Джокер
Шрифт:
Уже неделя прошла, – на самом деле уже восемь дней.
– Я была бы более чем счастлива никогда не говорить об этом снова, –
отвечает она. Она тяжело фокусируется на стакане, что стоит на столе позади
меня. Я вздыхаю, потому что я, правда, не знаю, как обойти всё это.
– Послушай, Джош просто познакомил меня кое с кем, кто помог мне снять
стресс. Это всё, что было.
– Я, правда, не хочу вдаваться в детали, Райдер. Тебе двадцать четыре. То,
что ты делаешь
надеюсь, что мы не будем вдаваться в детали.
– Хорошо, – отвечаю я. – Но это значит, что ты наконец-то должна
посмотреть мне в глаза.
Она медленно перемещает свой взгляд вверх, пока наши глаза не
встречаются. Она улыбается, и я вижу, что она пытается.
– И ещё кое-что, – я закрываю глаза. Не верю, что собираюсь сказать это. –
Я подумал, что, возможно, смог бы остаться с вами, ребята, на несколько
недель после того, как мы вернемся домой. Просто пока я не встану на ноги,
– добавляю поспешно. Как я и ожидал, лицо мамы мгновенно загорается. Она
делает шаг ко мне и обнимает.
– О, Райдер. Я бы так хотела этого, – всхлипывает она.
Я закатываю глаза и глажу её по спине, делая вид, что это не такое уж
большое дело. Но видеть, как она радуется, заставляет меня самого
испытывать счастье. Я знал, как много значило для мамы то, что она сможет
позаботиться обо мне. Я нашел способ сделать что-то хорошее для кого-то
другого, не тратя при этом деньги. Все это стоило мне моей свободы. И,
возможно, моего рассудка.
***
На следующий день я готов лететь домой.
Боль всё ещё сильная, так что я не могу нормально сидеть, и я принял
несколько сильных обезболивающих, но так по крайней мере я могу ходить.
Мы летели первым классом, потому что это даёт мне больше личного
пространства, чтобы лечь на свою сторону. Мама с папой хотели
путешествовать в эконом-классе, но я настоял, что оплачу их перелет вместе
со мной.
– Ты уверен, что сможешь идти? – Мама расхаживала вокруг меня, как
пастух возле овец.
Я закатываю глаза и поднимаю руку вверх.
– Я в порядке. Врачи говорят, что ходьба полезна для мышц.
– Мы освободили тебе комнату на первом этаже. Не хочу беспокоиться о
том, как ты будешь спускаться и подниматься каждый день. Только представь,
если бы ты снова упал, – задыхается она, прижимая руку ко рту.
– Мам, хватит беспокоиться. Я в порядке.
Всё, о чем я могу думать, так это то, что пребывание здесь сведет меня с
ума. Во всем виновата Скарлетт. Я позволил ей убедить меня сделать кого-то
счастливым, но я бы предпочёл удостовериться, что сам буду счастлив. Я иду
в спальню и закрываю дверь. Мои чемоданы уже распакованы, а вещи
разложены и аккуратно помещены в шкаф. Я закатываю глаза и ложусь на
кровать. Схватив свой телефон, печатаю сообщение Скарлетт.
Я: Надеюсь, ты счастлива. Эта поездка сделает меня сумасшедшим.
Она: Что случилось? Что происходит?
Я: Мой добрый поступок – пребывание с родителями, потому что я
знаю, как счастлива от этого моя мама.
Она: Ты дома? Поздравляю. И молодец. Я позвоню тебе позже. Мне
нужно отвезти Джейка в больницу.
Моё сердце ускоренно забилось. Я еще не разговаривал с Джейком, а уже
переживаю за него. Я знаю, что он весь её мир.
Я: Все хорошо?
Она: Не уверенна. Его лечение не работает так эффективно, как
хотелось бы.
Я сажусь и достаю свой лэптоп, когда картинки начинают мелькать у меня
в голове. Несколько недель назад я видел сюжет о новаторских исследованиях
в области кистозного фиброза (муковисцидоз). У меня занимает несколько
минут, что бы найти его.
Профессор в Великобритании, широко известный во всем мире как
ведущий специалист в области КФ (кистозный фиброз или муковисцидоз),
запустил серию испытаний нового препарата, который, как он считал,
поможет уменьшить выработку слизи в легких больных КФ. Я хватаю лист
бумаги и царапаю имя и телефон врача. Интересно, знает ли его папа?
Заставив себя подняться с постели, я выхожу в гостиную, где сидят мои
родители.
– Пап, – начинаю я.– Ты случайно не знаешь профессора Хоуз? Он
ведущий специалист в области КФ.
Папа смотрит на меня с удивлением и радостью. Я не часто спрашиваю его
о работе.
– Я не знаю его лично, но один из моих коллег его лучший друг. Они
вместе ходили в медицинскую школу. Зачем тебе? – спрашивает он с
любопытством.
– У моего друга есть сын, у которого кистозный фиброз, а болезнь не
реагирует на текущее лечение. Я вспомнил о том, что слышал о новых
исследованиях и надеялся получить это лекарство для него.