Э(П)РОН-8 Возвращение в водный мир
Шрифт:
— Ли? — позвал я помощника, прервав задумчивую паузу.
— Да, Ван-сяньшэн?
— Есть связь с Кумо?
— Вызвать?
— Нет, — мотнул я головой, — просто перегоняй ему телеметрию в реальном времени.
— Принято, Ван-сяньшэн. Процесс активирован.
— Хорошо…
— Вы что-то чувствуете, Ван-сяньшэн? — заинтересовался мини-гекс моим странным поведением.
— Вот именно, что-то… а ты разве нет? — не на шутку напрягся я.
— Опишите симптомы подробней, сяньшэн.
— Гул в ушах, взгляд в спину, — пожал я плечами. — Предчувствия всякие нехорошие.
— К сожалению, сяньшэн, столь иррациональные признаки фиксации наличными средствами не поддаются.
— А с моей эмоциональной сферой что? — на всякий случай уточнил я. — «Предчувствие неизведанного» не проявилось?
— Если вы имеете в виду сравнение с контрольными параметрами от предыдущего случая, то ответ отрицательный, Ван-сяньшэн, — обломал меня искин.
Н-да. Значит, просто мнительность повышенная. И гул… это просто гул. Нет той «мелодии», что я уловил у одного из дата-кабелей теплообменника у «парковки». Только взгляд в спину и смущает. Кстати, и «псевдосамадхи» что-то давненько не было. Почувствовал себя слишком вольготно, что ли? Привык к обстановке? Или просто пресытился впечатлениями и обилием новой информации? Возможно, возможно… с другой стороны, в зал с теплообменником отчего-то соваться совсем не хочется. Не горю, так сказать, желанием. А потому и тяну время, в нерешительности застыв на верхней ступени последнего пролёта. Хм… а что, если… это и есть проявление «предчувствия неизведанного»? Просто в немного видоизменённой форме?
— Не исключаю такой вероятности, Ван-сяньшэн, — поддержал меня Ли, уловивший ход моих мыслей. — Но и утверждать наверняка не могу.
— Не хватает вычислительных мощностей?
— Как раз с этим всё в порядке, Ван-сяньшэн, — заверил мини-гекс. — Кумо присоединился к «Единению» и задействовал ещё трёх моих собратьев.
— Впечатляет! — поневоле восхитился я. — И по-прежнему ничего?
— По-прежнему ничего, Ван-сяньшэн. Недостаточно данных для анализа, если вам от этого станет легче.
— Знаешь, вот нифига не стало! — заверил я «виртуального» помощника. — Наверняка ведь сейчас скажешь, что нужно дальше идти. Поближе к бандуре этой, с кабелями и трубами.
— Именно так он и скажет, специалист Елагин, — прорезался в общем канале знакомый голос.
— Кумо?! — ещё больше изумился я. — Ты тут один, или… Алекс тоже?
— Капитану Заварзину в данный момент не до вас, специалист Елагин. У него есть не менее важные задачи, от решения которых зависит благополучие большого количества людей, а не только вас одного. Но он приносит извинения за невозможность пообщаться напрямую. И поручил мне оказать посильную помощь. Но, боюсь, исключительно теоретического плана, сэр.
— И на том спасибо! — отмахнулся я. Глубоко вдохнул, как перед прыжком в воду, и решительно шагнул вниз по лестнице. — Ли, если хоть что-то почуешь, сразу предупреждай!
— Принято, Ван-сяньшэн.
Впрочем, первых результатов пришлось какое-то время подождать, поскольку за лестницей ещё имелся короткий коридорчик. Ну, как короткий? Метров десять. И только потом уже до боли знакомый решётчатый переход. Вот как раз перед ним я и остановился, робко выглянув в рукотворную пещеру, предусмотрительно не покидая при этом спасительной тени.
Ну, что вам сказать? Принципиальных отличий от предыдущего «пациента» беглый осмотр зала с теплообменником не выявил. Те же поражающие до глубины души масштабы, аналогичные хитросплетения труб и дата-кабелей, и даже пара решётчатых мостков точно такая же. Абсолютно типовые проекты, я бы сказал. Да и то верно, к чему плодить сущности? Какой смысл, а главное зачем в пределах одной-единственной комической станции применять несколько вариантов решения одной и той же технической проблемы, если уже есть проверенный метод? Так что и строители Картахены пошли по пути наименьшего сопротивления — они даже масштабировать отдельные узлы системы теплоотведения не стали, просто натыкали по поверхности планетоида ровно столько одинаковых теплообменников, сколько понадобилось согласно расчётам. Благо их даже везти не пришлось: судя по предельной примитивности собственно радиаторов, их прямо здесь же и изготовили, переработав несколько металлических астероидов из ближайших окрестностей. Ближайших по космическим меркам, конечно. А если ещё учесть тот факт, что управление теплообменниками осуществлялось централизованно, с синхронизацией всех элементов системы — отсюда толстенные дата-кабели и огромное количество датчиков — то впору в очередной раз поразиться человеческому гению. Помните, голь на выдумку хитра? Получается, не только мы на нашей осаждённой со всех сторон «дружелюбными» вайгожэнь Гессионе вынуждены изворачиваться, низводя технологии до откровенного примитива везде, где это возможно, но и на других отдалённых окраинах Протектората дела обстоят не лучше. Вынужденная мера, по большому счёту.
