Джин с ЧАЭС

Грошев Николай Геннадьевич

Велес, вместе со своими людьми пошёл за лидером наёмников. В конце коридорчика обнаружился дверной проём, без двери, но с петлями, искорёженными чьей-то не шибко человеческой рукой. За проёмом расположилась большая комната и два узких проёма в противоположной стене. Один пустой, второй был прикрыт, стоящей под углом примерно восемьдесят градусов к полу, дверью. В образовавшихся просветах можно было узреть грязный пол и дырку в нём – видимо, туалет. Судя по лёгкому специфическому запаху, не видимо, а точно туалет.

Внутри сего помещения оказалось не очень уютно. Обломки мебели, ржавая кровать с сеткой вместо пружин, несколько перевёрнутых высоких металлических ящиков, один из них сплюснут в тонкий блин. На полу пустые консервные банки, пластиковые тары, полиэтилен, обрывки тряпья, несколько костей, два почти целых человеческих черепа и просто грязь.

– Располагайтесь. – Усаживаясь

на кровать, пригласил их парень. Велес, приглашение принял, поблагодарил. Усаживаясь на металлический ящик, который сдвинул к стене, отметил, что вроде бы всех людей этого парня увидел. Шестеро. Не много, но амуниция серьёзная. – Я Павел.

– Велес.

В лице Паши (назвать его Павлом он не мог, всё время вспоминался другой Павел, с наколками и перекачанной тушей, рядом с ним Павел из Семьи, был просто – Пашей, ягнёнка чем-то напоминающий) до этого момента, было какое-то внутреннее напряжение. Сейчас, он вдруг расслабился и улыбнулся. Казалось он рад тому, что услышал.

– Не знаю тебя. Не слышал. – Он потряс указательным пальцем у собственного носа. – И это Велес, просто отлично.

– Кто-то из твоих близких родных помер в той заварушке? – Лицо парня помрачнело, а глаза вспыхнули яростью. Следующий вопрос был скорее утверждением, чем вопросом. – И ты знаешь, кто конкретно их устранил. Понятно.

– Семья запрещает мстить. – Поморщившись, Павел мотнул головой. – Свернули разговор. Мы не одни. Дела Семьи, только для Семьи.

– Ага, у нас тоже, что-то типа того. – Минут двадцать все сидели в полном молчании и в одной комнате. Только ближе к входу, который снова заминировали, расположились один наёмник и Монгол. Что там у них происходило отсюда видно не было, но Велес не сомневался, что тоже самое, что и в комнате. А тут всё было на грани стрельбы. Велес со своими людьми расселись вдоль одной стены, Павел со своими пятью наёмника вдоль противоположной. Что наёмники, что бойцы Велеса, все смотрели друг на друга волком и держали руки поближе к оружию.

– Может, в картишки перекинемся? – Буквально физически ощущая как накаляется обстановка произнёс Велес. Павел в этот миг смотрел в потолок, погружённый в себя. Очнувшись, глянул на Велеса немного удивлённо и вопросительно. Глаза Велеса чуть расширились и метнулись влево вправо, потом остановились на лице Павла. Парень оказался довольно смышлёным, хоть и неприлично молодым. Он посмотрел на лица людей Велеса, нахмурился и сел прямо. Повернув голову в одну сторону потом в другую, посмотрел на профили своих бесстрашных наёмников. Велес улыбнулся, узрев понимание на лице Паши. Молодой, но сообразительный. Далеко пойдёт, если не зачистят или не убьют…, в смысле, если просто не убьют. В Семье зачистки своих не практиковались. Они, почему-то, считали, что несмотря ни на что (даже на крупные финансовые потери!!!), убийство носившего серебряное кольцо или перстень, не может быть оправдано. Да, Семья всегда была немного не в ладах с головой. Впрочем, серебряные побрякушки носили только кровные родственники: может, потому они и были такие странные. – Я серьёзно, Выброс ночью, куковать нам тут ещё долго, а делать нечего. Паша, в карты умеешь играть?

– Умею. – Павел поднялся на ноги. Осмотрел пол, брезгливо поморщился и указал на сетку кровати. – Сыграем, присаживайся.

– Другое дело! Усяй, колоду. Не куксись, я знаю, что у тебя есть. – Усяй с печально-расстроенным лицом вынул из сумки колоду и отдал боссу. – О! Не распечатанная! Удача нам будет. Внатуре будет!

За игрой в «дурака» разговаривали, много. Преимущественно Велес. Постепенно Паша втянулся в разговор, в игру, стал смеяться шуткам и шутить сам. Время от времени он смотрел на лицо Велеса, и в его глаза, по его лицу пробегала тень: как Велесу было известно, что в Семье стоит на первом месте, так и Паша знал, что Организация ценит в своих боссах по-настоящему. Если босс Организации не умел достаточно хорошо владеть своими чувствами – он быстро допускал фатальную ошибку и умирал. А боссы более высокого полёта, достигали в лицемерии таких высот, что могли посрамить любого актёра, так что, он прекрасно понимал, что фонтаном бьющие из Велеса дружеское расположение, веселье, приблатнённый кураж, пополам с пофигизмом, наиграны и фальшивы. Как бы убедительно они не выглядели. Если бы не ситуация, Павел попросил бы Велеса закрыть рот и сидеть тихо. Но по не воле приходилось играть ту же фальшь, что бы избежать кровавой драки. Что наёмники, что бандиты – они сейчас на взводе, скоро Выброс, в преддверье которого почти любой человек сам по себе становится нервным. Им сейчас только дай повод, и начнут стрелять друг в друга. А Паша, как уже говорил, и так был очень виноват

