Единственная для принца. Книга 3

Агатова Анна

К концу трапезы Зиаду хотелось призвать мальчишку к порядку самым простым способом - отлупить и поставить в угол. Но жена короля, даже имени которой он не знал, продолжала уговаривать дитятко скушать то одно, то другое, сетовала на его худобу и невозможность вырасти без еды.

Одним словом, к тому моменту, когда гостей пригласили перейти в соседнюю комнату, чтобы вкусить десерта, Зиад чувствовал себя практически членом семьи, но никак не послом с важной миссией. Это ужасно злило, и стоило немалых усилий сдерживать скрежет зубов.

Однако,

пользуясь тем, что остался позади всех при переходе в другое помещение, он сделал попытку пообщаться с Перлой, которая тоже приотстала.

– Госпожа, позвольте, - он вежливо поклонился и придержал её под локоть, поравнявшись в дверях.

Перла робко подняла на него глаза. Её брови скорбно изогнулись. Зиаду показалось, что она сейчас расплачется. И он вопросительно приподнял бровь. Девушка поджала губы и опустила взгляд.

– Да, конечно, - произнесла тихо.

– Вы здесь уже довольно давно, и, вероятно, со многими чудесами дворца знакомы. Будет ли возможность у вас, маркиза, показать мне его?

– Нет... Да...
– она мученически посмотрела на него, потом метнула взгляд на второго принца, что сейчас о чем-то говорил со слугой.
– Я не знаю...

Зиад едва не скривился. Что за мямля? Ну что это такое?!

– У меня к вам письмо, - Зиад присел рядом с маркизой на диван.

Она глянула на него так, будто он её, беспомощную, слабую, ударил.

– Нет, - проговорила дрожащим голосом и страдальчески сморщилась, - не надо...

– Ну почему же не надо? Давайте ваше письмо!

Сказано это было на бенестари язык Бенестарии низким голосом с явной издёвкой. Зиад оглянулся. Позади дивана стоял неизвестно как появившийся тут старший принц Варген, названный при рождении Фойга. Неуловимым движением он выхватил из-за обшлага Зиадового камзола конверт и криво улыбнулся.

У Зиада от омерзения стало кисло во рту и руки сжались от бессильной злости...

Зиад снова отжимался. Сегодня не хватило привычного комплекса из двухсот отжиманий, и он добавил отжимания на одной руке. Поставил себе норму в пятьдесят на каждой.

Пот катился по лицу и спине, капал на пол, дыхание было неровным, но он продолжал снова и снова разгибать руки и отталкиваться от пола.

Как он мог! Как мог быть таким неосторожным? Как мог так подставить девчонку? Из горла раздался рык - хотелось ругаться, а ещё - драться. Мерзкий старшенький! Что б тебе вечная зима!

– ...тридцать пять, тридцать шесть...

Рука дрожит. Вот что бывает, когда мало тренируешься. Раньше он был выносливее. Надо поднажать. В глазах уже стали появляться цветные точки. Но всё равно казалось, что этого мало - эмоции продолжали кипеть, хоть и не так яростно, как в столовой.

Когда Варген при всех стал вскрывать письмо, Перла резко побледнела и застыла, прямая как палка, с плотно зажмуренными глазами. Зиаду стало нехорошо - что же она в этом письме ожидала

прочитать, что так испугалась? Но это удивление было ничто с гневом, вызванным поведением старшего принца, и реакция была единственно возможная в этой отвратительной ситуации — посол вскочил и прошипел:

– Как вы смеете?! Немедленно прекратите! Это личное!

– Да что ты?
– издевательски вымолвил старшенький, разворачивая письмо, уже избавленное от конверта. Он жутко коверкал слова, но понять его вполне было можно.
– И что пишут нашей девочке?

Зиад снова увидел мечи у своей груди - два стражника оттеснили его от принца, повинуясь едва заметному жесту. Посол огляделся. Жена короля удалилась и самого младшего принца увела с собой. В гостиной, кроме них с Перлой, остался только второй принц, Вретенс, названный при рождении Андра. Он сидел на диване с не изменившимся ни на малый гран выражением благодушия на лице, и будто не видел того, что происходит.

Зиад вдохнул и выдохнул, беря под контроль свои эмоции. И сделал это вовремя, потому что именно сейчас ему представилось, что ровно с таким же выражением благодушия второй принц смотрел, как плетями были Раду. Били девчонку за то, чего она не совершала.

Сорваться нельзя никак!

"Ты сейчас выполняешь важное задание - отвоевываешь свободу своей жены, спасая другую девушку. Думай о цели. Помни о плане и иди вперёд". И ещё раз взглянул на мечи почти касающиеся его груди, изменившимся тоном, более жалким и умоляющим, обратился к казавшемуся самым добродушным здесь человеку:

– Ваше высочие Вретенс, помогите же! Это бесчестно!.. Так нельзя!

Перла сидела всё так же неподвижно, только уже смотрела прямо перед собой, а её руки едва заметно комкали оборку платья. Второй принц перевел безмятежный взгляд на Зиада и улыбнулся едва заметно. Ласково, как малому ребенку.

– Что же здесь можно сделать?
– и развёл руками. И в эмоциях его наблюдался всё тот же штиль глубокого спокойствия.

Теперь Зиаду хотелось задушить не только мерзавца Варгена-Фойга, но и этого уравновешенного Вретенса-Андру. Пришлось прикусить губу изнутри: нужно как-то спасать положение: никто, кроме него, не станет помогать Перле. Надо если не защитить её, то хотя бы поддержать. Она сейчас чувствует себя преданной всеми и совершенно растоптанной – вон как пронзительно звенит в ней напряжение.

Но и свою игру послу ломать не стоило...

– Перла!
– Зиад чуть отклонился назад, чтобы лучше видеть из-за стражника, что всё еще держал меч у его груди.
– Простите меня! Я могу и на словах передать то, что выразил в своём письме ваш жених!

И пока Варгена-Фойга сведя брови на переносице, с трудом продирался через незнакомый язык, поторопился сказать:

– Маркиза! Он очень вас любит! Надеется на скорую встречу. Просит простить, что редко пишет. А ещё мечтает Новолетие встретить с вами в своём дворце.