Э 7
Шрифт:
— Поехали. — кивнул я, телепортируясь на заранее подготовленную точку. Ветер тут же загудел в ушах, ударил, пытаясь выцарапать через щели в шлеме глаза и больно врезаясь в щеки, но главное было не в этом — оставшись без крыльев я мог только пикировать на врага сверху и использовать собственные навыки.
Сдвоенный луч резака сжег несколько жрецов, до того, как на меня обратили внимание. Находившиеся под их защитой воины тут же попали под град пуль. Спустя всего мгновение на меня уже навелось несколько противников, но я успел отметить, как волколаки, выпрыгивающие из руин, раздирают раненных горилл на части не оставляя им даже шанса на повторное вступление в бой.
Активация, и телепорт выплевывает меня вверх, меняя вектор движения. Несколько лучей из посохов жрецов режут воздух, но меня уже там нет, я атакую с нового направления и твари лопаются от мгновенно вскипающей в их телах жидкости. Три, пять… девять отрядов оставшихся без защиты посохов. Долго так продолжаться не может.
Не выдержавший Наместник сорвался с утеса, на своем острове, и понесся в моем направлении. В небесах заплясали молнии, грозя уничтожить любого, кто поднимется слишком высоко, а над землей начали собираться каменные шары. Непрерывно работает артиллерия и ПВО, но щиты противника слишком сильны.
Миг, и один из шаров, достигший в размере трех метров, улетел куда-то мне за спину. А спустя секунду там раздался грохот взрыва — тварь попала прямо в пушку, сметя ее вместе с нарядом и боекомплектом. Следующий шар я успел перехватить, открыв врата прямо перед ним и перенаправив во врага. Но одновременно контролировать собственные перемещения и защиту позиций — не вышло.
Я приземлился на крышу бывшего штаба, едва успев телепортом столкнуть два шара упавших в стороне от огневого рубежа. Лучи скрестились на Титане, висящем в воздухе, но он тут же отгородился новым булыжником, не забывая собирать шары с поля боя. Один раз нам повезло — в каменную крошку попал еще не разорвавшийся снаряд, и взорвался он прямо рядом с Наместником, отбросив четырехрукого гиганта в сторону, но это замедлило его всего на несколько секунд. А еще — разозлило.
Молнии ударили с небес, оглушая и ослепляя. Первые же канонады выжгли чудом остававшиеся громоотводы, а уже второй залп бил не только по зданиям, но и по руинам, в которых укрывались бойцы. Сквозь грохот я едва разбирал многоголосые вопли, крики боли и мольбы о помощи, но какофония не прекращалась.
Следом за молниями по земле ударил настоящий каменный град. Подняв с земли тысячи тонн обломков Наместник одним движением обрушил их на наши позиции, и даже бронежилеты и каски не спасали от булыжников вбивающих людей в землю и оставляющих на их месте только кровавые брызги.
Небеса потемнели от огромного количества поднятой пыли, и казалось, что хуже уже быть не может, но затем молния начала электризовать черные облака, опускавшиеся на здания. Пыль затекала в помещения, не оставляя возможности укрыться или спрятаться. Даже принесенные подземникаи переносные щиты не решали проблемы.
Открыв порталы на дно океана, я обрушил на пылевые облака неисчислимые тонны морской воды. Контролируя потоки — сбил первые ряды врага, заставляя молнию проходить через воду, а не через пыль, а толщи воды на некоторое время сумели защитить нас от каменного града, но затем давление усилилось, и вода стала соленым дождем.
Лучеметы оказались бессильны, они даже через пыль не могли пробить, нагревая ее до крохотных взрывов, а уж получившийся плотный туман лишь усиливали, испаряя капли. Оказавшиеся погребенными под обломками и грязью гориллы с трудом выбирались на поверхность, когда стало очевидно — враг не собирается оставлять нам даже шанса на победу.
С острова поднялась новая волна летающих обезьян. Тысячи монстров с копьями, но в рукопашную с завязшими в грязи волколаками и едва выбирающимися людьми, они не спешили. Из остриев начали лететь короткие импульсы, прожигавшие в телах круглые дыры, и за несколько минут все наземное воинство оказалось повержено.
— Палыч… — пробормотал я в рацию, до белизны костяшек сжав кулаки. — Твой выход.
— Знаю. — так же мрачно ответил пчеловод, и державшийся на самом краю слуха шум начал нарастать, превращаясь в нестерпимый гул.
Рой обрушился на летучих горилл, не считаясь с потерями и не чувствуя страха. Гигантские шершни, тысячи которых вырастили в ульях только для этой цели, обрушились на противников со всех сторон, заполняя все небо. Минуту, казалось, что обезьяны держаться, маневрируют, дают сдачи и умудряются держать дистанцию, а потом все кончилось.
На каждого летуна приходилось больше десятка шершней, нападая со всех сторон они просто заполонили все небо и разрывая противников на части сжирали их прямо в полете. Мы наконец побеждали, хоть и с гигантскими жертвами. Нежить удалось отбросить почти к самому Наместнику, а затем небо разом очистилось.
Словно кто-то провел тряпкой по измазанному в крачке стеклу. Ужасающая способность Титана обрушила всех, и своих, и чужих, вдавливая их в землю, а на лице тысячника Ааба я увидел ярость. Монстру, пришедшему по наши души, явно надоело играться со своей добычей.
И хотя к противостоянию с таким чудовищем мы не были готовы, сдаваться без боя никто не собирался. Я вновь открыл телепорт, один из них удачно располагался прямо над врагом, и поток воды обрушился на Титана, разбиваясь об окружающий того нерушимый щит. Уцелевшие лучеметы открыли перекрестный огонь, сконцентрировав несколько линий в одном месте, а в следующее мгновение раздался жуткий взрыв.
Остров за спиной гиганта содрогнулся, а затем медленно, словно в замедленной съемке, начал разваливаться на части. Вот только обрадоваться я не успел. Умер.
Сознание вернулось не сразу. Я с трудом вспомнил как спрятался за стену, от нарастающей с острова вспышки, как начал вскипать воздух, даже ослепнув и оглохну я пару мгновений все еще чувствовал боль горящего тела, но затем все кончилось. Может нервы не выдержали, а может тело просто испарилось.
Кажется, что воскрешать при таком подходе нечего и некого, и всё же вот я, голый, но живой, сижу на обуглившемся и оплавившемся, еще теплом камне. Сколько времени прошло? Судя по стоящему в зените солнцу — это могло быть как пару часов, так и полные сутки. Поднявшись, я осмотрелся. Поле битвы усеянное обуглившимися, запекшимися в грязи словно в глине телами. Вперемешку сгоревшие шершни, гориллы и люди. Похоже удар не пожалел никого.