Джокер в колоде
Шрифт:
Тут Лоример уже загнул, но все-таки был смысл в том, что ему хотелось видеть Аарона живым и готовым сотрудничать. Невыгодно было Лоримеру желать Аарону смерти.
Я высказал ему свое мнение на этот счет, а Лоример поинтересовался, стану ли я информировать полицию обо всем, что он мне рассказал. Я пообещал, что пару дней потерплю, пока не соберу еще кое-какие сведения. Мой ответ вряд ли его удовлетворил, но мне было наплевать, доволен он или нет. Сам я был совершенно недоволен.
С тем и ушел.
Мне нужно было
Из платного телефона-автомата на Уилширском бульваре я позвонил в управление полиции Лос-Анджелеса и поинтересовался, была ли проведена по моей просьбе экспертиза тела Аарона Парадиза на установление наркотической зависимости. Экспертизу провели — результат отрицательный. Я повесил трубку, нахмурился и расстроился еще больше, чем ожидал. Вот что значит делать необдуманные, поспешные выводы. Я уже наполовину сумел убедить себя, что Аарон был наркоманом и наркодельцом.
Из дома я снова связался с Ральфом Мерлом и попросил его первым делом проверить утром налоговые отчеты на прибыль Паттерсона за 1955 год и выяснить, были ли в них включены дополнительные восемьдесят тысяч. Затем я позвонил Джиму Парадизу.
— Это Шелл, Джим. Еще какие-нибудь неприятности?
— Нет, все спокойно. И я вел себя очень осторожно. Как дела?
— О'кей. Я раздобыл кое-какую информацию. — Я не видел смысла в том, чтобы в ночь перед похоронами Аарона бередить душу Джима новыми подробностями того, что его брат был не совсем типичным американцем, но все же спросил:
— Джим, разве не ты рассказывал мне о том, что человек по имени Гораций Лоример пытался выкупить обратно у Аарона Бри-Айленд?
— Да, это правда.
— Интересно, мы говорим об одном и том же человеке или нет?
Он предоставил мне полный словесный портрет Горация — от розового лица до сигарет с фильтром, и я подтвердил:
— Это он, стопроцентно. Ты встречался с ним в прошлое воскресенье впервые?
— Нет, до этого я видел его несколько раз. Как мне кажется, почти всегда в компании Аарона. А что с этим Лоримером?
— Он только что разубеждал меня, что его ничуть не интересует остров и он даже не заикался о том, чтобы его купить.
— Значит, он врет. Хотелось бы знать почему.
— Да. Мне тоже хотелось бы знать. Есть еще кое-что. Тебе было известно, что именно он продал остров Аарону?
— Черт побери, вот так новость! Если он хочет сейчас вернуть остров, зачем ему вообще понадобилось его продавать?
— Это была… своего рода налоговая сделка. Все остальное ты узнаешь завтра утром, Джим. Если, конечно, не захочешь звякнуть мне сегодня вечером.
— Нет, не выйдет — я хочу пожать твою руку при встрече. Ты мог бы сделать мне одолжение?
— Говори.
— Я уехал из Лагуны рано, поэтому не стал забирать кассовый
— Охотно. В любом случае я намеревался встретиться с Лори в «Клейморе».
— Я собирался заскочить в город и забрать их, но мне лучше остаться здесь. Я… я пропустил пару рюмок. — У Джима был уставший голос. — Ты же понимаешь, завтра похороны и все такое. Между прочим, в час — морг. Потом служба у могилы в Гринмаунте. Ты намерен присутствовать на похоронах, Шелл?
Я ненавижу похороны. Будь на то моя воля, я бы присутствовал только на одних похоронах — моих собственных. А точнее, если бы все действительно зависело только от меня, я бы не явился и на свои. Но я старался показаться учтивым.
— Тебе видней, Джим. Может, мне лучше не надо…
— Откровенно говоря, мне бы хотелось, чтобы ты присутствовал, Шелл. Если ты, конечно, не против.
— Все нормально, я буду. Увидимся позже. Я повесил трубку, выбросил из головы все мысли о трупах и смерти и порулил в сторону «Клеймора», думая о жизни — и о Лори.
Глава 14
— Привет, Шелл Скотт, — поздоровалась Лори, при этом улыбка озарила ее лицо, комнату и добрую часть меня.
— Не надо больше называть меня Шелл Скотт, — запротестовал я. — Мы ведь друзья?
— Договорились. Входи. Я вошел. Она спросила:
— Ты свободен сегодня вечером или, как всегда, занимаешься расследованием, размышляешь, ловишь, убегаешь, или что там еще?
— Боюсь, что убегаю.
Я рассказал ей, что должен бежать к Джиму, поэтому если у нас даже состоится ночной ужин, то это произойдет очень-очень поздно.
— Тогда перенесем на другой день, — любезно предложила Лори. — На этот раз я тебя прощаю. Тем более, что я успела проголодаться и уже съела бутерброд. Как я подозреваю, ты забыл о нашем свидании.
— Клевета!
Лори не была одета для выхода на улицу. На ней был белый халат и туфли на низком каблуке. Правда, волосы уложены в причудливую прическу и на лице макияж — достаточно одеться и можно идти на люди.
Мы подошли к дивану и сели; Лори сообщила, что Ева привезла с собой документы для Джима и я могу их забрать.
— Но ты ведь не очень сильно спешишь?
— Увы, очень сильно.
Очевидно, Лори читала, потому что на спинке дивана лежала раскрытая книга. Я взял ее и поинтересовался:
— Что ты читаешь? Пруста?
Она засмеялась, вспомнив, вероятно, замечание Джима в Лагуна-Парадиз, когда мы обсуждали нашу первую вечеринку. Она читала, оказывается, сборник эссе Эмерсона.
— Ах, Ральф Уолдо, — комментировал я. — Вот это был человек. Наверное, пользуется спросом среди новых поселенцев. И в Верховном суде. И у остальных жирных котов…