Джим-кнопка и Лукас-машинист
Шрифт:
Тем временем вернулось эхо с другого конца долины. Эхом был вопрос Джима «Что это?». Но теперь его вопили уже сто тысяч Джимов. Под локомотивом задрожала земля, и друзьям пришлось зажать уши.
Как только эхо укатилось обратно, Лукас быстро открыл ящик рядом с рычагами и достал оттуда свечку, изрядно размякшую от жары парового котла.
Энергично отделив воск от фитиля, он скатал два маленьких шарика и протянул их Джиму со словами:
– Вот, засунь в уши, чтобы у тебя перепонки не лопнули! И не забудь открыть рот!
Джим торопливо запихнул воск в оба уха, то же самое сделал
Лукас удовлетворенно кивнул, подмигнул Джиму и подбросил в топку несколько лопат угля. И вот они – полный вперед!– покатили в жуткое ущелье. Дно было ровным, поэтому они на хорошей скорости понеслись вперед, ну, конечно, с надлежащим шипеньем и грохотом.
Чтобы представить себе, что обоим вот-вот предстояло пережить, нужно знать, каким свойством обладала эта «Долина Сумерек». Скалы были расположены именно так, что звук распространялся зигзагообразно и не мог покинуть узкую долину.
Выйдя из одного конца ущелья, эхо достигало другого, но ему было никак не выбраться на волю, поэтому приходилось поворачивать назад. Возвратившись в свою исходную точку, оно опять поворачивало, и так туда-сюда, туда-сюда, блуждало из конца в конец и обратно. Каждое эхо, разумеется, создавало новое эхо, а это новое эхо – еще одно эхо. И так голосов становилось все больше и больше. А чем больше голосов, тем громче, конечно, эхо. Вообще-то, чересчур много шуму оно пока не наделало, однако сейчас в ущелье зазвучал грохот локомотива. Такого здесь еще не бывало!
Кстати, сейчас кто-нибудь может спросить: А почему в ущелье, когда друзья в него зашли, было так тихо? Ведь даже самый маленький звучок, когда-то попавший в долину, должен был все еще блуждать по ней. К тому же, усиленный во много-много раз.
Да, вопрос этот, разумеется, очень дельный, вопрос настоящего естествоиспытателя. И рассуждения тоже абсолютно правильные, ведь если бы друзья приехали в долину на день-другой раньше, они услыхали бы жуткий-прежуткий шум.
Этот шум образовался из нескольких звуков, очень тихих поначалу, но с течением времени ставших ужасно громкими.
К примеру, одно кошачье «Мяу!» было слышно миллион сто тысяч раз, воробьиный «Чирик!» миллион раз и шуршанье соскользнувшего вниз камушка семьсот миллионов раз. Приблизительно можно теперь себе представить, какой шум там стоял.
Но куда же он подевался?
Разгадка заключается в … дожде! Всякий раз, когда шел дождь, на каждой капельке, так сказать, повисало немножко эха, и его смывало прочь. Так «Долина Сумерек» всегда очищалась от шумов. Как раз за день до прибытия Джима, Лукаса и Эммы прошел сильный ливень, и между тем новых звуков в долину не попадало, поэтому там и царила абсолютная тишина.
А теперь давайте вернемся к нашим друзъям, на всех парах несущимся через ущелье.
Путь оказался длиннее, чем предполагал Лукас. Когда они были где-то в середине долины, Джим случайно оглянулся назад. И увидал там такое, отчего даже у наихрабрейшего храбреца кровь бы застыла в жилах!
Останься они у входа в ущелье –
Лукас обернулся и в одно мгновенье оценил всю опасность положения. Ни секунды не медля, он повернул маленький рычажок красного цвета, на котором было написано:
Аварийный рычаг!
Пользоваться только в случае повышенной опасности!
Он не прибегал к помощи этого рычажка уже много лет и понятия не имел, в состоянии ли добрая старушка Эмма выдержать такое напряжение. Но выбора не было.
Эмма приняла сигнал и издала пронзительный свист, означавший «Я поняла!» Тут стрелка на спидометре поползла вверх, все выше и выше, миновала красный штрих, рядом с которым значилось: Максимальная скорость, потом еще выше, где уже ничего не значилось, и тут спидометр лопнул и раскололся на тысячи осколков.
Позднее ни Джим, ни Лукас не могли припомнить, как им удалось избежать гибели.
Локомотив, словно пушечное ядро, вылетел из ущелья наружу, как раз в тот момент, когда рухнула последняя гора.
Лукас повернул красный рычажок обратно. Эмма замедлила ход, и вдруг раздался сильный толчок. Машина выпустила пар и остановилась. Она больше не пыхтела и вообще не подавала никаких признаков жизни.
Лукас и Джим спустились на землю, вытащили воск из ушей и оглянулись назад.
Позади них лежал горный массив «Корона Мира», а на месте ущелья, через которое они пробирались, высоко-высоко поднималось красное облако пыли.
Совсем недавно там была «Долина Сумерек».
Глава четырнадцатая, в которой Лукас должен признать, что без своего маленького друга Джима он бы пропал
– Пока что все обошлось! – пробурчал Лукас, сдвигая фуражку на затылок и вытирая пот со лба.
А Джим, все еще не пришедший в себя от страха, сказал:
– Мне кажется, что пройти через «Долину Сумерек» больше уже ни у кого не получится.
– Да, – серьезно согласился Лукас. – «Долины Сумерек» больше не существует.
Потом он набил свою носогрейку, раскурил ее и, выпустив несколько облачков дыма, задумчиво продолжил:
– Вся глупость-то в том, что обратно и нам никак.
Джиму такое в голову пока не приходило.
– О господи! – с ужасом сказал он. – Но ведь нам же надо домой!
– Да, да, – согласился Лукас. – Придется искать другой путь.
– А где мы сейчас вообще? – боязливо спросил Джим.
– В пустыне, – ответил Лукас. – Сдается мне, это и есть «Конец Света».
Солнце уже заходило, но было еще достаточно светло, чтобы распознать, что они находятся на бесконечной равнине, плоской, как столешница. Вокруг не было ничего, только песок, валуны да камни. Далеко на горизонте чернел большой, как дерево, одинокий кактус, словно перст указующий на фоне белесого сумеречного неба.