Джокертаунская комбинация
Шрифт:
– Есть способы, Молли Болт, – сказал я ей. – Когда у тебя достаточно денег и достаточно власти, нерешаемых проблем почти не существует.
Она не была убеждена.
– Конечно. И твоя чертова Стена тоже охватит весь Манхэттен.
– Эй! Я все еще растущий мальчик. И мои силы растут вместе со мной. Стена уже на сотню ярдов дальше, чем она была всего полгода назад, и она стала сильней, чем когда-либо. И это тоже часть уравнения. Что случится, когда корабли не смогут ходить от залива вверх и вниз по Гудзону? Что они сделают, когда Рокс дорастет до построек в Джерси? Они уже меняют воздушные пути
Она не поверила мне и прямо сказала об этом.
Я подумал о своем сне.
Этого будет недостаточно…
Я заблудился на минуту в воспоминаниях о моих местах, в голосах в моей голове. Когда я вернулся в реальность, Молли пристально смотрела на меня.
– Послушай, я тебя знаю. У тебя есть какой-то план, не так ли? Вот почему ты изводишь меня до смерти своим тявканьем.
Я ухмыльнулся.
– Я хочу использовать тебя, Молли. Тебя и остальных джамперов. Я хочу использовать ваши способности, чтобы сделать нас чертовски богатыми. Если хочешь по-настоящему унизить кого-то, ты должен знать, где ударить, чтобы было действительно больно. А я также знаю, что напугает их больше всего. Я все организую, а вы, джамперы, станете исполнителями. И ручаюсь тебе, я сделаю нас богатыми. Богатыми. Богатыми. Давай я расскажу тебе, как мы провернем все это…
Мелинда М. Снодграсс
Любовники
I
– МОНСТР!
Доктор Тахион уклонился от загребающего удара ее когтей. Слезы катились по ее щекам, разъедая новые раны в том, что и так уже было гноящейся массой. Джокер яростно затрясла головой. Слезы полетели во всех направлениях, и крохотные отверстия появились в тканевой занавеске, предусмотренной для того, чтобы обеспечить некоторую приватность в смотровой в клинике имени Блайта ван Ренселлера. Одна слеза приземлилась Тахиону на ухо, вызвав пронзительный крик боли.
– Вы сделали это. ВЫ. Я убью вас.
Не могло быть никакой ошибки в том, кому была направлена эта угроза.
– ТРОЛЬ! – проревел Тахион.
Девятифутовый джокер не тратил время по мелочам. Занавеска рухнула вместе со звоном оборванных металлических колец. Начальник охраны клиники сдернул визжащую женщину со смотрового стола и держал ее, брыкающуюся, царапающуюся и извивающуюся, на расстоянии вытянутой руки. Кислота в ее слюне и слезах не оказывала ни малейшего воздействия на ороговевшие пластины, покрывавшие тело Троля.
Тахион метнулся к тумбе с лекарствами. Проклял искусственную руку, когда попытался удержать, не разбив, бутылочку с успокоительным. Наполнил шприц.
Когда он обернулся назад, Троль попытался предостеречь его.
– Нет, Док, не надо. Вы обожжетесь.
– Я это заслужил, – проворчал таксианец. Он нырнул ближе, схватил одну из мельтешащих рук и вытянул ее за спину женщины, жестко зафиксировав в захвате. Кислота обжигала его лицо и руку, но он вогнал иглу и дожал поршень.
– Теперь отойди, – приказал Троль, и на этот раз Тахион повиновался. Две минуты спустя сопротивление джокера стихло. Со вздохом она провалилась в наркотический сон. Тахион тяжело упал на стул, когда в смотровую через двери отделения реанимационной терапии вошла Коди.
– Фрау доктор Франкенштейн, я полагаю, – слабо сказал Тахион.
Боевой задор в ее единственном глазу не погас.
– Что за чертовщина тут творится?
– Просто еще один обычный день в покойницкой.
На смену злости пришло беспокойство.
– Что не так? Что случилось? – Тахион махнул неопределенно рукой. Коди обернулась к Тролю. – С ним все в порядке?
– Физически. Он получил несколько ожогов кислотой. Но она глубоко его… ранила, – сказал Троль.
Руки Коди сомкнулись на плечах Тахиона.
– Поговори со мной. Я услышала все через этот проклятый громкоговоритель. Эта чертова сестра-истеричка кричала, что тебя тут убивают.
– Ничего настолько драматичного, – Тахион вздохнул и поднялся на ноги. Просто еще одна жертва призвала виновника ее страданий к ответу.
Коди проследила его взгляд на уже спокойно лежащего джокера.
– Когда произошла трансформация? – спросила женщина.
– Прыжок.
– Господи Иисусе, – легкая дрожь прошила ее высокую, стройную фигуру.
Тахион понимал ее. С появлением новых странных способностей дикой карты неприкосновенность собственной души теперь была под угрозой. Бродячая банда подростков внезапно развила способность обмениваться телами с любым. И они использовали эту силу со злым задором юности – совершая акты насилия, зверств и унижений, прежде чем перепрыгнуть обратно в собственное тело и оставить жертву разбираться с зачастую трагическими последствиями веселья джампера.
Тах снова вздохнул и потер глаза тыльной стороной ладони, как будто этот жест способен был прогнать усталость.
– Теперь мне надо позвонить мистеру Несбиту и сообщить ему, что его жена здесь… Но не та жена, какой он ее помнит.
– Приди в Джокертаун и потеряй себя, – сказала Коди горько. – Неудивительно, что натуралы нас оставили. Они в ужасе. Черт, даже я боюсь, когда иду домой ночью. Как скоро какой-нибудь алчный джокер захочет себе мое тело?
– Тише, – предупредил Тахион.
– Я не боюсь, что меня услышат. Это маленький грязный джокерский секрет. Кто-то из них знает, как добраться до этих детей, и вместо того, чтобы сказать нам или полиции, они сперва позаботятся о себе.
Тах печально посмотрел на сборище протоплазменных монстров, заполнивших его приемную.
– Можешь ли ты осуждать их?
Коди вздрогнула, и Тахион поймал клочок воспоминаний. Однажды Коди пугающе близко подошла к тому, чтобы стать джокером. Да и сам Тахион нес в своих венах вирус дикой карты, вплетенный заботливо и спящий до поры в его генах. В любой момент вирус мог проявить себя и превратить его в отвратительного монстра либо даровать благословение смертью. Он даже не рассматривал третью, выигрышную возможность, что удача улыбнется ему и он станет одним из счастливчиков – тузом, благословенным нечеловеческими способностями.