Но это всё так, лирика. Главное же открытие заключалось в том, что я в буквальном смысле слова впал в ступор, едва переступил незримую черту, отделявшую лестницу и технический тоннель, который от неё отходил, от собственно зала с теплообменником. Да-да, я снова оказался на знакомом решётчатом мостике, вот только так и не смог себя заставить сделать ещё хоть один шаг. Вперёд, я имею в виду. Назад-то вообще без проблем. И ладно бы какая-то преграда обнаружилась, но в физическом плане бытия моему передвижению абсолютно ничего не препятствовало! Ступор оказался сугубо психологической природы. Ну вот не мог я себя пересилить, и всё! Ноги ватные, сердце чуть ли из груди не выскакивает, и звон в ушах! А вот взгляд в спину, как ни странно, пропал… вернее, размылся в пространстве, навалившись со всех сторон одновременно и сойдя на нет. Расфокусировался, так сказать. И… точно! Та самая «мелодия» в гул вернулась. Только на сей раз назвать её «комариным писком» язык не поворачивался. А вот «псевдосамадхи» как не было, так и нет…
— Ли? — вслух позвал я, чтобы хоть как-то отвлечься.
— Да, Ван-сяньшэн? — отозвался аналогичным образом мини-гекс.
Хм… смотри-ка, помогло! Тревога, так и норовившая перерасти в панику, немного отступила. Ладно, продолжаем в том же духе.
— Всё ещё ничего не фиксируешь?
— Ответ отрицательный, Ван-сяньшэн.
— Совсем-совсем ничего? — не пожелал я сдаться так просто.
— Помимо эмоционального возбуждения? — уточнил гекс.
— Угу.
— Ответ отрицательный, Ван-сяньшэн.
— Ну а это… возбуждение? Оно вообще нормальное?
— Отклонения в пределах ошибки измерения параметров, Ван-сяньшэн, — заверил искин. — Диагностирую стресс средней интенсивности.
— Чёрт… значит, всё ещё недостаточно данных для анализа? — предположил я.
— Вполне возможно, сяньшэн.
— Ладно… Ли, будь начеку, идём дальше.
— Принято, Ван-сяньшэн.
Спокойствие, Ваня, только спокойствие! На данный момент у тебя ровно одна задача — пересечь зал по мосткам и укрыться в техническом тоннеле на противоположной стороне. Да-да, там он точно такой же, как и за спиной. Полагаю, станет легче. Да и опыт показывает. Вот только есть одно «но»: маршрут, предложенный безопасниками, вёл ещё глубже, под теплообменник. Плохо представляю, что там меня может ожидать, да и, если честно, не очень то и хотелось проверять на практике, но другого выхода не было. Ну, если не принимать во внимание вариант с прорывом сквозь вражеские ряды, не считаясь с потерями последних. Безвозвратными, что характерно. Так что топаем прямо вперёд, глядя строго по направлению движения, и ни на что не отвлекаемся. Приём проверенный и неоднократно отработанный, но, как бы помягче выразиться… в немного иных условиях. А именно, на всяческих дипломатических процедурах, дабы избежать ненужных провокаций со стороны «гостеприимных» вайгожэнь. Да и наши, из клана, недалеко в этом плане ушли. Тот ещё серпентариум! Или серпентарий? А, пофиг! Змеиный клубок он и есть змеиный клубок. Впрочем, такова судьба всех слабых родов, вне зависимости от Протектората.
Но знали бы вы, с каким трудом мне дался первый шаг! Адреналину хлебнул столько, что не в каждой смертельной схватке бывает. И да, время замедлилось, ещё более усугубив ситуацию. Одно дело, когда на морально-волевых рывком преодолеваешь преграду, максимально быстро и с минимальным количеством сожжённых нервных клеток. А зачастую ещё и из памяти непосредственно действие выпадает. Тогда, считай, вообще повезло. И совсем другое, вот как сейчас: ме-э-э-эдленно, я бы даже сказал, тягуче — каждый шаг в такт с ударом сердца. А они, удары эти, столь же редкие, но предельно громогласные. И в довершение всего где-то на середине дистанции навалилось-таки «псевдосамадхи».