Единение
Шрифт:
Послышались осторожные обсуждения остальных советников. Как выяснилось из их мыслей, синий был достаточно распространен в местной среде, и надевать костюм такого цвета доводилось едва ли не каждому из них.
— Он обычно занимает место по правую руку от вас, — Константин понимал, как мало деталей давал для опознания, но приходилось довольствоваться тем, что есть.
После этих слов Император удивился, не скрывая своих эмоций. Откуда генеральный директор мог знать такие подробности? Однако не стал слишком долго занимать себя подобными размышлениями и сосредоточился
— Должно быть, вы говорите о Танаке. Танаке Годжо, — произнес Император.
Присутствующие зашевелились, но не более того. Похоже, что названного человека среди них не было. Так где же он?
— Он отправился к семье в Осаку, — ответил на мысленный вопрос Константина Ичиро, — его мать уже стара и больна, он изредка посещает ее, чтобы убедиться, что за ней ухаживают должным образом.
«Он мне не поверил», — подумал тут же Император.
— Хорошо, — неожиданно легко, даже для самого себя, ответил Титов.
Похоже, что здесь больше нет смысла задерживаться, причастность Императора к заговору остается невыясненной, но добытой информации более чем достаточно, чтобы приставить к нему наблюдение, а кроме того — послать людей за Танакой.
Он встал из- за стола, после чего его примеру последовали и все остальные.
— Надеюсь, между нами нет нерешенных проблем, господин? — спросил Император после этого.
— Ничего такого. Полковник уже ответил за свои действия, что касается всего остального — я разобрался, — Константин кивнул Джин- Хо, и они, сопровождаемые солдатами, последовали к выходу.
Никто не решился их проводить.
— Отправить кого- то за Танакой? — тут же поинтересовался начальник управления, как только они покинули дворец, оказавшись на ступенях. Дождь, наконец, прекратился, взору политиков предстало чистое освещенное искусственным светом ночное небо.
— И как можно скорее, пока до него не дошла весть о том, что его ищут, — ответил Константин.
— Мысли Императора показались мне немного дерзкими, — продолжал Джин- Хо, неторопливо идя по ступеням вслед за генеральным директором.
— В чем- то обвинять его еще рано, он неопытен, может быть, просто не так подобрал слова.
Константин спустился до машины, водитель открыл ему дверь.
— Танаку лично ко мне, но не будем устраивать встречу в гостинице. Лучше снова в управлении СГБ, там безопасно, — сказал Титов, садясь на место и закрывая дверь, — господин Ён, — произнес он через опущенное ветровое стекло, — будьте бдительны.
— Как прикажете, господин, — ответил мужчина с легкой улыбкой.
Наконец- то, сегодняшний день можно считать законченным. Константин уже думал о том, как устроится в кровати, а до того расслабит себя чашкой горячего чая. Он редко позволял себе подобные мысли, однако близость очередного заговора вкупе со всеми трудностями проведения Дня Объединения серьезно увеличили напряжение. Кроме того, Дар он применял чаще и сильнее, чем за все время до того, это тоже накладывало отпечаток. Усталость копилась, в какой- то момент рискуя переполнить чашу.
Поднявшись в свой номер, он разделся, принял душ и лег на
Тонкая протяжная трель телефонного звонка резко пробилась сквозь тишину, заставив генерального директора резко открыть глаза. Он сел на кровати, пытаясь прийти в себя и первое мгновение даже не понимал, что происходит. ОПЗМовец бросил взгляд на часы, висящие над входной дверью, красные цифры показывали два часа ночи. Между тем телефон и не думал смолкать. Кто бы это мог быть? Джин- Хо так скоро добился прогресса по Танаке? Или же кто- то из Москвы забыл о разнице во времени?
Титов вылез из постели, подошел к шкафу и достал из пиджака смартфон. Звонил неизвестный номер. И код региона тоже был каким- то странным.
— Алло?
Ответа не последовало.
— Кто звонит? — переспросил Константин.
— Не сближайся с ней. Лучше будь один, — произнес знакомый голос.
О ком вообще речь? Спустя секунду Титов понял. Какой- то бред.
— Кто вы? — он пошел к двери, чтобы выйти наружу и приказать гвардейцу отследить звонок, но в темноте никак не мог нащупать ручку.
— Ты сам прекрасно знаешь. Оно того не стоит, — продолжал говорить абонент.
Константин бросил попытки нащупать дверную ручку, потянулся к выключателю, но и его на привычном месте не оказалось. Между тем темнота словно начинала сгущаться, из вида пропала и постель. Тогда он все понял.
— Будут меня еще мучить кошмары, — проговорил он сам себе, зажмурился…
Открыл глаза Константин уже в реальности. Часы показывали два- тридцать ночи, сердце билось ровно. Проклятые нервы. Хотя, так он хотя бы понял, какая проблема в его подсознании оставалась нерешенной, поэтому в каком- то смысле сон можно считать положительным.
Его волновало, что он так и не решился поговорить с Анной после того как их прервали. Дважды. Не до конца было понятно, что именно она испытывает после таких бесед. Контакт вроде бы наладился, но в то же время напряжение все еще висело в воздухе.
И главный вопрос, а чего хочет он сам? Как быстро нужно продвигаться? А самое главное, каким образом? И к чему все это должно вести? Поддаваться эмоциям и действовать на их основе Константин не привык, к тому же был уже печальный опыт, но все же в этот раз конечной цели он будто бы не осознавал, она витала в воздухе, но никак не могла оформиться в его голове.
Ему импонировала Анна Беккер, но что именно за этим скрывается? Казалось бы, все так просто. И в то же время — не слишком. Возможно именно поэтому он сам себе говорил, что лучше быть одному, не забивать голову лишним и сосредоточится на исполнении долга, а личной жизнью заняться потом, когда будет возможность и найдется подходящее время.
Но шаг уже сделан, а отступать было не в правилах генерального директора.
Он усмехнулся. Борьба с заговором в ВАЧС казалась ему сейчас гораздо проще, чем вектор развития отношений с Анной. Все потому, что с подобным Титов уже сталкивался в прошлом, а что же касалось личной жизни — она всегда уходила на второй план, а потому необходимых навыков генеральный директор не приобрел.