Джинн из подземки
Шрифт:
Или омолаживающее зеркальце, глядение в которое вычитается из прожитых лет. Его вписала Вторая.
Я уже не говорю о нитках скатерти-самобранки, усыпанных вечными крошками. Его добавил Третий. С явной надеждой спрясть обрывки воедино и превратить процесс поглощения пищи в постоянный.
Нервное хихиканье с оглядкой друг на друга, неразборчивая закорючка… и в итоге к «Прометею» ушел еще один заказ – наш.
По закону подлости именно его и выполнили первым, вместе с аккуратными фирменными пакетами вложив любезное уведомление: счет не приплюсован к предыдущему заказу, а выставлен бухгалтерии отдельно
Прикинув в уме размер собственной годовой зарплаты после того, как с меня снимут шкуру и один уровень, и помножив эту скромную цифру на сто лет, я получил гораздо меньше. Судя по перекосившимся глазам Второй (правый никак не мог оторваться от бланка, а левый грустно взирал в противоположную сторону), она получила аналогичный результат.
Боевая латная рукавица стоила дешевле в сто двадцать раз.
Наверное, нечто похожее испытывает посетитель трактира, который целый вечер жрал в три горла по неведению исключительно деликатесы и пил самое иностранное, в конце же этой гастрономической оргии обнаружил на месте кошелька свежую прореху, а у дверей парня с кулаками больше арбузов. Мы с Третьим рухнули в кресла и предались мысленному самобичеванию.
От горестных размышлений о несовершенстве мироустройства нас спасла Вторая.
Красавица чертовка предложила еще одну авантюру, она же спасительный план: не ограничиваться заданием. Дождаться доставки рукавицы, вручить ее клиенту, а на обратном пути к базе задержаться в городе и толкнуть наши приобретения смертным за наличный расчет. Авось пронесет.
Спросит бухгалтерия, на что пришел астрономический счет– на дополнительные артефакты. Уже проданы смертным в виде эксперимента за их презренное золото. Вот вырученные деньги, до последней ржавинки. «Сентаво паунд бережет» – что мы, не понимаем? Понимаем. Вот и решили испытать новый метод на себе, как делали во время чумы врачи-подвижники.
Вероятно, шанс у нас был. Жалкий, как слабый росток, но все же реальный.
Вот только ротозеи из «Прометея» подрубили его под корень, прислав вместо кураторского заказа мусор. Соваться с так называемой рукавицей к сотнику бессмысленно – лишь опозоришься. Данная безделица даже руки пожимать не годится – расползется по швам, распространяя вокруг специфический запашок свалки.
– Ангелы побери «Прометей»! – взвыл Третий.– Это они виноваты! Жулики! Надо срочно жаловаться куратору!
– Ага! – вздохнул я.– Заодно расскажешь, с какой такой радости подделал бланк и выписал за казенный счет кучу игрушек. Напоминаю: куратор не идиот. И убедить его в том, что военачальник передумал и решил победить вражескую армию виртуозной игрой в эльфийского дурика вместо того, чтобы покрасоваться на коне, вряд ли получится. Как и в том, что крошки – лучшая диета во время боевого похода.
– Выговор? – тоскливо простонал толстяк.
– И понижение на уровень! – провернула кинжал в сердечной ране Вторая.– Ладно, довольно скулить. Чтобы не пострадали все, предлагаю выбрать козла отпущения, который и возьмет вину на себя. Например, Третий. Именно он привел в негодность кураторскую накладную.
– Я за! – вскинул ладонь я.
– Я тоже! – согласилась чертовка.– Итак, постановили: большинством голосов виноват Третий.
– А я против! – возмутился толстяк.
–
– Может, что-нибудь придумаем, а? – заныл Третий.
– Не мучайся, все равно влетит по полной программе, куратора не обманешь! – как всегда деликатно успокоила толстяка Вторая.
В комнате повисло молчание, но длилось оно недолго. Сигнальная лампочка над дверью окрасилась алым и тревожно замигала – меня вызывал курирующий администратор, по традиции легкий на помине. Обреченно вздохнув, я нацепил на голову переговорное устройство, в спешке чуть не перепутав микрофон с наушником, и расстроенно рявкнул:
– Да!
– Во-первых, доброе утро, товарищ полевой работник пятого ранга инвентарный номер 437/138-5! – дежурно поприветствовал меня куратор.
– Допустим. И что?
– Во-вторых, немедленно собирайся, на твою группу разнарядка.
Оглянувшись на скорчившегося в углу толстяка, я вдохнул полной грудью, мысленно простился с нашивкой и признался:
– Лететь не имеет смысла. С доставкой артефакта возникла проблема.
– Плюнь на артефакт. Собирайся, время дорого.
Не иначе, плохо расслышал. Обычно чтение поучительных лекций – любимая забава куратора.
– Товарищ куратор! – Я повысил голос почти до крика.– Произошла досадная ошибка с доставкой боевой рукавицы! Нам нечего дать сотнику! – Тут с перепугу меня посетило вдохновение, и я уже тише, но намного бодрее продолжил: – Мы с напарниками рискнули проявить инициативу и дополнительно заказали кое-что, чтобы не прилетать к клиенту с пустыми руками. Счет в бухгалтерии. Правда, пустого бланка не нашли, пришлось соорудить на глазок. Но «Прометей» его принял! И даже заказ успел доставить. Вместо одной латной рукавицы сотник заимеет сразу три экспоната помельче! Правда, здорово?
– А? Молодцы, я потом подпишу,– рассеянно промямлил куратор и спохватился: – Пятый! Повторяю последний раз: немедленно собирайся!
Ни крика, ни проклятий, ни мрачных прогнозов о разорении Организации из-за таких транжир, как я? Никого не пообещали немедленно пустить на корм тиграм? Да это чудо! Истинное чудо! В углу раздался придушенный визг – толстяк решил убедиться, что слышит доброго куратора не во сне, и ущипнул себя за бедро. Естественно, со всей дури. Постепенно обретая прежний апломб, я скрестил на груди руки и заботливо напомнил:
– Вы перепутали, наша смена сегодня с обеда. Вот разнарядка.
– Каждый носитель Отрицательной сущности принадлежит Организации целиком и полностью в любое время дня и ночи,– сухо процитировал Устав куратор.– Выкинь эту бумажку, она уже устарела. Обстоятельства изменились. Топай в пятый блок гаража, там ваша новая капсула. Реквизит костюмеры уже упаковали, переоденетесь на ходу, время поджимает. Готовность пятнадцать минут. Да, чуть не забыл – напарники у тебя?
– Здесь.
– Наслышан о непростых взаимоотношениях в вашей команде! Втроем, значит, решили заночевать? Понятненько, хи-хи…