Джонни Оклахома, или Магия массового поражения
Шрифт:
С удивлением услышав в ответ невнятный хрип, гном обернулся. Выпученные глаза и посиневшая рожа обер-подмастерья настолько произвели впечатление, что не сразу получилось разглядеть удавку на шее бедолаги. А вот человека, её затягивающего, не увидел вообще – короткий свист за спиной, и бородатая голова заскакала по сложенным в аккуратные стопы брусьям онагра.
– Лихо ты его. – Гржимек вытер меч о бороду удавленного кашеваром гнома. – И пикнуть не успел.
– Тут дело нехитрое, ваша милость, – поскромничал пограничник. – Баранов и то сложнее резать.
– Надеюсь, сегодняшний
Мог бы и не спрашивать. Ну что могут сделать десяток коротышек против правильно обученных пограничных стражей? То-то и оно, ничего не смогут сделать. Тут ведь главное – поближе подобраться, а потом у противника не остаётся ни единого шанса.
Всё тот же кашевар, удачно заменивший не успевшего выскочить из казармы заместителя командира заставы, ткнул носком сапога в детали разобранных метательных машин и задумчиво почесал затылок:
– Ваша милость, а если нам того? Ну, это самое…
Карл понял идею с полуслова. Гномы не могут маршировать сутками напролёт и непременно остановятся на привал. Ещё лучше, если получится застать их на ночёвке. Так что есть вполне реальная возможность вырезать посты и преподнести недомеркам нежданный подарок. Если бы только кто собрал машины в должном порядке.
– Как думаешь, у нас есть кто-то разбирающийся в этой куче хлама?
– Я немного разбираюсь.
– Откуда?
– Жизнь научила, ваша милость.
– Тогда чего же мы ждём?
– Приказа.
– Считай, что я его отдал.
Полсотни человек с любой работой справятся быстрее десяти гномов. Исключение составляет разве что пробивка шахт и рытьё тоннелей, так что разобранные на части метательные машины погрузили в считаные минуты. И тут же в полный рост встала новая проблема – тягловые горные козлы, они же архары, категорически отказывались слушаться возниц, а от ударов кнутом попросту ложились в грязь, не желая тащить телеги.
Гржимек немного подумал и махнул рукой:
– Сами дотолкаем до нужного места. А упрямых тварей под нож и на мясо.
– Уж больно они вонючие, ваша милость. Жрать невозможно!
– А под сливовую наливку?
– А ведь точно! – моментально оживился кашевар и крикнул лупцующим архаров пограничникам: – Ребята, прекратите глумиться над закуской! От побоев мясо портится!
Заменять тягловых животных – не самое приятное занятие, особенно под дождём и по щиколотку в грязи. Причём в лучшем случае по щиколотку, потому что тяжёлые телеги проваливались в колеи до осей. Так что сотнику поневоле пришлось поднапрячь свои невеликие магические способности и утихомирить им же самим вызванный дождь. Поначалу непогода отступала неохотно, но уже через час в разрывах низких облаков начало проглядывать чистое синее небо.
– Эх, ещё бы дорогу подсушить, ваша милость! – Томас Блумберг, произведённый из кашеваров в заместители командира заставы, вопросительно посмотрел на Гржимека: – Никак не получится?
– Даже не мечтай, – покачал головой сотник. – Это уже не магия будет, а настоящее чудо. На такое даже у ректора Королевского университета сил не хватит. Так что, Томми, не будем тешить себя напрасными надеждами и молча толкаем телеги.
– Плохо. – Бывший кашевар с трудом выдернул сапог из липкой грязи. – Ежели чего испортить, так магия в первых рядах, а вот как исправить… Вот в империи, говорят, по дорогам можно ездить в любое время года и не обращать внимание на погоду. Ровные и гладкие, будто стол в приличном кабаке.
– Есть такое, приходилось видеть, – подтвердил Карл. – Только там через каждые двести ярдов закапывают жертву. Ага, живьём… по пять человек на милю. Тебе подсказать общую протяжённость имперских дорог?
– Гномам в задницу такую протяжённость, – откликнулся на предложение Блумберг, но потом ненадолго задумался и спросил: – Ваша милость, а для жертвы только людей нужно или коротышки тоже подойдут? Дороги у нас плохие, а вот в гномах с недавних пор недостатка нет.
– Не знаю, – пожал плечами сотник. – Я думаю, что когда возьмём имперскую столицу на меч, то там и спросим. Вот нюхом чую – без их участия тут не обошлось. Наши «добрые друзья» любят действовать чужими руками.
Глава 22
Костры остановившегося на ночёвку хирда видны издалека. А ещё раньше чувствуется их едкий запах – каждый гном в заплечном мешке носит несколько фунтов каменного угля и фляжку с земляным маслом, так что на привалах огонь разжигают быстро. Очень удобно, кстати, в безлесной местности. Да и в лесу на многотысячное войско сухих дров не хватит, а сырые когда ещё разгорятся… с голодухи околеешь, пока ждёшь.
– Куда будем бить, командир? – К концу дня Блумберг перестал именовать Карла «вашей милостью», заменив титулование на более короткое и уважительное обращение. – Я бы долбанул по центру.
– Хочешь сразу накрыть шатёр командующего?
– И это тоже. Но в основном из-за того, что опыта стрельбы у нас нет и горшки с гномьим огнём полетят куда угодно, только не в цель. Лучше уж сразу лупить в середину.
– Мудро мыслишь, – согласился Гржимек. – Возьмём ублюдков в кольцо, и…
– И поймаем первый же перелёт. Нам это надо, командир?
– Есть другие предложения?
– Есть. – Томас показал рукой в сторону гномьего лагеря. – Если расположим онагры на обратном склоне вон того пригорка, то успеем дать несколько выстрелов до того, как гномы нас засекут. И уходить в случае чего удобно – за спиной лес, а коротышки его не любят.
При упоминании о возможном отступлении сотник сморщился, будто увидел приготовленную под кисло-сладким имперским соусом земляную жабу. Душа просила битвы, хотя разум целиком и полностью поддерживал идею отхода после удара. Разум победил.
– Хорошо, Томми, собираем машины прямо здесь и выдвигаем их к пригорку. Сжечь-то потом успеем?
– А почему бы не успеть? – Блумберг достал из кошеля на поясе костяной манок и трижды крякнул уткой. – Сейчас приволокут, сэр.
Почти сразу затрещали кусты, и запыхавшиеся пограничники выкатили телеги с разобранными онаграми. Дальше тащить не стоит, а то неизвестно где расположенные гномьи секреты услышат шум. Вот когда машины будут готовы, тогда можно не осторожничать – коротышки вряд ли успеют что-то сделать.