться к звукам, раздающимся вокруг. Но на этом скальном уступе я не услышал ни звука – не шепота, ни грома.
За моей спиной мистер Колл еле слышно произнес:
– Мистер Хокинс!
Я шагнул назад.
– Ну, что теперь? – спросил я.
– Думаю, это место захоронения, – сказал он. Я молча ждал. – Давайте посмотрим, не сможете ли вы сказать, кто это?
– Не по черепу же! – возразил я.
– Там может быть одежда. Под землей.
Я согласился с его предположением. Он обернулся к матросам и приказал:
– Лопатку. Копать осторожно.
Матросы опустили мушкеты на землю и расступились. Многие отворачивались и зажимали носы, словно не в силах переносить дурной запах. Однако никто из нас не отходил от остальных более чем на несколько футов – для этого просто не было места. Два матроса раскопали землю вокруг черепа, но оба они, как я заметил, очень старались его не коснуться. Все остальные следили за ними, не сводя глаз, словно увлеченно наблюдали за какой-то ужасающей игрой. Подувал сырой, дурно пахнущий ветерок.
Мистер Колл, тоже время от времени подносивший ладонь к носу, прервал мои испуганные мысли.
– Мистер Хокинс, вы умеете читать компас?
– Капитан Смоллетт научил меня этому, – ответил я.
Мистер Колл улыбнулся, услышав имя знаменитого мореплавателя.
– Мы ничего здесь не найдем, – сказал мистер Колл, – но я не хочу уходить отсюда, пока мы все тут не обыщем. Возьмите мой компас и, пока мы тут роем, спуститесь на нижнее плато, за той последней скалой, – он указал вниз, – и определите направление к пещере, где, как говорит старик Ганн, должно быть спрятано серебро. Потому как, если мы определимся на обратном пути, мы сэкономим время для следующей экспедиции.