Джуна. Одиночество солнца
Шрифт:
Сумасшедшее чувство любви Джуны ко всем детям без разбора, даже к тем, что находились еще в утробах матерей, как мне показалось, вызвано ранними собственными потерями. Она с младых ногтей не проходила мимо изодранных, побитых, обиженных, больных. Вытаскивала из каких-то колодцев, лечила тех, кто падал с велосипеда, попадал в истории. А ведь раньше мы все были вольные. За нами не ходили родители до пенсии, как теперь. Мы выходили гулять утром и появлялись только к обеду, а потом к ужину. Играли в «войнушку» и «казаки-разбойники». И это было естественно и нормально. Джуна в первую очередь помогала детям. Потом – взрослым. Она рассказывала множество сл у чаев, когда она буквально вытаскивала детей с того света. Лечила беременных. Лечила. Лечила. Лечила. Не потому, что добра или недобра. Ею правило безудержное чувство необходимости это делать. Без всяких вариантов.
В трудное время ее жизни, когда не было средств на об учение и подчас на кусок хлеба, она старалась осознать редкий свой дар, понять, как он работает, чтобы помочь как можно большему числу людей. Для этого нужны были знания.
Образование базовое и образование души
Итак, мы заполнили некие белые пятна биографии Джуны. После восьмилетки ей пришлось покинуть дом приемных родителей навсегда и переселиться в места со стабильным заработком, которые бы позволили ей и учиться на заочном, и работать по призванию.
Скорее всего, после двух курсов Ростовского техникума кино и телевидения на отделении кинооборудования, брошенных по причине беременности и ранних родов в 1967 году, ей удалось отдать документы и оплатить свое обучение в ростовском Народном заочном университете «Знание».
Но воспоминания самой Джуны далее географически стабильно связаны с Тбилиси. По ее словам, она много лет служила горничной в санатории, работала и барменом в баре. После курсов массажистов стала показывать чудеса своего врачевания. Это был один из элитных и дорого оплачиваемых комплексов КРЦАНИСИ. Его построили во времена Сталина. Курировал строительство лично Берия. Санаторий обслуживал исключительно грузинскую элиту. Партийных работников. Работников КГБ. Министерства и правительство.
Выросшая совершенно диким цветком, Джуна цеплялась за каждую возможность встать на ноги, получить образование. Она демонстрировала свой дар охотно. Безропотно. Жертвенно. Иногда навязчиво, если речь шла о медиках.Далее заработал закон судьбы. Или, как это принято теперь называть, кармы. Он, как цепная реакция, когда поможешь одному, тот расскажет, и поможешь другому, третьему, узнает начальство и начальство начальства, пока не дойдет до самого главного начальства, которому, несмотря на статус и все деньги, помощь такого медиума, как Джуна, все равно нужна.
Неслучайные встречи с лидером решили всё
Втом же самом профилактории или санатории Евгения и встретила грузина, что сделал ей предложение. Сколько лет прожила она с ним, точно и доподлинно не известно. Да и не важно. Никто и никогда не видел фото «референта Шеварднадзе», как обозначила его пресса. Нет о нем ни слова ни в Интернете, нигде. Странное такое существо с именем Виктор Ираклиевич Давиташвили.
Однако сама Джуна не раз рассказывала с глубинной внутренней обидою и вздохами, что «жила в грузинской семье, не поднимая головы, на правах прислуги».
– Света! Знаешь, что такое попасть в семью к нацменам? Невесткой? Это – постирай. Это – погладь. Вымой пол. Выбей ковры. Говори только по-грузински. Это – отработай на основной работе и еще приди домой и отработай вдвое больше! А супружеский долг! Ужас! И я лечила их всех. Вот этими вот руками, лечила! Их и всю родню. А как я готовила на всю семью! И жарила. И парила. И пекла. И свекровь очень любила, как я готовлю. Лучше меня никто не готовил, Света! У меня чистота была идеальная. Посуда блестела! Хрустело крахмальное постельное белье!
Вот эта ее фраза «не поднимая головы» меня особенно потрясла. Джуночка. Моя дорогая Джуна, обуреваемая максимализмом, половину жизни жила «не поднимая головы, на правах прислуги»…
А потом произошло то, что должно было случиться. Джуна полюбила. И не просто влюбилась. А до самой глубины своего волшебного, бездонного, космического сердца. Она встретила очень высокопоставленного чиновника. (Имя его неизвестно. Подвиг его бессмертен.) И этот таинственный генерал или полковник КГБ, судя по лицу их общего сына Вахтанга, лицо кавказской национальности, тоже полюбил Джуну. Он, по всей вероятности, уже имел семью. А при социализме и при режиме нравственности, что исторически установился в ЦК КПСС, партийные работники строго преследовались за прелюбодеяние. Их связь Джуна скрывала все эти годы.
Тогда ей казалось, любовь – главное в ее жизни. Но она ошибалась. Главным в ее жизни был дар.
Дар Джуны скрыть было невозможно. Как шило в мешке. И не было уже ни одного высокопоставленного чиновника в Грузии, которому бы не помогла Джуна в излечении от каких-нибудь невероятных болезней.
Вахо родился в 1975 году. Друзьями их семьи становятся и семья Шеварднадзе, и семья Паторидзе, и другие элитные семьи Грузии.
Чьим сыном на самом деле являлся Вахтанг, теперь можно выяснить лишь при генетическом анализе. Мне известно одно – это был плод страстной и тайной любви.
Когда Джуна заболела, именно жена Шеварднадзе оказывала ей первую помощь. Случай с клинической смертью достаточно часто описывается в прессе.
Джуну поставили на ноги. А иначе быть не могло. Все в Грузии давно понимали: Джуна – вторая Ванга, и ее ждет мировая слава.
Наступил 1980 год. Джуне тридцать один. Вахтанг совсем маленький. Ему четыре или пять лет.
И вот эту картинку несколько раз вспоминала она при мне.
– Представляешь, Света! КГБ присылает за мною черную машину. Меня ведут к ней, чтобы из Тбилиси перевезти в Москву. Страшно!!! Так страшно! Обыскивают меня. Мою сумочку… Могли меня расстрелять. Убить. Терзать. Проделывать надо мною опыты, как над другими. Стереть память. Все что угодно ждало меня! И сына… А он… ОН! Он ничего не сделал для того, чтобы меня спасти! Защитить Вахо! Он ведь знал, куда меня везут. Я могла не вернуться. Меня везли, как кролика. Как мышку. Для опытов в Кремль! Света! А он! ОН! Он не тронулся с места.