Шрифт:
Вступление
Не искусство создает человека, а человек создает искусство.
Главный принцип воинских искусств гласит: нападают, не думая о жизни и смерти. Если противник думает так же, вы друг друга стоите. В такой ситуации все решает сила духа и судьба.
Возникновение боевых искусств относится, вероятно, к временам, не отраженным ни в одном историческом документе. Боевые техники открывались в течение длительного периода непрерывных столкновений между людьми и животными либо между различными племенами людей. Опыт подобных схваток накапливался, а техники, созданные на его основе, передавались из поколения в поколение.
Позднее появилось оружие – дубины, камни или кости животных. Стали возникать новые его типы и формы, и, наконец, было открыто железо. Вначале металлическое оружие изготавливалось из меди, олова и бронзы. Проходили тысячелетия,
Постепенно менялось защитное снаряжение воинов. Сначала это были кожаные или деревянные доспехи, затем появились железные. В процессе усовершенствования доспехи становятся все больше функциональными и прочными. Естественным образом меняется техника и тактика боевых школ. Многие из этих школ или стилей создавали новые формы, имитируя боевые приемы различных представителей животного мира: тигра, пантеры, обезьяны, медведя, змеи, орла, журавля, богомола и многих других. Китайцы полагали, что животные обладают природными бойцовскими качествами и умениями, необходимыми для выживания в жестких природных условиях, поэтому их изучение и подражание им – лучший способ овладения эффективными боевыми техниками. Имитировались, к примеру, резкость и сильные когти орла, внезапные прыжки тигра, атакующие движения клюва и крыльев журавля.
В современном мире существуют и развиваются десятки тысяч стилей различных единоборств. Большинство из них возникли и совершенствовались в рамках конкретных стран, в определенных исторических условиях. Будучи изначально национальными, как, например, японское каратэ и дзю-дзюцу (джиу-джитсу), корейское таэквондо, хап-кидо, тайский муай-тай, китайское ушу, индонезийский пенчак-силат, бразильское капоэйра и множество других. В XX столетии они вышли далеко за рамки тех или иных стран и регионов и испытывают все более усиливающиеся взаимодействия. Рождаются все новые и новые стили единоборств, более или менее удачно комбинирующие технику и методы самых различных школ. Примеров этому великое множество. Это объективный, а следовательно, неизбежный процесс. Множество глобальных и локальных войн, во время которых элитные части различных стран применяли самые разные варианты единоборств, подтверждали или опровергали их боевую пригодность и способствовали отбору наиболее эффективных технических комбинаций.
Восточные единоборства в настоящее время – это, по крайней мере, множество стилей, внутри которых существует огромное количество различных школ. Так, общеизвестных китайских стилей ушу более тысячи, а некоторые специалисты в этой области утверждают, что этих стилей несколько тысяч. Представители большинства школ обычно уверены, что именно они занимаются подлинным, «чистым» боевым искусством, забывая о том, что все в мире подвержено развитию и изменению. Каждый практикующий, а тем более мастер неизбежно придает какую-то индивидуальную окраску самому традиционному стилю, даже если он искренне не желает этого. Множество мастеров как древности, так и новейшего времени создавали и создают свои системы, основываясь на том, что они изучали, и на индивидуальном опыте. При этом они обычно комбинируют наиболее эффективные, с их точки зрения, приемы и методы из самых разных систем. Так рождались и рождаются все новые стили и школы. Изучение истории восточных единоборств свидетельствует о том, что при всей качественной определенности того или иного стиля все вышеперечисленные единоборства являются плодоносящими ветвями единого дерева и в разной степени восходят к единому источнику, искать который представляется делом безнадежным и даже бессмысленным. Человек всегда стремился не только познать старое, но и создать новое. Люди должны иметь полную свободу выбора, и поэтому пусть здравствует единство в многообразии и «пусть расцветает сто цветов».
Ушли в прошлое звон самурайских доспехов и хитроумные уловки ниндзя. Но боевые искусства не умирают – они изменяются, обретают новые формы. Многое ушло, что-то стало достоянием спорта, что-то – коммерции. И все же боевые искусства – это не только прошлое восточной традиции, но и ее будущее. Путь воина-мудреца и носителя традиции продолжается.
Восточные единоборства являются сложным многофункциональным явлением с интересной историей, исчисляющейся тысячелетиями, с богатыми традициями и не менее интересным настоящим. По мере развития человеческого общества система единоборств трансформировалась в своеобразную культуру двигательной деятельности, удовлетворяющую потребность людей в состязаниях, в обеспечении личной безопасности, оздоровлении, театрализованных зрелищах и т. д. Это также путь популярной на Востоке концепции о единстве макрокосмоса и микрокосмоса человеческой личности, достижения гармонии с миром и с самим собой. Это состояние ума, образ жизни, философия Пути. Сформирован особый тип культуры со своими героями, философскими понятиями, нравственными категориями, литературой, ритуалами и культами. Восточные боевые искусства в отличие от западного бокса, спортивной борьбы или кикбоксинга не сводятся к голому техницизму и живут за счет ауры, образованной мифами и историческими преданиями. При этом основной целью современного будзюцу является гармоничное развитие и совершенствование психофизической культуры личности, а также частью физической культуры общества, представляющей собой специфический процесс
В конечном счете боевое искусство всегда таково, каковы его носители, какова культура их сознания и дисциплина тела. Если раньше внутренняя традиция, царившая в Китае и Японии, позволяла каким-то образом отсекать людей случайных и чуждых миру ушу или будзюцу, то сегодня приходится рассчитывать лишь на личную нравственность и духовную гигиену.
