Единственная для принца. Книга 3
Шрифт:
Вдова и дочь Рассовского покинули кабинет, а реджи и его советник ещё долго молчали. Потом Зорий нарушил тишину.
– Друг мой, нужно разыскать того купца и через него попытаться найти заказчика.
– Надо. Очень надо. Да только шансов почти нет, - пожал плечами Дамиан.
– Но всё же стоит попробовать.
И кабинет снова погрузился в тишину. Погрузился бы. Если бы не шум в приёмной и резко распахнувшаяся дверь.
– Ваше высочие, - на пороге возник и тут же вытянулся в струну капитан Корецкий, - вам нужно присутствовать.
–
– в груди сжался неприятный ком.
– В сантурии, прямо сейчас. Сами всё увидите, - капитан склонил голову, пряча виноватый взгляд. И у Дамиана отключились мысли, осталось только тревожное «вперёд!» и «скорее!».
Он ворвался туда, ослепнув от полутьмы после яркого солнечного дня. Но чья-то твёрдая рука остановила его. Тихий, близкий голос матери на мгновенье перекрыл отчаянные слова со знакомыми интонациями, что раздавались из середины помещения:
– Тише, сын мой. Побудь здесь. Не спеши. Ничего плохого ей не сделают.
Дамиан будто наткнулся на невидимую стену и присмотрелся к пятачку, освещённому низкими окнами под куполом. Там, в луче света стояла маленькая знакомая фигурка, а перед ней, чуть в отдалении, уже в полутени, возвышался глава церкви Плодородной. Он как раз говорил:
– Вы избраны богиней стать парой будущему королю! Это огромная честь!
– Мне не нужна эта честь!
– голос Валери звенел, и Дамиан услышал непролитые слёзы. И наконец понял, что его всё утро тянуло тонкой нитью за душу, а сейчас превратилось в тонкий, но прочный канат. И тянул он за душу к определённой цели - к ней, к Валери, тянул забрать отсюда, закрыть собой.
Защитить.
– Женщина, я не пойму, почему ты противишься, - почти по-человечески, спросил священник.
– У тебя будет всё, что пожелаешь! Любые желания будут выполняться, ты получишь любую помощь.
– Помощь?! Это мне говорите вы, служитель Плодородной?
– этот крик боли будто хлыстом ударил Дамиана, и он рванулся туда, к освещённому пятачку и маленькой фигурке на нём. Но рука королевы всё ещё крепко держала его, и принц лишь дёрнулся, прикипев взглядом к своей единственной.
– Когда мне нужна была помощь, я обратилась в храм! Я просила приютить моих детей, пока я не найду нам дом! А что сказали мне такие, как вы?! Оставляй детей, но больше их не увидишь!
Она уже плакала, и её слова были наполнены болью и... ненавистью.
– И после этого я должна вам верить? Да лучше я умру над работой, чем попрошу служителей или саму Плодородную о помощи!
Голос главы церкви наполнился гневом, обличительные интонации загрохотали, отражаясь от стен:
– Это хула на богиню, женщина! Не смей!
Дамиан обернулся к матери, яростно глянул в её чуть поблёскивающие в темноте глаза, перехватил тонкое запястье и рывком освободился. Скрипнул зубами, сдержав слова, и побежал по проходу к Валери. Она плакала, но держала спину ровно.
– Ненавижу вас!
– крикнула с отчаянием.
Дамиан подбежал, подхватил её на руки, прижал
Валери отчаянно плакала на его плече. В душе принца бушевало два противоположных чувства: восторг от того, что она рядом, в его дворце и бешенство от того, что кто-то посмел причинить вред его женщине. Дыхание от тяжёлой ноши сбилось, но он только крепче прижимал её к себе.
***
– Валери! Валери! Прости меня. Не уберёг, недосмотрел!
Дамиан сидела возле неё, лежавшей на его кровати. Она всё ещё всхлипывала, но успокаивалась.
– Где мы? Это твой дом? – спросила.
Дамиан оглянулся, обвёл взглядом комнату и навис над Валери, кивнув.
– Да, мой, - покусал губу. И будто с головой в воду прыгнул, сказал: - Это мой дворец.
Но Валери то ли не поняла, то ли не поверила, продолжила осматриваться.
– Красиво. Ты, наверное, очень богат, - и посмотрела на него своими невыносимо голубыми глазами. Дамиан снова кивнул, не отрывая взгляда от неё. Он ждал и боялся дальнейших вопросов - он не был готов к ним. Но Валери удивила принца. Ещё раз обведя взглядом его спальню, посмотрела на него и улыбнулась криво. Сказала, как пожаловалась:
– Меня за будущего короля сватали, представляешь?
Дамиан молча кивнул. А Валери продолжила жалобно:
– Жила себе почти тридцать лет, не знала, где эти богачи и водятся. А теперь вот... ты, принц опять же.
– Милэда Маструрен, - подсказал Дамиан.
– Милэда? Это мадам Мими, что ли?
Реджи кивнул, всё ещё нависая над своей единственной.
– Нет, она не очень богата, - махнула пренебрежительно рукой. Дамиан приподнял одну бровь, всё так же удерживая взгляд Валери. Она переспросила огорчённо: - Богатая, да?
Дамиан молча кивнул.
– Что так на меня смотришь?
– потёрла покрасневший от слёз нос.
– Она богаче тебя?
Реджи молча отрицательно качну головой.
– А что?
– А ты выйдешь за меня замуж?
– пропадая в этих глазах, проваливаясь в них всем существом, теряясь и не желая возвращаться, спросил-выдохнул.
– Не могу, - цокнула она и улыбнулась кокетливо.
– Принц тебе не даст этого сделать.
– Даст, - Дамиан улыбался несильно, едва заметно.
– Да? И как?
– пронзительные глаза смотрели изумлённо.
– Принц - это я.
Валери замерла. Рот её приоткрылся удивлённо, она смотрела на Дамиана во все глаза. А потом вздохнула и начала тихо смеяться.
– Демьян - это Дамиан, значит?
– спросила сквозь смех.
Принц кивнул. Он смотрел и не мог понять, как она относится к тому, что он -- это он. Этот смех - это хорошо или плохо? Это добро или неодобрение?
А смех становился только сильнее, она уже заливалась, запрокидывая голову и закрываясь ладонями.
В дверь постучали. И Дамиан сказал: