Джинкс
Шрифт:
– Не знаю. Что-то спрятанное здесь, под полом, – Джинкс вдруг ощутил его с новой остротой. И содрогнулся. – От него холодом тянет.
– Он прямо под нами? – Эльфвина указала пальцем в пол.
– Немного левее. Да ведь мы уже облазили весь дом изнутри и снаружи. Пути туда нет.
– Путь есть. Отсюда, – Эльфвина встала на четвереньки. – Я заметила это, когда ты разлил кровь дракона. Посмотри вот тут, под раковиной.
Джинкс опустился рядом с ней на колени. Щели между каменными плитами были забиты пылью. Но вокруг одной плиты они остались чистыми и черными – похоже, ее не так давно поднимали.
– Думаешь, здесь лаз?
– Да. Что же еще! Ты не мог бы поднять эту плиту в воздух?
– Нам незачем видеть источник силы, – сказал Джинкс. – Я и так совершенно уверен – он там, внизу.
– Разве тебе не хочется посмотреть, как он выглядит?
– Нам не хватит времени, у нас всего-то минут двадцать.
– Да нет, больше, он же только что лег. Давай, подними ее. Пожалуйста.
Джинкса тоже донимало любопытство. Силы, на которую он мог опереться, здесь хватало – холодной, скверной силы. Костоправ, надо надеяться, уже спит и не почувствует, как кто-то пользуется ею, – Джинксу не хотелось, чтобы его снова душили.
Он легко поднял каменную плиту, отвел ее в сторону. Под ней обнаружилась темная яма, из которой сразу потянуло погребом и плесенью.
– Смотри, тут железная лесенка вниз идет, – сказала Эльфвина. – Полезли.
– Постой, – Джинкс взял с рабочего стола две свечи, зажег их. – Держи.
Эльфвина спустилась в лаз первой. Джинкс встревоженно наблюдал за нею. Похоже, там глубоко.
– Я на дне. Тут что-то вроде коридора, – сказала Эльфвина.
– У нас мало времени, – сказал Джинкс и тоже спустился в лаз.
Проход был пробит в сплошном камне.
– Думаю, мы внутри острова, – сказала Эльфвина.
– Нам надо поспешить, – отозвался Джинкс.
Они двинулись по проходу, свечи их походили на лужицы света в кромешной тьме. Запах смерти и склепа витал в воздухе. Джинкс ощущал все нараставшую силу.
Проход уперся в закрытую дверь.
– У тебя есть заклинание, которое помогло бы нам пройти в нее? – спросила Эльфвина.
Джинкс попытался внушить себе знание того, что дверь открывается. Однако дверь не открылась. Они были совсем-совсем близко к источнику силы.
– О, погоди-ка, – сказала Эльфвина и подняла свечу повыше. – Тут какие-то полки на стене и… что это? Бутылки?
В свете свечей поблескивали сотни бутылок.
– Вот он – источник силы, – сказал Джинкс.
Впрочем, уверен в этом он не был. От бутылок действительно веяло силой. Но и от двери тоже – и куда более мощной.
Эльфвина взяла одну из бутылок в руки.
– Похоже, там внутри человечек. Мужчина. Нет, женщина. Какой кошмар!
Она завела свечу за бутылку, чтобы свет проходил сквозь зеленое стекло. И Джинкс увидел за ним висевшую на бечевке крошечную фигурку. На вид совершенно мертвую.
– Что это? – спросила Эльфвина.
– Думаю, в бутылках хранятся жизни, – ответил Джинкс. Ему было до ужаса жалко этих людей.
– Они не выглядят живыми, – сказала Эльфвина.
Джинкс подумал, что и он, быть может, болтается в бутылке, спрятанной где-то в доме Симона, – и что, если он, тот, который в бутылке, сознает, где находится?
– Они выглядят как мертвые, – продолжала Эльфвина.
– Нам пора выбираться отсюда, пока не проснулся Костоправ, – сказал Джинкс.
– И оставить их всех здесь? – она подняла свечу, осветив длинную, аккуратную череду бутылок, в каждой из которых неподвижно висела тусклая человеческая фигурка.
– Да. Пошли.
Ему не хотелось больше смотреть на эти скорбные бутылки. Не хотелось даже знать о них.
– Тебе уже приходилось видеть что-то подобное?
– Да, – ответил Джинкс. – То есть нет.
– Симон вот так же поступил с твоей жизнью, когда забрал ее?
– Я не знаю.
– То есть ты в бутылку не попал?
– Только частично. Бутылка там была. И он поместил в нее какую-то часть меня.
– Как же ты ему позволил? Я бы ни за что…
– Я ему не позволял! – огрызнулся Джинкс. – Слушай, за этой дверью тоже скрыта какая-то сила.
– Выходит, Симон и вправду ничем не лучше Костоправа.
Спорить с ней Джинкс не стал. Он не знал, поступил ли с ним Симон именно так. Но в любом случае поступок его выглядел очень недобрым. И Джинксу совсем-совсем не хотелось о нем говорить. Лучше бы никогда.
– Силы там никак не меньше, чем в бутылках, – сказал он. И подергал ручку двери.
– Ты думаешь, там еще бутылки хранятся?
– Нет, это совсем другая сила.
Разница была абсолютной – как между ночью и днем, между живым деревом и холодным камнем.
– Как же нам туда попасть?
– Никак. Пора возвращаться, – он был уверен, что со времени, когда Костоправ лег спать, уже прошло полчаса. – Поставь бутылку на место.
– А ты не хочешь взглянуть на нее при свете дня?
– Нет, не хочу.
Джинкс взял у нее бутылку и вернул на полку. От вида жутко неподвижных фигурок за стеклом его прохватила дрожь.
– Знаешь, что я думаю? – спросила Эльфвина.
– Да откуда мне… нет, не знаю. Мы можем… давай уже убираться отсюда, – Джинкс взял ее за руку и подтолкнул по проходу в сторону люка.
– Я думаю… не толкайся! Думаю, что это жизни умерших людей.
Они подошли к лестнице.
– Поторапливайся, – сказал Джинкс.
Эльфвина задула свечу, сунула ее в карман и начала подниматься к свету. Джинкс последовал за ней. Он думал, что сейчас увидит Костоправа, стоящего, поджидая их, над дырой в полу. Но в лаборатории все еще было пусто.