Джузеппе Бальзамо (Записки врача). Том 1
Шрифт:
– Меня останавливает совсем не это, сударыня, скорее напротив.
Бальзамо казался смущенным. Кардинал смеялся ему в лицо; барон, подходя к нему, проворчал:
– Ну вот, мой колдун истощился: ненадолго его хватило. Теперь недостает только, чтобы на наших глаза все эти золотые чашки превратились в фиговые листки, как в восточной сказке.
– Я бы предпочла простые фиговые листки всему этому великолепию, устроенному господином Бальзамо для тою, чтобы быть мне представленным.
– Ваше высочество! – сказал Бальзамо, заметно побледнев. – Соблаговолите припомнить, что я не добивался этой чести.
– Ах, сударь, совсем не трудно было догадаться, что я захочу вас увидеть.
– Простите его, ваше высочество, – едва слышно пролепетала Андре, – он думал, что хорошо поступает.
– А я вам говорю, что он поступил дурно, – возразила принцесса так тихо, что ее слышали только Бальзамо и Андре. – Неприлично высказывать свое превосходство, унижая старика. А когда наследница французского престола готова пить из оловянной кружки, принадлежащей честному дворянину, ее не следует заставлять брать в руки золотой кубок шарлатана.
Бальзамо выпрямился, вздрогнув как от укуса змеи.
– Ваше высочество, – дрогнувшим голосом обратился он к дофине, – я готов предсказать ваше будущее, раз вы, в ослеплении, настаиваете на этом.
Бальзамо произнес последние слова столь строгим и угрожающим тоном, что присутствовавшие почувствовали, как холодок пробежал у них по спинам.
Юная эрцгерцогиня заметно побледнела.
– Gieb ihm kein gehoer, meine Tochter 9 , – обратилась к ней по-немецки старая фрейлина.
9.
Не слушайте его, дочь моя (нем.)
– Lass sie hoeien, sie hat weissen gewollen, und so soil isie wissen! 10 – возразил Бальзамо.
Слова, произнесенные на языке, понятном всего нескольким лицам, сообщили происходившему еще большую таинственность.
– Итак, – проговорила принцесса, не слушая возражений старой опекунши, – пусть говорит. Если я ему прикажу замолчать, он подумает, что я его боюсь.
Едва были произнесены эти слова, как на губах Бальзамо мелькнула мрачная усмешка.
10.
Не мешайте ей: раз она хотела узнать, пусть узнает! (нем.)
– Так я и думал, – прошептал он, – пустое бахвальство.
– Говорите, – приказала принцесса, – говорите, сударь.
– Ваше королевское высочество по-прежнему настаивает, чтобы я говорил?
– Я никогда не отказываюсь от принятого решения.
– Что же, ваше высочество, я готов, но нас никто не должен слышать, – со вздохом проговорил Бальзамо.
– Пусть будет так, – согласилась принцесса. – Я отрежу все пути к отступлению. Оставьте нас.
Повинуясь ее жесту, относившемуся ко всем, присутствовавшие удалились.
– Это один из способов, – поворачиваясь к Бальзамо, заметила принцесса, – добиться аудиенции, не так ли, сударь?
– Не пытайтесь меня задеть, ваше высочество, – отвечал Бальзамо, – я не более чем орудие в руках Божиих, которым Господь пользуется для того, чтобы вас просветить. Не дразните судьбу, иначе она ответит вам тем же: она сумеет за себя отомстить. А я только передаю ее волю. Так не пытайтесь же направить на меня свой гнев: он к вам вернется; не мне отвечать за несчастья, о которых я призван вас известить.
– Так меня ждут несчастья? – удивилась принцесса; уважение, с которым говорил Бальзамо, смягчило и обезоружило ее.
– Да, ваше высочество, и очень большие несчастья, – с показным смирением добавил он.
– Расскажите мне об этом подробнее.
– Попытаюсь.
– Итак?
– Задавайте мне вопросы.
– Будет ли счастлива моя семья?
– О какой из них вы спрашиваете: о той, которую вы оставили, или о той, которая у вас будет?
– Я спрашиваю о своей настоящей семье: о матери Марии-Терезии, брате Иосифе, сестре Каролине.
– Ваши несчастья их не коснутся.
– Так они ожидают одну меня?
– Вас и вашу новую семью.
– Не могли бы вы сказать точнее, о каких несчастьях идет речь?
– Мог бы.
– В королевской семье три принца, не так ли?
– Совершенно верно.
– Герцог де Берри, граф де Прованс и граф д'Артуа.
– Совершенно верно.
– Какая судьба их ожидает?
– Все они будут царствовать.
– Означает ли это, что у меня не будет детей?
– Нет, будут.
– У меня не будет сыновей?
– Будут и сыновья.
– Мне будет суждено пережить их? – Вам будет жаль потерять одного, вы так же пожалеете, что другой останется жить.
– Буду ли я любима супругом?
– Он будет вас любить.
– Сильно?
– Слишком сильно.
– Какие же несчастья могут мне угрожать, позвольте вас спросить, если я буду любима супругом и меня будет поддерживать моя семья?
– Вам этого будет недостаточно.
– Мне останется еще любовь и поддержка подданных.
– Любовь и поддержка подданных!.. Да ведь это океан во время затишья… А вам не приходилось, ваше высочество, видеть бушующий океан?
– Я буду делать добро и помешаю разразиться буре, а если она начнется, я поднимусь на ее волне.
– Чем выше волна, тем глубже открывающаяся бездна.
– Со мной будет Бог.
– Бог не защищает тех, кого обрек на гибель.
– Что вы хотите этим сказать? Разве мне не суждено быть королевой?
– Напротив, сударыня, но лучше бы вас миновала чаша сия.
Молодая женщина презрительно улыбнулась.
– Слушайте, ваше высочество, и запоминайте, – проговорил Бальзамо.
– Я вас слушаю, – сказала принцесса.