Джон Сильвер: возвращение на остров Сокровищ
Шрифт:
Когда небо прояснилось, я ослабил веревки.
— Это еще не конец. — С этими словами Соломон постучал по зубам и вытянул палец, указывая на тучу, висящую у нас прямо по курсу. Она даже и на тучу-то не походила, о чем я не преминул сообщить Соломону. Тот ответил, что очень скоро нас ею накроет.
— Раз так, прочти мне какой-нибудь из своих псалмов, — предложил я. Соломон заметил, что я сам должен неплохо знать Библию, учитывая услышанное в Испании от Эдварда.
— Никакой туче меня не одолеть, пока я не разгадаю всех тайн этой Библии, — отрезал я. В тот же миг в нашу палубу ударил залп града — не более чем в двух шагах от руля, где стояли мы с Соломоном. — Держись! — крикнул я ему. Над нами опять разразилась буря, и мне пришлось вторично привязываться к штурвалу. Веревка так глубоко врезалась в руки, что я было испугался остаться без пальцев. Однопалый моряк — шуточка в духе Старого Ника. Штурвал закрутило, и нас — вместе с ним, точно поросят на вертеле. Ни я, ни Соломон даже не поморщились: не хотели доставить друг другу удовольствие, несмотря на адскую боль. Нас швыряло вместе со штурвалом, а мы только перекрикивались, продолжая спор. Соломон, казалось, мог вскипятить море — так полыхали его глаза.
— Потрать ты хоть всю жизнь, — вопил он мне, — читай эту Библию хоть каждый день, разбери по букве — все равно не поймешь, о чем она!
Буря не вняла его воплям, продолжая хлестать нас почем зря. «Разбери по букве!» — прокричал Соломон, и я тотчас понял. Понял, как прочесть шифр с каменной плиты.
1-1-4-4-5-7-9-12-14-14-14-15-18-18-19-19
Возьмем простейший буквенный код, чей ключ выглядит так:
А-1, В-2, С-3, D-4, Е-5, F-6, G-7, Н-8, I–9, J-10, К-11, L-12, М-13, N-14, 0-15, Р-16, Q.-17, R-18, S-19, Т-20, U-21, V-22, W-23, Х-24, Y-25, Z-26
Таким образом, мы можем заменить цифры буквами и получить следующее:
A-A-D-D-E-G-1-L-N-N-N-O-R-R-S-S
Должно быть, человека нужно хорошенько встряхнуть вниз головой, чтобы он правильно взглянул на мир. Когда Соломон сказал мне насчет каждой буквы в Библии, я вдруг увидел и шифр, и ответ.
Напомню тебе, что я уже опробовал шифровальные круги на этой веренице цифр, но получал одну только чепуху. Стоило же мне поболтаться вверх тормашками прикрученным к штурвалу, как передо мной всплыли все загадки разом, а после Соломоновых слов я превратил цифры в буквы, но не по порядку, а наобум, под стать сумятице в голове.
Я поменяю их местами, чтобы тебе было понятнее.
15-14 7-1-18-4-14-5-18-19 9-19-12-1-14-4
И ответ, соответственно, был таков:
ON GARDNERS ISLAND
«На острове Гарднерса».
Тут возникает соблазн переставить буквы в словах, чтобы читалось «No Gardners Island», коль скоро я однажды ошибся с загадкой острова Кэт. Но в таком случае этот шифр тоже был бы обманкой.
Или не был бы?
Загадки тянулись одна за другой, как узлы на лаглине.
Или не так?
Шторм прекратился, и те из команды, кто еще как-то стоял на ногах, отвязали нас от штурвала. Соломон тут же рухнул на палубу. Я велел оттащить его вниз и прошелся по палубе — так-то, сэр, — а вся команда кричала мне «ура».
Стоило мне разузнать ответы, все загадки вдруг стали простыми, как мысли у Маллета. Я был готов идти по звездам к сорок первому градусу широты и двести восемьдесят седьмому градусу долготы — туда, где лежало мое сокровище. На остров Гарднерса.
«Евангелина», оказывается, втайне от меня плавала неподалеку. Вскоре мы встретились и поприветствовали друг друга. Эдвард потерял двух человек во время шторма, и одним из них был Джимми — его смыло за борт, когда он висел на вантах. Я не потерял никого.
Любопытно, следил ли Эдвард за мной? Обещал, что пойдет на север в согласии с уговором, однако вернулся, сославшись на дрянную погоду. Я пошутил, что он привез ее с собой. Однако на следующий день нам стало не до шуток.
Я хлебнул горячего рома, который принес мне Бонс, отправился к себе и проспал почти до утра — хоть из пушки над ухом стреляй.
Прошлой ночью меня знобило так, что я готов был забраться в адское пекло. В следующий раз надо бы попросить чертову хозяйку подбросить еще угольку. Уж если гнить — так в тепле. Однако яму мне рыть еще рано, капитан. Я пока дышу, хотя мое дыхание больше похоже на морской туман из-за этой хвори. Язык еще шевелится, но вскоре и это пройдет.
Дослушай же мой рассказ. Я зажигаю фонарь и берусь за перо.
А вот и твой Маллет топочет за дверью, пачкая последние страницы этой рукописи жирными пальцами. Посмотрим, что он подумает о тебе — своем капитане, — когда я извлеку на свет сокровище и последнюю кровавую тайну. Поглядим, сэр.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ. СОКРОВИЩЕ
Маллет побывал у меня в каюте, пока я спал во время приступа. Я открыл глаза и увидел его. Он точно таков, каким я его представлял, — сущий полотер. В его глазах нет блеска. Волосы обстрижены. Он плотный и круглый, как пробка. В нем глупости не меньше, чем в ваших славных лордах.
Позже он снова заявился ко мне под дверь с подносом и съел всю отраву сам, обсосав косточки. Я под его чавканье завел речь о каннибалах, добавив, что он неплохо бы смотрелся с костью в носу — умнее, по меньшей мере. Маллет поблагодарил за совет и добавил, что меня есть не станет из-за нарывов. Я его почти полюбил. Видно, яд пошел ему на пользу. Если не окочурится к моему мятежу, пожалуй, дам мальчишке леденец перед тем, как выпотрошить его капитана.
— Стало быть, Азоры далеко позади и мы идем по проливу Дарданеллы, между Эгейским и Мраморным морем, — сказал я ему.
— Капитан говорит, у меня есть задатки, — отозвался он.
— Наживки для акул — возможно.
— Зря я вам сказал, где мы.
— Но все-таки сказал. Должно быть, я был не прав насчет задатков. Когда-нибудь ты станешь капитаном.
— Капитаном… — повторил он едва слышно.
— Соберись, парень. Ты, конечно, станешь капитаном — если вся команда вымрет от чумы.
Тут Маллет по привычке вздохнул и удалился.
Ты взял весьма любопытный курс. Мы очутились меж двух миров, у самой оконечности Азии и крепости Чанаккале, и, однако же, далеко от Европы. В Дарданеллах, или же Геллеспонте, как называли его древние, воды текут сразу в обе стороны, к каждому пласту суши. «Линду-Марию» разворачивает на стремнине, пока ты выбираешь наш последний маршрут. Один поток уносит нас в Азию, другой тянет в Европу, и мы снова оказываемся меж двух миров. Я всегда огибал Галлиполи, уходил в синеву Эгейского моря и оставлял турок курить трубки, но ты, видно, решил доказать свою удаль. Что ж, поглядим, кто кого.