Единственная для Буйного
Шрифт:
– Ты охуительно мокрая, кукла, — хрипит в мои губы и тут же скользит по ним языком, — пиздец как хочу тебя!
Эмир стягивает с меня трусики. Пальцами ведёт по влажным складочкам. Тело пронзает тысячи мелких иголочек. А после громкий стон, он проникает в меня одним резким толчком. Заполняет до упора. По телу жар распространяется.
– Эмир, люблю тебя...
– Хриплю ему на ухо, а он начинает двигаться. Этот раз как будто другой. Всё иначе. Ощущения другие. Эмир как будто пытается всё делать нежно, боится разгоняться. Бережёт меня.
Впиваюсь
– Быстрее, — сама прошу, на ухо хриплю. И он всё исполняет, делает, как прошу, умоляю.
Пальчики на ногах поджимаются, я чувствую приближение оргазма, на члене Эмира сжимаюсь. Стону его имя очень громко, прошу ещё быстрее и глубже. Мне как будто всего мало. Хочу больше. Хочу ещё.
– Эмир, я сейчас... сейчас...
– Хриплю
– Кончай, кукла, — хрипит в ответ, и я взрываюсь. Сжимаюсь, пульсирую, хриплю.
Яркий оргазм отнимает почти все силы. Тело содрогается в конвульсиях.
Эмир совершает ещё один толчок, а после кожу живота обжигает от капель его спермы. Мы пришли к финишу одновременно.
Глава 37.
Буйный
***
– Не уходи.
– Злата ворчит, ко мне прижимается. Светлыми волосами задушить пытается. – Я не хочу, чтобы ты уходил, — признаётся сонно, даже глаз не разлепляет. – Когда ты рядом – спокойно.
Зависаю. Впитываю. Смакую каждое, сука, слово. Что-то новое во мне пробуждает. Разом глушит всю злость, которую хочется на девчонку спустить. За то, что пытается в обморок грохнуться и голову раздолбить. За то, что хрень всякую надумывает и лезет, куда не стоит. За то, что удрать от меня вздумала, столько хуйни наворотила, что чудом не придушил. А хотелось. Рвало. Каждый раз по грани ходил. Чтобы кукле шею не свернуть. Руки чесались, а в груди жгло. И попустило. Как-то быстро, стоило ей жалкое "извини" ляпнуть. Дрожала полуголая, то всхлипывала, то кричала. И как будто что-то надломилось к херам. Окончательно.
Хотел же, сука, чтобы по-простому. Я ебу, она подмахивает. Без лишних заморочек. Без новых проблем. Только когда с куклой всё по плану шло? Перемкнуло окончательно.
– Не уйду.
– Обещаю, а стоит ей снова уснуть, на подушку перекладываю.
Время поджимает. В любой момент позвонить могут. И надо сорваться будет. Снова дела решать. Гниду давить, которая решила на меня попереть. С нехилой поддержкой. По всем фронтам лупит. Подобралась крыса близко. Пока я на Дикого отвлёкся, стала зажимать. Нападения организовывать. Убрать пытается. Меня. Друзей моих. Зачищает всё, что может. И сразу внаглую. С верхушки начала мразь. Нападения наглые и дерзкие, показательные. Люди - как смертники валят. Тупо штабелями ложить приходится. Поэтому и сразу отсёк мысль, что не Дикий. Он не церемонится, лишних убирает. Но бездумно людей на смерть не посылает. А здесь… Нет, другая мразь. Которую никак вычислить не получается.
Я спешно собираюсь. Ещё раз взгляд на Злату бросаю, а после
В гостиной мелкую нахожу. Сидит за столом, усердно что-то рисует. Рядом криво слеплённый бутерброд.
– Ты ка… Кхм, — исправляюсь. – Почему не в кровати?
– Пить захотела, — отмахивается малая, кусая кончик карандаша. – А потом порисовать. А вы уже уходите?
– Ухожу.
– На свои игры опять? Вы их заканчивайте, дядя Эмир, а то не весело уже.
Нихуя не весело. И погано, что это на других отражается. Злату задевает, мелкую пугает. Только за это рвать хочется. Уложить нахуй всех в землю. Чтобы не смели моих трогать.
– Скоро прекращу, — обещаю.
– Ладно. А потом я хочу брата или сестричку, — хмурится. – Нет, братика лучше.
– Эм… - Зависаю от таких хотелок. С малыми я ни в зуб ногой как общаться. С мелкой просто везло, интуитивно двигался. До этого прокатывало. А теперь реально ступор ловлю.
– Хоти? – Хмыкаю я, поправляя часы. – Боюсь я тут не помощник.
– Ну как, вы со Златой можете пообниматься, и у вас будет ребёночек. А у меня братик.
Я со Златой наобнимался уже. Целый выводок можно было склепать. Но она исправно таблетки глушит. Серьёзно к этому подошла, без проебов. По часам таблетки закидывает. Оно и к лучшему. Сейчас мне неожиданный сюрприз вообще не упал. Разобраться с делами надо. А там решим.
– Если мы пообнимаемся, — глаза закатываю, – то это не братик будет.
– Девочка? – С горестным вздохом. – Ну, ладно.
– Не, малая. Если у Златы ребёнок будет, ты станешь тётей.
– Дядя Эмир, вы разве не знаете? Тёти они взрослые и старые. А я маленькая. Значит, я сестрой буду.
Я херею. Малая так серьёзно задвигает, что сам едва верить не начинаю.
– Обсуди со Златой.
– Ответственность сталкиваю.
Пусть лучше кукла эти дела обсуждает. Не по моей части. Вот надо будет Катюхе прикопать какого-то поклонника лет через двадцать – тут я легко. А трёп о детях – бабское дело. Тем более, у Златы это прекрасно получается. Не ожидал, что настолько легко с новой ролью справится. Реально переключается. Как по щелчку. Кукла — это кукла. Которая огонь из камня раздобудет, и всю деревню зажжёт. Или сожжёт к чертям. Но с мелкой Злата другая. Будто собирается разом, взрослеет на глазах. Сестринский инстинкт работает. Удивляет. С новой стороны мне открывается. Сильнее закручивает.
– Я ушёл.
– Бросаю, стоит телефону завибрировать. Тело мгновенно в боевую готовность приходит. Готовится к разборкам.
Скалюсь, будто уже запах крови чувствую. Надвигающуюся бойню, из которой одна сторона в живых останется.
Руль в сторону выворачиваю. Тачка виляет, но тормозит. Жажда крови только больше становится. За меня кто-то конкретно взялся. И, сука, пока что никаких зацепок. Одни догадки. Вроде как улавливаю нить. Нащупываю. А она ускользает. Два колеса у тачки пробито. Сюда чисто на упрямстве и везении добрался.