Джульетта
Шрифт:
– Бросьте, - сказал он, откровенно забавляясь моей хмурой миной.
– Нельзя же во всем винить сестру!
– Я никогда и не винила, просто у нас очень разные приоритеты.
– Дайте догадаться… - Он пододвинул ко мне печенье.
– Ваша сестра служит в армии? Воюет в Ираке?
– Ха!
– Я набрала еще печенья.
– Дженис не нашла бы Ирак и на вырезном трафарете! Она привыкла… очень весело жить.
– Какой позор, - покрутил головой Алессандро.
– Наслаждаться жизнью!
–
– Да понимаю я, - оборвал он меня.
– Она ведет развеселую жизнь, поэтому вы не можете веселиться. Она наслаждается жизнью, поэтому вы не позволяете себе развлечений. Очень жаль, что вы это так каменно затвердили.
– Слушайте… - Я крутила в пальцах пустой бокал, не желая отдавать ему гейм.
– Самый важный в мире человек для Дженис Джейкобе - это Дженис Джейкобе. Она любого уничтожит, чтобы добиться своего, она из тех, кто… - Я остановилась, почувствовав, что тоже не хочу тащить прошлое в этот приятный вечер.
– А Джулия Джейкобе?
– Алессандро наполнил мой бокал.
– Кто самый важный человек для нее?
Я смотрела на его улыбку, не понимая, смеется он надо мной или еще что.
– Попробую угадать.
– Он откинулся на спинку стула.
– Джулия Джейкобе хочет спасти мир и сделать всех счастливыми…
– Но ее старания приносят другим одни несчастья, - договорила я мораль сей сказки.
– Включая саму Джулию. Я знаю, что вы скажете. Вы считаете, что цель не оправдывает средства и что отпиливание голов русалочкам не заставит человечество отказаться от войн. Я это знаю. Я все знаю.
– Тогда зачем вы это сделали?
– Не делала я! Изначально все планировалось совсем по-другому.
– Я поглядела на Алессандро, соображая, смогу ли заставить его забыть о Русалочке и перейти на другую, более веселую тему. Оказалось, не могу. На его губах играла легкая улыбка, но взгляд твердо заявлял, что этот вопрос он намерен прояснить безотлагательно.
– О'кей, - вздохнула я.
– Было так. Мы хотели нарядить ее в армейскую форму и вызвать датскую прессу, чтобы в газетах появились фотографии…
– Фотографии появились.
– Но у меня и в мыслях не было отпиливать ей голову!
– Вы держали пилу.
– Это получилось случайно!
– Я закрыла лицо ладонями.
– Мы не знали, что она такая маленькая. Камуфляж оказался слишком велик, и тогда какой-то идиот вытащил пилу и… - Я не могла продолжать.
Мы так и сидели в молчании, пока я не отважилась подглядеть сквозь пальцы, сошло ли с его лица выражение отвращения. Оказалось, сошло. Более того, моя история его позабавила. Улыбку он сдерживал, но искорки в глазах плясали.
– Что такого смешного?
– проворчала я.
– Вы, - ответил Алессандро.
– Вы настоящая Толомеи. Помните?
Я уронила руки на колени, отчасти с облегчением, но и с некоторой неловкостью от такой перемены в разговоре.
– Вы меня удивляете. Я не подозревала, что вы знаете «Ромео и Джульетту» наизусть.
Алессандро улыбнулся:
– Только сцены с драками. Я вас разочаровал?
Не зная, флиртует он со мной или просто смеется, я вновь начала поигрывать кинжалом.
– Хм, странная штука, - сказала я, - дело в том, что я тоже знаю пьесу наизусть. Всегда знала. Еще не понимала ничего, а уже знала. Словно ее произносил голос, звучавший в моей голове.
– Я натянуто рассмеялась.
– Интересно, почему я это вам рассказываю?
– Потому что вы совсем недавно узнали, кто вы, - просто сказал Алессандро.
– И все, наконец, начинает становиться на свои места и обретать смысл. Все, что вы сделали или решили не делать, становится понятным. Люди называют это «узнать свою судьбу».
Я подняла глаза и увидела, что он смотрит не на меня, а на кинжал.
– А вы?
– спросила я.
– Вы знаете свою судьбу?
Он вздохнул.
– Всегда знал. А если случится забыть, Ева-Мария мне быстро напомнит. Но меня всегда бесило, что мое будущее предопределено. Всю жизнь я пытался убежать от судьбы.
– Удалось?
Он подумал.
– На время - да. Но знаете, судьбу не обманешь. Она тебя где угодно найдет. От нее не сбежишь.
– А вы далеко убегали?
Он коротко кивнул.
– Очень далеко. До самого края.
– Вы разжигаете мое любопытство, - игриво сказала я, надеясь на продолжение, но его не последовало. Судя по морщинам, появившимся на лбу Алессандро, тема была не из приятных. Очень желая побольше узнать о его прошлом, но боясь испортить вечер, я просто спросила: - Это далеко отсюда?
Он чуть не рассмеялся:
– А что? Хотите сходить?
Я пожала плечами, бездумно раскручивая кинжал на скатерти:
– Я не пытаюсь убежать от своей судьбы.
Когда я не подняла глаз, он положил руку на кинжал и остановил вращение.
– Может, это было бы к лучшему?
– Нет, - возразила я, дюйм за дюймом вытаскивая свое сокровище из-под его ладони, - я предпочитаю остаться и бороться.
После ужина Алессандро настоял, чтобы проводить меня в отель. Он уже выиграл битву за ресторанный счет, поэтому я не стала протестовать. Даже если Бруно Каррера уже сидит, на свободе остается псих на мотоцикле, охотник за трусливыми мышками вроде меня.