Единственная для Буйного
Шрифт:
– Были сюрпризы по дороге?
– Марат на тачку кивает, сигарету протягивает.
У нас уговор был, что встретимся на нашем месте. Если сам приеду, то мразь в атаку ещё не пошла. Если пришлю шестёрку, то нужно напрягаться и палить по всем направлениям.
– Заебали меня эти сюрпризы, — рявкаю, сигарету прикуриваю, — пора давить крысу, а мы никак не поймём из какой помойки она вылезла.
– Тебе думать нужно, Эмир, — друг в ответ заряжает, — кто на тебя зуб точит. Взялись только конкретно за тебя. По остальным точкам тихо.
Затягиваюсь сильнее, чтобы лёгкие обжигать стало. Эту закономерность я уже тоже проследил. Подсуетились. Как только за девку активно начал впрягаться, сразу хуйня пошла со всех щелей. Скалюсь, здесь только одно радует, что Дикий, как поджаренный по лесу скакал.
– Ты знаешь, сколько уебней меня закапать мечтают?
– Здесь кто-то со связями и мозгами.
– Значительно круг сузил.
– Обращайся, — Марат язвит, подъебывает. Сам понимает, что не крыса какая-то. Кто-то со связями и желанием меня прикопать.
– По Злате всё готово?
– Перевожу тему. К главному сразу. Бункер больше не укрытие. Про девчонку знают. Дальше будут попытки прорваться. У Златы уже и так нервы шалят. Нужно в безопасное место их. И малая там.
– Готово, осталось их с малой вывести и в машину усадить, — Марат в сторону отворачивается. Думает, что я не вижу, как бесится.
– Что?
– Рявкаю.
– Тебя грохнуть могут с секунды на секунду, а мы с девчонкой играемся.
– Эта девчонка мне не меньше своей же жизни нужна.
– Слова сами из меня вылетают. Я суть только сам отдупляю через несколько секунд. И ведь правда, я про куклу всегда вперёд думаю. Зараза мелкая, засела глубоко. За жабры взяла и не отпускает. И самое хуёвое, что я сам не хочу, чтобы отпускала.
– Ты серьёзно?
– Марат щурится, не верит.
– Если меня грохнут, ты должен слово дать, что она за тобой будет. Чтобы ни хера с ней не произошло.
– Буйный, ты сдыхать собрался?
– Слово дай!
– На своём стою. Замут серьёзный. Меня вчера в воздух должно было взорвать, я чудом уцелел. Так что...
Марат взглядом сверлит, а после согласно кивает.
Рация срабатывает, шипит.
– Шеф, девка ехать не хочет.
Какого хуя?!
– Мне тебе рассказывать, как в тачку её усадить?!
– Вы сказали силу не применять...
– Сука! Дай ей рацию!
– Зубы сжимаю до хруста. Кукла, что за очередные выебоны?!
Марат сбоку кривится. Как будто намекает, что говорил, что она проблемная.
– Я не поеду!
– Злата выделываться начинает. Придумывает тупые отмазки. Как ребёнок капризничает.
– Сядь в машину! Сейчас не время для показательных выступлений.
– Эмир... я не могу... Не получится. Я чувствую, что...
– Если сама не сядешь, они тебя силой усадят!
В ответ ни хера. Кукла тупо не отвечает.
–
Да какого, бля...
– Силой сажай!
– С яростью произношу. Ну что за характер сраный?!
– Я тебе за это и говорил, Эмир. Дело серьёзное. Обстановка пизда, а она кони мочит.
– У неё заскоки бывают.
– Я бы сказал, что она из них состоит.
– Слышь, — на друга тут же скалюсь, но ничего больше произнести не успеваю.
Рация в руке оживает. Сначала шипение слышу, а после взрыв. Громкий.
– Что там происходит?!
– В рацию ору. Уже к тачке несусь.
– Что там у вас?!
– Шеф... Здесь... Блядь... Машина с девчонкой... она...
– Что со Златой?! Я за неё всех на хуй порешаю!
– Машина взорвалась.
В ушах гул стоит. Я на автомате в тачку сажусь. Завожу. На педаль жму. На заднем фоне Марат орёт. Но я не слышу. В ушах гул. Злата. Моя Злата. Не может...
Взгляд выхватывает часы на руке. Стрелки начинают во все стороны крутиться. Что за... Поздно осознаю, что в тачке бомба. Секунда и происходит мощный взрыв.
Глава 38
Я убью Буйного. Возьму и убью. Я клянусь! Просто кинусь на него за то, что происходит!
Он давно ввязался в эти кровавые игры, я понимаю. Но он и не хочет их оставлять. Он всё глубже погружается, не переживая, как это может на него повлиять. Эмир с жизнью играет, ничего не боится. И нами с Катюшей рискует.
Господи. У меня перед глазами до сих пор пылающая машина. Падающие обломки железа. Грохот вибрирует в ушах. Я только помню, как всё резко загорелось. Оглушило. Жаркой волной ударило в лицо. Я даже не сообразила, как оказалась на земле. Кажется, охранник меня оттолкнул от взрыва. А я Катюшу за собой утянула, прикрыла.
И смотрела. Смотрела. Смотрела.
Огонь манил и устрашал. Звал меня, намекая, что я там должна была быть. Я там гореть должна была. Эмир вечно шутит, что я огнём повелеваю. Но я от него умереть должна была. Лишь чудо спасло.
Я не хотела ехать. Не могла. Будто наизнанку выворачивало от мысли, что я должна из бункера уехать. Без Эмира. Всё противилось. Тело налило свинцом, в голове стучало одно: "Не садиться в машину". А теперь… Теперь в голове взрыв тот звучит. Страшный, огромный. Повторяется постоянно, выстукивает в висках
Я прижимаю ладошку к губам, стараясь сглотнуть ком в горле. Желудок скручивает сухими спазмами, тошнит.
Иван пытался меня отправить к врачу, но я отказалась. Сначала я хочу узнать, что с Катюшей всё хорошо. Я обязана с ней быть рядом. А потом, когда обследование закончат, тогда меня можно осмотреть.
Нас привезли в какую-то больницу. С посредственным оборудованием, зато других пациентов тут мало. Изначально ехали куда-то в другое место, но резко поменяли маршрут. Наверное, перестраховывались.