Единение сердец
Шрифт:
Боже, она зашла слишком далеко! Роберт захочет узнать больше о ее неудавшейся помолвке. Да и вспоминать об этом сейчас ей совершенно не хотелось. Теперь важно лишь, чтобы у нее с Робертом было все хорошо! Конечно, он заботился о ней. Иначе он бы не расстроился сегодня утром так сильно.
Сердце девушки радостно забилось. Да, он — тот самый мужчина, который ей нужен. Но как она могла признаться в этом? Кэт любила Роберта всем сердцем, но любит ли он ее? Она была слишком неопытна и наивна в любви и совсем не разбиралась в мужчинах. Ну скажи о своей любви,
Но он молчал, только нагнулся и нежно поцеловал ее в губы. И Кэт услышала слова любви в своем сердце — это Роберт мысленно произнес их. Во всяком случае, она так этого хотела!
Снова поднялся сильный ветер, и в хижину влетели брызги дождя. Роберт оторвался от губ девушки и посмотрел на нее, улыбнувшись. Он захлопнул тростниковую дверь ногой, снова поцеловал Кэт и затем выключил плитку.
— Завтрак может подождать, — тихо сказал Роберт, притянул к себе Кэт и опустился с ней на пружинящий папоротниковый ковер.
Кэт лежала в его объятиях, сгорая от вновь возникшего желания. Она уже знала, что это чувство никогда не умрет в ней! И сейчас не надо думать о будущем, потому что мысли об этом принесли бы ей только боль. Не надо думать и о прошлом, что стояло на пути ее счастья. Надо сосредоточиться только на настоящем. Важно то, что происходит сейчас, в данную минуту! Пусть их любовь будет временной, пусть у нее нет продолжения, она насладится этими минутами счастья полностью! Роберт принадлежит ей сейчас, а что будет потом, ее пока не должно волновать!
Он снял саронг с мокрого тела Кэт и стал целовать ее грудь, живот, ноги.
— Моя Пятница, — нежно шептал Роберт, и девушка чувствовала, как загорается в ней кровь.
Он взял ее жадно и грубо, но это была восхитительная грубость! И Кэт перестала принадлежать себе. Теперь она была частичкой него, и он был ее властелином, ее хозяином. Она отдала ему всю себя, без остатка, — ему, своему сладкому мучителю, с такой отчаянной решимостью, что он принял этот чудесный дар с восторгом, со всей силой своей страсти!
Тростниковая хижина закрывала их, отгораживая от всего мира — мира, в котором Кэт уже не хотела жить без этого мужчины. Она не должна думать об этом! Не сейчас, только не сейчас, пронеслось в голове девушки.
Она выгнулась навстречу Роберту, отдавая ему все, что могла отдать в потоке нежной страсти. А потом, взмокшая и ослабевшая, она лежала в его объятиях, жадно ловя ртом воздух, а Роберт осыпал ее нежными благодарными поцелуями.
Весь день шел дождь, который удерживал любовников в их уютном гнездышке. Но они и не жаловались на непогоду. Лежа на мягком папоротнике, счастливые пленники наблюдали сквозь приоткрытое тростниковое окно, как темнеет небо. Они ели тропические фрукты, угощая друг друга из своих рук, смеялись и занимались любовью до полного изнеможения. Они спали, когда их смаривал сон, а просыпаясь, лежали в объятиях друг друга, наслаждаясь своей близостью.
Пусть это продлится вечно, снова и снова мысленно повторяла Кэт.
— Солнце, — прошептала девушка в ухо Роберту, проснувшись на следующее утро.
— Скажи ему — пусть уходит, — пробурчал он, пытаясь притянуть Кэт к себе.
Она засмеялась, оттолкнула его руку и обернула себя саронгом.
— Солнце означает, что мы можем есть на улице, строить песочные замки на берегу, нырять у коралловых рифов и даже сплавать на каноэ куда-нибудь.
— А также поработать, — со вздохом произнес Роберт. Он сел на постели и провел руками по волосам.
Кэт посмотрела на него. Работа! Ну конечно! Они приехали сюда работать! Рано или поздно, но им все равно придется покинуть этот остров. Они создали здесь свой мирок, здесь поселилось их счастье. И скоро оно закончится. Нет! Оно останется здесь, на пустынном островке, а еще в ее воспоминаниях. А будет ли помнить он?
— Ты хочешь уехать отсюда? — едва слышно спросила Кэт.
Он посмотрел на нее встревоженно, но затем его рот расплылся в широкой улыбке.
— К черту отъезд! Лучше этого рая ничего нет!
— Это рай? — спросила она. Для нее-то это был несомненно рай, но ей надо было знать, был ли островок раем для Роберта.
Он встал, великолепный в своей наготе, и, сжав лицо Кэт в своих ладонях, прошептал:
— Это наш с тобой рай! Я никогда не чувствовал себя таким счастливым!
— Я тоже, — прошептала она, обхватив Роберта за талию.
Он нежно поцеловал ее, и сердце Кэт сжалось. В этот радостный момент у нее было какое-то странное ощущение безнадежности. Она была счастлива, и Роберт, судя по всему, тоже, но они сейчас находились в фантастическом мире, вне времени. И очень скоро им придется покинуть этот рай и вернуться в реальный мир.
Может, ей рассказать Роберту о своем прошлом? Но Кэт тут же отбросила эту мысль — нет, не сейчас! Она заслужила этот кусочек счастья, и ничто не должно омрачать его! Когда придет время и Роберт покинет ее, тогда — и только тогда! — Кэт посмотрит в глаза своей судьбе.
Девушка улыбнулась, когда они разжали объятия.
— Обещай, что ты никогда не построишь кинотеатр на этом месте, — прошептала она, о чем-то вспомнив.
— Я никогда не даю обещаний, которые не могу выполнить, — так же шутливо ответил Роберт и, погрустнев, добавил: — Запомни это, Кэт, и никогда не забывай!
Он произнес эти слова так серьезно, что Кэт заволновалась, но волнение тут же сменилось ощущением счастья. Порой девушка не понимала саму себя.
— Хорошего понемножку! — крикнула Кэт. Она бежала к Роберту по берегу и смеялась. Легкий бриз, дувший с моря, разметал ее каштановые волосы по плечам. Она вся была в морских брызгах, загорелая длинноногая сирена, которую так приятно было снимать!
Девушка с силой отняла у Роберта кинокамеру.
— Я категорически отказываюсь больше сниматься! Теперь моя очередь. — Она поднесла объектив камеры к глазам: — Готово! Поехали!