перед Семьёй. Спровоцировав новый кровавый конфликт с Организацией, он вряд ли вернёт расположение Семьи. В свою очередь, Велес так же испытывал некоторый дискомфорт. Он уже такой испытывал, когда пару раз контактировал по смежным делам с этими людьми. Его немного ошарашивал сам Паша. По нескольким причинам. В сущности, он был боссом – не рядовой член семьи (перстень был пустым, но имел чётко видимое углублении – пустое, камень там когда-то был, но теперь его вынули), но при этом почти не умел владеть своим лицом, эмоциями. И он был слишком молод, для положения, которое занимал…, впрочем, скорее всего из-за молодости и потерял его. Допустил ошибку. В Организации Паша уже бы кормил червей на расстоянии двух метров от поверхности земли, причём вниз от поверхности. А тут вон как – не только жив, но ещё и выполняет какое-то важное поручение своей конторы. Это коробило, будто с ожившим покойником в карты играешь…, очень непривычно. Но больше всего капали на нервы выражение его лица, глаз и манера поведения. Слишком много чести и достоинства. Гордость. Чувство вины, из-за того, что он совершил, потеряв положение в семье, а с ним и камень. Велес просто знал, что всё это не показуха, не юношеское пижонство. Паша и, правда был гордым, полным достоинства и человеком чести. В Семье их всех воспитывали в традициях седой старины. Глупо, что тут скажешь…, но его почему-то эта глупость не смешила совсем. Бесила – это да. Презрение? Ни капли. Скорее уж немножко зависти…, Семья во многом отличалась от Организации, от любой преступности любого типа, но и кое-чем была похожа. Семья не торговала наркотиками, людьми, органами - ничем, что было противозаконно. Они не пользовались методами принуждения, общепринятыми любой организованной преступностью, но если кто-то насиловал девушку Семьи или убивал кого-то из них, расплата всегда была быстрой и справедливой, то есть, ничего общего не имеющая с законом. Все кровные родственники были связаны обязательством: тронешь одного, и ему на помощь бросятся все кто рядом. Перебьёшь их, и слетятся члены Семьи со всей страны. Организация встала в тупик именно из-за этого. Семья была крепкой, сильной структурой, которая частенько прибегала к помощи наёмников. Парень с перстнем в первых рядах кровавой бойни – такое случалось редко. Собой они рисковали, не колеблясь, но только, если не было иного выбора. Чем-то они походили на гидру…, повернутую на принципах чести гидру.

А ведь парень был не из бедных. Лицо не отмечено тяготами и лишениями, какие людям выпадают частенько. Кисти холёные, ровненькие пальцы, следы маникюра, видно, что жил он, не зная особых бед и забот. И Велес знал – Семья, как бы не провинился один из тех, кто носит перстень или кольцо, не позволит ему прозябать в нищете. Живи и радуйся, даже если напортачил, о тебе позаботятся. Но нет, как же – парень замарал своё доброе имя, честь запятнана, в бой, вперёд сжигая флаги и мосты, пока не будет возвращено доброе имя…, странные они. Особенно на этой детской чести свихнута молодёжь Семьи.

Минут через тридцать игры, народ расслабился. Завязалось ещё несколько карточных баталий на «интерес», несколько вяло текущих тихих бесед, а кто-то предался пороку чревоугодия. Один вообще тихо похрапывал в углу. Причём угол он занял весь и едва не поломал стену, там усаживаясь. Стена, конечно, выжила, а вот ящик, на который Семён присел, жалобно скрипнув, прогнулся. В целом, игра в карты спасла компанию от перестрелки…, обычно карты служили как раз причиной перестрелок, а в Зоне вон как получилось…, тут всё навыворот. Зона.

– Паш, а почему у тебя забрали камень? – Спросил Велес, когда нужда в наигранности чувств отпала, и можно было просто наслаждаться игрой, позволяя разуму спокойно просчитывать дальнейший путь, действия.

– Я отказал в помощи. – Он криво усмехнулся, кладя на туза козырную шестёрку. – Хотя мог помочь. На моём имени пятно и смыть его не просто. – Он показал ладонь внешней стороной к Велесу, той стороной, где раньше был камень, и вновь невесело усмехнулся. – Вернусь, выполнив задачу, буду носить дальше, не вернусь, он останется со мной, в моей могиле…, а что забыла Организация в Зоне?

– Жуткий секрет. – Велес подмигнул и тихим шёпотом произнёс. – Ищем Исполнитель Желаний. – Паша в ответ удивлённо раскрыл глаза, а затем рассмеялся.

– Мог бы не врать. Раз не можешь сказать, не говори. Ведь и я не скажу, зачем пришёл.

– Блин… - Произнёс Велес, обнаружив, что его короля побили тузом, а карт у Паши на руках не осталось. – Ещё разок?

– Давай.

Так они и коротали время до вечера. Постепенно обстановка разрядилась настолько, что люди перестали видеть в своих соседях врагов. Напряжение момента, отпустило.