Джокер и королева
Шрифт:
Клер тоже осталась позади и он ее не увидит пару дней.
Клер... Мурашки пробежали по шее.
Почему она и Лесса с утра в карете короля и в одних кружевных рубашках?
Король Рудольф заказал маленькую групповуху?
Настроение Мишки кардинально изменилось.
Живое воображение принялось рисовать картинки одна другой гаже...
"Вечером Клер не приходила... Ублажала короля?"
В дурном настроении
В полдень остановились напоить и накормить слорсов в небольшом поселке, рядом с мостом через обмелевшую речушку.
Местные толпились на улице, надев все новое или чистое-ждали кортеж короля.
Стражники на слорсах привлекли мало внимания.
Сжевав кус кровоточащей говядины, мишкин слорс тщательно слизал с морды следы крови.
– Поешь.
– Неохота.
– Клер с другим?
– Не знаю....
– Придет. Жди.
– На черта мне эта потаскуха?
– Клер хорошая.- Возразил слорс.
– Она-хорошая для всех. Такую мне не надо!
– Злишься. Зря.
– Иди ты!
– Куда?
– Иди, погуляй!
К вечеру измученный ревностью Мишка сполз с седла в начале подъема к перевалу. Из-под скалы рядом с дорогой бил родник и утекал прочь по серым блестящим камням со звонким журчанием.
Подошел Рауль.
– Ваша милость, лучше здесь заночевать. В темноте на перевале делать нечего. Здесь в леску и хвороста для костра полно!
Мишка окинул взглядом поляну по другую сторону ручья и скомандовал привал. В горах быстро темнело. Не успели снять седла со слорсов и разжечь костер, как уж небо приобрело фиолетовые тона, и высыпали звезды.
Мишка лежал на плаще, на спине, жевал горьковатую травинку.
Уютно трещали деревяшки в костре.
Стражники чистили слорсов и трепались о том, о сем. Рауль чистил и слорса командира, в наказание за колючку.
У костра хлопотал Гарм. У него жареное мясо получалось выше всяких похвал. Поваром он, что ли был в прежней жизни?
Мишка хмыкнул.
"Прежняя жизнь... Дожил бы я до следующего дня, если бы не ушел в мир Саргона по карте? Вряд ли..."
– Найдется ли кусочек хлеба и местечко у костра для одинокого путника?
Негромкий голос прозвучал совсем рядом.
Мишка мигом оказался на ногах, положив руку на рукоять шпаги.
Со стороны дороги приблизился к костру
Босой, в длинной серой хламиде почти до земли, подпоясанный веревкой. Седая борода до пояса, а волосы заплетены косу, коричневую и жесткую от грязи.
"Черти бомжа принесли!"
Только от старика не воняло как от бомжа. Скорее он походил на актера в качественном гриме.
– Мое имя вам ничего не скажет, господин валет. Я и сам его давно не произношу.
Старик, верно, предугадал вопрос Мишки. Ему ничего не оставалось, как вымолвить:
– Проходите к костру, грейтесь.
– Благослови вас господь, офицер.
Старик уселся у костра, сложив ноги как индийский факир, под себя. Лицо загорелое, в глубоких морщинах.
Мишка опустился на траву неподалеку.
– От моря иду.
– Ответил старик на следующий вопрос уже висевший на языке Мишки.
– К родственникам?
Старик хихикнул.
– Новенький здесь? Сразу видно-не чванлив и открыт. В этом проклятом мире нет родственников. Есть только грех и разврат. Мир в лапах дьявола и дни его сочтены...
Старик бросил пронзительный взгляд из-под кустистых седых бровей.
– Я не безумец. Саргон - дьявол и я не признаю его власти над собой. Статусную метку на плече выжег огнем. Я свободен и иду, куда глаза глядят.
– Без крова и пищи, под небом спать на голой земле. Это свобода?
– Свобода приходит нагая, офицер. Сытой свободы ждут только те, кто слаб умом.
– Вы не боитесь говорить такое?
– Я устал бояться давным-давно. Страх нагибает человека и превращает в мразь готовую на любые пакости ради спасения шкуры.
Мишка несколько опешил от таких откровений. Старик спросил:
– Вы ведь сопровождаете короля Рудольфа? Как его здоровье?
– Вроде нормально...
– Из всех королей этого мира Рудольф самый лучший. Он сибарит и бездельник. Деятельный правитель - чума на головы его поданных. Чем крепче государь-тем больше дыр в карманах людей. Слабый государь-счастье для всех. Сам ничего не делает и других не заставляет.
Старик с благодарностью принял кусок хлеба от Гарма. Половину сунул в котомку на плече, а половину тут же зажевал.
Рассуждения незнакомца показались Мишке очень похожими на нудный предмет с первого курса универа-теорию государства и права.