Джоуи
Шрифт:
«Ты ебаная шлюха!» — рычит он, яд капает из слов. Его токсичность просачивается через дверь спальни и окружает меня, но это только заставляет меня двигаться быстрее.
На входной двери не менее полудюжины засовов, и я пытаюсь ухватиться за первый из них, но мои потные руки тут же соскальзывают. Я быстро вытираю их о платье и умудряюсь открыть его со второй попытки. Голова кружится, сердце колотится так сильно, что я едва слышу удары и ругательства Виктора. Может, наркотики все еще в моем организме? Может, я снова потеряю
Блядь. Нет.
Я не позволю ему победить. Работай быстрее, Джоуи!
Грохот Виктора, пытающегося выломать дверь, становится настойчивее, громче, чем звук моего собственного сердцебиения. Господи! Мои пальцы дрожат и соскальзывают с засовов. Затем я слышу треск щепок в коридоре, и мое сердце на долгое время останавливается. Качая головой, я царапаю оставшиеся засовы, держа нож между ног, уверенная, что Виктор в нескольких секундах от того, чтобы схватить меня.
Как раз когда я поворачиваю последний, Виктор врывается в дверь. Тяжелые шаги раздаются по коридору. Я не могу оглянуться. Если я увижу его, я могу рассыпаться на куски. Вытащив нож из-под ног, я распахиваю дверь и бегу к ней.
Мои ноги дрожат, почти не держатся, когда я сбегаю по лестнице, но ужас придает мне сил и ускоряет мой побег. Шаги гремят прямо за мной, и я кричу и роняю нож, беспомощно наблюдая, как он грохочет на дно лестничного пролета. Я осматриваю пол внизу, но не могу найти его в тусклом свете. Он собирается схватить меня прежде, чем я смогу выбраться отсюда. Он собирается вернуть меня в ту комнату. Он собирается…
«Отсюда нет выхода, ты, ебаная шлюха», — кричит он, и его голос теперь так близко, шаги еще ближе. Я чувствую его затхлое дыхание, и это заставляет меня дергаться. Слезы текут по моему лицу.
Нет. Пожалуйста, нет. Я почти добралась.
Я спотыкаюсь на последних нескольких ступенях, падая на внешнюю дверь. На этой тоже есть засовы. Всего два, но все равно слишком много. Я вожусь с первым, сердце колотится, а кровь приливает к ушам.
Его дыхание на моей шее. Пальцы в моих волосах. Я судорожно вдыхаю воздух. Слезы затуманивают мое зрение. Его тело врезается в мое, зажимая меня между собой и дверью и выбивая весь воздух из моих легких. Я задыхаюсь.
«Поймал тебя, маленькая шлюшка», — шепчет он хрипло, прижимая рот к моему уху. Слюна капает с его губ на мою шею, и моя плоть горит, словно миллион крошечных муравьев снуют под моей кожей.
«Нет!» — кричу я, молясь, чтобы кто-нибудь прошел мимо. Кто-нибудь, кто угодно, мог бы меня услышать. Открывая рот, чтобы снова закричать, я давлюсь, когда его огромная мясистая рука накрывает его, задыхаясь от его отвратительного смрада. От отчаяния я бью головой назад и бью его по подбородку. Он бормочет ругательства на русском и хватает меня за волосы, оттягивая мою голову назад.
«Ты заплатишь за это, маленькая сучка», — говорит он с усмешкой, прижимая мое тело
Слезы жгут мне глаза.
«Ты помнишь, я сказал, что подожду, пока ты не очистишься?» Его кислое дыхание омывает мое лицо, и я зажмуриваю глаза. Мне нужно подумать. «Я передумал. Ты позволила этому животному, Максимо, осквернить тебя. Думаю, я также трахну все твои грязные, мерзкие дырки. А потом снова сделаю тебя чистой».
Я пытаюсь блокировать его язвительность, его насмешки. Я уйду отсюда. Я умнее его. Нож! Он где-то здесь.
Я бормочу ему в руку, отталкиваясь задницей назад и вращаясь на его члене. Сглотнув еще один глоток рвоты, я призываю свою смелость. Я могу это сделать. Я должна это сделать.
«О, это то, чего ты хотела все это время? Тебе нравится грубость, маленькая шлюха?» — говорит он с усмешкой, вылизывая дорожку вверх по моей шее к уху. Все мое тело содрогается, и, наверное, он думает, что я наслаждаюсь, потому что он громко стонет.
«Мммм», — бормочу я, продолжая тереться об него.
«Ну, давай посмотрим, насколько грубо ты сможешь с этим справиться, потому что мне нравится, когда вы, шлюхи, даете отпор». Бросив меня на пол, он мрачно смеется.
Я смотрю на него с фальшивой улыбкой на лице, наблюдая, как он расстегивает ремень, пока я развожу руки и ищу в темноте свое оружие.
Он пожирает взглядом мои раскрытые бедра, сосредоточившись на моих трусиках, а не на том, что делают мои руки. «Ты действительно грязная маленькая шлюха, Джузеппина».
«Я никогда этого не говорила», — мурлычу я, проводя кончиками пальцев по холодному кафельному полу, и на моем лице расплывается искренняя улыбка, в то время как Виктор вытаскивает свой член из штанов.
Он смотрит на меня с вожделением. «О, ты хочешь этого?»
«Да». Я облизываю губы, и он падает на колени. Такие мужчины, как он, всегда будут иметь одну и ту же слабость — недооценивать женщин, как я.
Он наклоняется надо мной, раздвигает мои ноги и просовывает руку между моих бедер. «Надеюсь, ты будешь кусаться и царапаться, маленькая шлюха».
«О, конечно». С дикой ухмылкой я вонзаю нож ему в бок, прямо под левой подмышкой. Его лицо искажается от боли. Он рычит, падает на бок и позволяет мне выкарабкаться из-под него. Я ныряю к двери, пока он все еще обездвижен.
Мои руки больше не трясутся, когда я оттягиваю засовы. Кем этот больной ублюдок себя возомнил, что может отвезти меня в Россию и сделать своей гребаной невестой? Я Джоуи гребаная Моретти.
Рывком распахнув дверь, я вываливаюсь на большую парковку. Яркий солнечный свет бьет мне прямо в глаза, заставляя меня заслонить лицо от яркого света, и я врезаюсь прямо в широкую грудь.