Джунгли убивают нежно
Шрифт:
– А направление?
– А направление что ни на есть нам подходящее, – проговорил Водяной. – На восток. К нашей речушке с мостиком.
– Понятно... Ну что, вояки?.. Летчики в плену – это уже ясно. Направление поиска тоже. Если прикинуть, что джипы были во втором лагере, а летчики успели погулять по джунглям часа три-четыре, не больше, то...
– По этим перелесочкам особо быстро-то не покатаешься. Километров сорок в час, а то и меньше.
– Значит, лагерь, где их, возможно, и держат, примерно километрах в ста или немногим больше...
– Примерно так.
– А в скольких мы километрах от моста?
– По
– Ясно... Значит, так... Пойдем по следам. Кто его там знает, этого полковника, а может, и в самом деле у него для таких вот случаев еще один лагерь организован.
– Ага! Концлагерь! – пробурчал Задира в раздумье.
– Или концлагерь!.. Мы этого пока не знаем, но должны узнать! Все, мужики, по коням! Нам этот полтинник, если все будет в порядке, конечно, чтобы пройти, еще здорово поднапрячь булки придется. А Стар со своими пацанами нас будет ждать около моста уже через 16 часов. Так что рассиживаться некогда. Вперед! Аккуратненько и полное внимание! Нам по дороге могут еще и парочку сюрпризиков, которые по твоей части, Паша, подбросить.
– Само собой, Чиф! Они ждут «спасателей» и понимают, что рано или поздно те должны найти все эти следы. А значит, и поставить по ходу этих следов пару-тройку мин или растяжек – святое дело!
– Тогда разобрались согласно штатному расписанию – и вперед!..
21 апреля, 2.00
Группа, возглавляемая Кондором, вышла к мосту без опоздания, даже раньше условленного времени на двадцать минут. Правда, вымотались они на этом почти пятидесятикилометровом марш-броске до последней точки. Не только физически, а и морально.
Примерно через час с начала их марша по следам джипов Андрей расслышал в лесном гомоне далекое:
– Бу-б-бу-ух!
Он тут же подал группе сигнал залечь и посмотрел на Вайпера, пытаясь понять, сообразил ли поляк, что это был за звук.
– То не наша валежна рушница.
– Да, капрал, слышу... Крупнокалиберная снайперка стрельнула – к гадалке не ходить! Но не наша, не «Геката» Питона. У Питоновой пушки голосок другой.
– Палили не по нас.
– Вижу. Да и далеко мы, Збигнев, нас ни оптика, ни ее ствол уже не достает с утеса. А куда тогда? Стреляли-то именно оттуда!
– Не знаю.
– Вот и я не знаю. А это очень хреново! Неужели группа Стара засыпалась?!
– То не может буть так!
– Хочется верить...Только в нашем деле «буть» может по-всякому, сам знаешь...
Беспокойство за судьбу группы Стара нарастало у Андрея со скоростью снежной лавины, и он принялся подавать сигнал с помощью своего «Фалькона»:
– Пш-пш, пш, пш-пш-пш...
Раз за разом, но ответа не было. И хоть Андрей и понимал, что они давно вышли из двухкилометрового радиуса действия этой радиостанции, но подспудно надеялся все же на то, что Стар подаст весточку, «прошипев» в ответ. Но наушник молчал.
«Молчит, бля, шо рыба об лед!»
Они пролежали в траве, прислушиваясь, минут десять, но ничто не говорило их напрягшимся до предела ушам о том, что где-то идет бой. А он должен был бы идти, если бы Стар со своей группой влетели в засаду. Просто не мог не идти! И звуки его были бы слышны.
– Будем надеяться, что Стар с ребятами проскочил мимо этого «охотника».
– Плохи справы, Анджей. (Плохие дела, Андрей.)
– Да просто хреновые, Збигнев. Куда пальнул этот любитель пострелять, если не по нашей второй группе? Не на ворон же он охотится с такой пушкой в самом-то деле!.. Ладно. Разберемся со временем... Вперед!
За этот день им еще пришлось дважды форсировать «водные рубежи», переправляясь через какие-то небольшие речки, текшие в обратном их пути направлении, на равнину, преодолевая их вброд, по следам проехавших здесь машин.
За этот безумный день им довелось пережить еще одну атаку зеленой мамбы. Это уже была взрослая двухметровая змея, которая, видимо, решила не размениваться на мелочь. Ее целью был Гот. И надо сказать, что Мартину тоже несказанно повезло. Хотя... Везение – штука весьма относительная, и, как считают все разведчики, и бывшие, и нынешние, она круто замешена на опыте и интуиции...
Гот был разведчиком, что называется, от бога. А его легендарные глаза прославились на весь батальон «Диких Гусей», которым командовал генерал Жерарди. И совершенно не случайно он много лет был у Андрея, в его снайперской паре, дальномерщиком. Мартин, обладающий уникальным глазомером, «видел» расстояние до цели почище самого навороченного лазерного дальномера. На любом удалении он выдавал расстояния с погрешностью в полметра! А уж силушкой его не обидела природа. Потому-то и таскал этот двухметровый гигант тяжелый пулемет. Но была у него одна очень полезная в его «работе» привычка – на любом задании, на марше, а Гот, как правило, был со своим пулеметом в арьергарде, он каждые 15—20 метров присаживался на одно колено и осматривался 2—3 секунды. Все возможно в этой жизни, и ошибаются даже самые опытные, поэтому Гот осматривал после прохождения всей группы кусты и землю, вдруг что-то было пропущено...
Мартин присел в очередной раз, внимательно огляделся и встал, чтобы продолжить путь. Вот именно в этот-то момент он и почувствовал добротный такой толчок в спину. А вокруг его торса уже обвилось упругое и довольно толстое зеленое извивающееся тело.
– Хаи-хаи-хаи! – подал он знак опасности, подражая крику мартышки.
Первым к нему подбежал Оса и, недолго думая, рубанул по загривку Гота своим отточенным до состояния бритвы «Коммандо»... Нет, не по шее, конечно, – по плотному квадратному рюкзаку, который очень похож на наш РД (рюкзак десантный). И в ту же секунду к ногам Мартина шлепнулось обезглавленное, извивающееся в агонии тело мамбы.
– Фу-уф! – шумно выдохнул он и с благодарностью посмотрел на Владимира: – Спасибо, солдат! Объявляю благодарность!
– Благодарю, месье капрал!
– Спасибо, Володя, я чуть было в штаны со страху не наложил...
Огромный, всегда с сердцем нараспашку, Гот ничуть не покривил душой, потому что подготовка подготовкой, но матушка природа давным-давно, на генном уровне, на подсознании, заложила человеку страх перед всяческими ядовитыми ползучими гадами. Да и не ядовитыми тоже, ведь даже безобиднейшего ужа не каждый решится взять в руки, а если и возьмет, то с брезгливым отвращением. Что-то нашептывает нам из глубины веков, что они несут смерть. С этим страхом можно бороться, его можно контролировать, зная, как обращаться с этой первобытной смертью во плоти так, чтобы даже обернуть себе на пользу, но искоренить его из себя навсегда невозможно!..