Сегодня трудно встретить человека, впервые пришедшего заниматься в секцию, который не слышал бы о каких-то «секретах неуязвимости», скрытых в той или иной системе единоборств, позволяющих открыть двери в непостижимую физическую и духовную силу. Эта мистическая загадочность привлекала и продолжает привлекать в единоборства новичков, многие из которых вскоре… уходят. Некоторые, овладев определенной техникой, уходят в нерешительности, сбитые с толку, обуреваемые еще большими сомнениями, чем до того, как впервые попали в зал. Они усвоили технику, но не поняли, что нужно самосовершенствоваться. Чаще всего такое случается из-за отсутствия настоящего Учителя, и это достойно большого сожаления. Другие, быстро продвигаясь в технике и тактике, остаются и начинают считать себя достигшими высоких вершин. Это еще более печально, поскольку восточные единоборства обостряют (и очень быстро) природное чувство их превосходства над другими людьми. Очень редко встречаются люди, которым удается достичь в восточных единоборствах настоящего совершенства и которые в конце своего Пути в этом боевом искусстве становятся единым телом и духом.
Следовать Пути, считают японцы, – значит, следовать естественному течению жизни. Естественность жизни – это и есть тот первозданный Путь, та ограниченная лишь природными условиями свобода, для которой человек был рожден и которой он мог бы постоянно обладать, если бы не утопал в океане «предвзятых мыслей». В стремлении к естественности, утверждают японцы, необходимо «отбросить все преходящее». Чтобы следовать «до», нужна искренность. Говорят, что искренний человек, даже следуя ложному пути, делает его искренним. Когда же неискреннего выводят на правильный Путь, его путь очень быстро становится ложным.
На пути постижения боевого искусства человека ждут трудные испытания, и с этого пути можно сбиться. Нужно только уметь возвращаться на свой правильный Путь и любить то, к чему возвращаешься. Идя к цели, нужно быть справедливым и искренним в каждом своем шаге и беречь способность постигать в каждом своем представлении.
Обучая ученика технике, учитель должен быть настойчивым. Объясняя ученику, когда ею пользоваться, он должен быть добрым. Показывая ему правильный Путь, он должен быть терпеливым.
Боевыми искусствами нужно заниматься не для того, чтобы быть лучшим среди других, а для того, чтобы совершенствоваться самому. И это самосовершенствование, как и Путь, может длиться всю жизнь. Ведь идея завершенности несовместима с вечной изменчивостью окружающего мира, поэтому избегать ее следует и в боевых искусствах. В процессе совершенствования не может быть вершины, точки покоя. Нельзя достигнуть полного совершенства иначе как на мгновение, которое тут лее тонет в потоке перемен. Совершенствование прекраснее, чем совершенство, движение к завершению полнее олицетворяет жизнь, чем завершенность. Движение по замкнутому кругу, являющемуся символом Пути, не имеет конца: точка, являющаяся центром окружности, не имеет величины.
Уровень мастерства не означает совершенства, которое остается скорее отражением уровня физического развития, образа и формы. Мастерство должно исходить из человеческой души. Поэтому нужно стремиться к тому, чтобы боевое искусство служило человеку, а не человек служил боевому искусству, спасаясь в нем от действительности. Человек может создать великое боевое искусство, но не одно боевое искусство не может сделать человека великим.
Согласно наиболее популярной версии, джиу-джитсу (дзю-дзюцу) как самостоятельное боевое искусство сформировалось во времена войны феодальных кланов Тайра и Минамото в XI–XII вв., вобрав в себя наиболее эффективные технические комплексы фамильных стилей множества самурайских кланов. Врач Акаяма Сиробеи, в совершенстве владевший распространенными тогда единоборствами когу соку (в переводе – «латы, которые всегда при себе») и косино мавари, или коси мавари («панцирь, защищающий поясницу»), для совершенствования знаний в области медицины отправился в Китай. Там он познакомился с рядом местных единоборств и углубленно изучил два из них – шубаку и тайцзытуйшоу. К счастью, искусство рукопашного боя интересовало его ничуть не меньше медицины – вернувшись, он решил систематизировать все известные ему приемы борьбы без оружия и создать единую систему со своими принципами и методами. Прекратив врачебную практику, он заперся в своем доме вместе с лучшими учениками и единомышленниками и 12 месяцев спустя представил специально созванной императорской комиссии 3 тысячи приемов рукопашного боя, заявив, что с их помощью может справиться практически с любым соперником, как невооруженным, так и вооруженным. После долгого просмотра и основательного обсуждения комиссия отобрала лишь немногим более 300 приемов – остальные заканчивались смертельно и потрясали своей жестокостью. Так возникло новое искусство, которое разнесли по Японии ученики Сиробеи. Особенно по вкусу оно пришлось воинственным самурайским кланам и кланам синоби («шпионам», часто более известных как ниндзя), которые сразу взяли его на вооружение и стали развивать в своих направлениях.