Джо и Лори

де ла Круз Мелисса

– У нее, разумеется, долгая и блестящая литературная карьера.

– Но за кого она выходит замуж?

– Замуж?! – Джо вспыхнула, почувствовав, как внутри забурлила злость. – Я… она… не знает, чего хочет. Как и мои читатели не знают, чего хотят.

Она ощутила, что ее бросило в жар и что румянец разливается по всему лицу и, возможно, телу, когда перед мысленным взором предстал образ Лори. Его смех в полуденной влажной жаре, закатанные по локоть рукава. Игра в кораблики у ручья, брюки, закатанные по колено.

Лори и Джо, плескавшиеся в пруду две недели назад, и нечто намного большее, чем оголенные запястья и лодыжки.

Она попыталась отогнать от себя эти мысли, но их место тут же занимали другие: все то, о чем ей когда-либо думалось и мечталось, то, в чем она не решалась признаться даже самой себе…

«Христофор Колумб!»

– Может, она вообще не собирается замуж. Или будет выходить за каждую капусту в огороде. А может, наоборот избегает капусту, потому что неравнодушна… к помидорам!

– К помидорам?

– Она… мы не знаем, Найлс. В этом вся загвоздка!

– Но читательницы-то прекрасно знают, чего хотят, мисс Марч. – Найлс выразительно тыкал пальцем в рукопись. – Они хотят пожара в своих стянутых корсетами сердечках.

Джо вся горела, как раскаленная печь.

– У нас еще и мозги есть, Найлс.

– И этим мозгам хочется счастливого конца. Свадебных торжеств. Не трупов Ромео и Джульетты в Вероне, а семейной идиллии в тосканской вилле. Вам, то есть вашей героине Джо, не возбраняется желать подобных вещей. И, если позволите, иметь их.

Джо потянулась к коробочке с мятными леденцами. Все это было слишком. Она приподняла крышку и задумалась, так и оставив коробочку открытой.

– Я не стану делать что-то во вред семье.

– Во вред? – Найлс встал на ноги, оттолкнувшись от стола. – Каким образом вы можете им навредить? Если повезет, на них свалится богатство, которое даже и не снилось.

– Им или вам? – повела бровью Джо. Он приподнял свою.

– Вы ведете себя неразумно, – сказали оба почти в унисон.

Она поднялась с места и взяла со стола перчатки, смахнув на пол еще один лист своей отвергнутой рукописи.

– Я пойду.

Он покачал головой.

– Мне очень жаль, мисс Марч. Если вы не хотели писать про свою семью, нужно было сказать об этом до того, как подписали контракт. Ваша семья – то, за что платят читатели по обе стороны океана. Мне казалось, мы это обсудили.

Джо отпихнула от себя коробочку с леденцами, рассыпав их по всему столу.

– А мне казалось, что я сказала «нет».

– Дай мне сюда этого Найлса, – ворчал Лори, расхаживая взад-вперед по гостиной Орчард-хауса. – Я его в лепешку расплющу. Христофор Колумб! Ей-богу!

– Не расплющишь, – простонала Джо. – Не выйдет. – Ее приглушенный голос доносился из-за обеденного стола, возле которого она рухнула на стул, обхватив голову руками.

Мег и Эми сидели по обе стороны от нее и заботливо поглаживали плечи, вздымающиеся от рыданий с тех пор, как она возвратилась домой.

– Вот так, – показал Лори, хотя в этом не было никакого смысла, потому как Найлс его угроз не видел и не боялся. – Неужели все настолько плохо? – повторил он в пятнадцатый раз, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Да. Ему ничего не понравилось. Никому не понравилось, – сквозь всхлипывания выдавила Джо. – Нужно начинать с начала. От этого никуда не деться. Они хотят романтики. Свадеб. Всю Овощную долину.

– Что, действительно так ужасно? – спросил Лори, опускаясь перед ней на корточки.

Джо уронила голову себе на руки.

– Я не собираюсь позорить семью.

– А я не против, – отозвалась Эми, раскалывая небольшими щипцами грецкий орех. – Я натура мятежная, сама знаешь. Скандальная.

– Какой сюрприз, – заметила Мег. Орех треснул и осколки от скорлупы полетели на вязаный коврик.

Джо, сделав над собой усилие, выпрямилась.

– В этот раз тебе меня не спасти, Тедди. Ты не в состоянии решить все проблемы мира и помочь всем, как бы ты ни пытался.

Он беспомощно посмотрел на нее.

– Я должен что-нибудь сделать, Джо. Позволь мне что-нибудь сделать.

Она расправила плечи.

– Нет, Лори. Позволь мне. Я должна сама решить эту проблему. И я ее решу… Только пока не знаю как. Но не тем способом, которым хочет Найлс.

Лори снова принялся мерить шагами комнату. Когда Джо была чем-то расстроена, он огорчался еще больше. Об этом было известно всем.

– «Роберт Бразерс Пресс»? Они ничем не лучше остальных: издатели, редакторы и газетчики все одинаковы. Везде как в бочке со змеями.

– Мистер Найлс не такой, – ответила Джо. – Ты его не знаешь. Не может быть, чтобы все были такими.

– Дедушка говорит так каждый раз, когда мы едем в Нью-Йорк. Что нечего слушать этих людей.

– Этих людей? – На лице Джо проступил шок. – Каких? Ремесленников? Работников? Писателей, Лори? – В этом заключалась основная причина их ссор. Лори никогда до конца не осознавал, что за жизнь протекала ниже его личных комнат на втором этаже особняка Лоренсов, а Джо не могла представить, какой вид открывается оттуда сверху. Их соединяли только два окна. Из одного юный Лори видел кусочек гостиной Марчей, а из другого девочки из семьи Марч получали обзор на комнату Тедди Лоренса.

Два окна. Несколько дюжин прямоугольных секций хрупкого стекла.

«Хватило бы их, чтобы соединить два мира: мир нарядных убранств, лайковых перчаток, экипажей и успешных карьер с миром ферм, овощных погребов, прополки огорода и свечных огарков?»

Джо задумалась об этом.

– Перестань, Джо. Это грубый бизнес. – Лори продолжал вышагивать, красный как рак. – Каких людей? Нечестных. Которые говорят одно вранье…

– Или, хуже того, правду. – Джо выпрямила спину.