Единственная для верианского принца
Шрифт:
– Здесь, у двери, – уточнил, запоздало осознав, что снова нарушил любимое ею расстояние для общения. Сам того не заметив, остановился в полушаге от землянки, заставив ее задрать голову, чтобы взглянуть мне в глаза. Тотчас наклонился, но от этого стало лишь хуже. Наши лица разделяло не больше ладони. И теперь вместо того, чтобы думать о словах Милены, я мог лишь смотреть на ее губы. Аккуратные, словно вырезанные искусным мастером, нежно-розового оттенка они напоминали о бутоне. Пахли чем-то сладким, с кислинкой.
Еще немного и желание
Впрочем, я буду драться, а в это время передышка обеспечена. Гормоны желания переходят в гормоны агрессии.
Я непроизвольно облизал пересохшие губы. В первые месяцы ухаживания допустимы только объятия. А я, кажется, умудрился еще вчера «превысить полномочия», когда прижимал ее так… В голову ударило.
Я инстинктивно расставил ноги пошире, и постарался отвлечься на слова Милены, долетавшие урывками:
– Рэм… не то чтобы напугал… просто как-то странно, когда мужчина вот так реагирует… всмысле, я такого еще не видела, – она запнулась: – то есть я, конечно, видела, но не так… не так быстро… не настолько… и… тьфу ты, не знаю, как объяснить, – отмахнулась, отступив на шаг. Но сейчас меня больше волновало другое. Нынешнее представление перевозбужденного верианца не устрашило маленькую женщину. Тогда значит, вчерашняя дурная выходка ополоумевшего от гормонов зрелости?
– Но я все-таки имел несчастье напугать тебя? – спросил хриплым голосом. Кажется, это побочный эффект желания.
– Вчера, когда резко приблизился, пока смотрела в экран и потом… схватил… не знаю… это было… да, устрашающе… Неприятно…
При моих размерах, наверное. Холодок прошелся по спине, в груди опять заныло.
– Чем могу это исправить? А заодно сегодняшнее… неожиданное? – уточнил поспешно, изо всех сил надеясь, что в ответ не прозвучит нечто вроде: тем, что больше меня не потревожишь, не подойдешь, не заговоришь.
Трон волновал меня в последнюю очередь. Если честно, я абсолютно не жаждал рулить страной. Положение принца-управленца несколькими провинциями, более чем устраивало, дарило определенную свободу, немыслимую для государя. Невозможность иметь детей огорчала, но я пережил бы это стойко. Тем более, у меня подрастали шесть очаровательнейших племянников – сынишек двоюродного брата отца. А там, кто знает, может у Сэла появится столько же малышей.
Перспектива время от времени переживать приступ гормонального бунта, тоже не пугала. В конце концов, это случалось с каждым одиноким, но встретившим свою единственную, верианцем, не реже пяти раз в месяц. За сутки организм справлялся, и все повторялось снова.
Хуже всего было ощущение, что если я ее больше не увижу, весь мир потеряет краски. Потеряет смысл любая победа в боях, любые прогулки на шарах-мобилях. Даже полеты на планерах над горами унгов, от которых захватывает дух и кажется, что мы, верианцы, тоже летуны.
Я перенес острый приступ этого состояния вчера и сегодня утром, пока намеревался, скрепя сердце, выполнять данное Милене обещание. Но испытать подобное снова… казалось немыслимым.
Пока я размышлял о своем незавидном положении, в котором сам же виноват, целиком и полностью, землянка облокотилась о ближайшую стену. Лицо сосредоточилось, взгляд устремился в пустоту – тоже о чем-то задумалась. Я решил не форсировать события, дав Милене столько времени, сколько потребуется. Сердца зашлись, воздух едва просачивался в грудь. Хотелось потормошить маленькую женщину, расспросить. Но я удержался.
Наконец, землянка отступила от стены и начала говорить.
– Рэм, я не очень знакома с вашими традициями, обычаями и, откровенно говоря, только вчера открыла брошюру. О различиях наших рас и физиологии еще не прочла… – Милена остановилась, видимо, заметив досаду на моем лице. – Но совсем не против, если станешь моим личным телохранителем, – землянка усмехнулась.
Совершенно зря! За нее я убью и покалечу любого.
– И экскурсоводом… при нескольких условиях.
Я кивнул, в очередной раз обнаружив, что задерживал дыхание.
– Во-первых, все прочту сегодня, обещаю. Но скажу тебе сразу – я не планировала никаких отношений в ближайшее время, устала от них, – впервые на ее лице промелькнул след богатого и, видимо, не такого уж радужного опыта.
Обидно! Теперь меня будут мерить чужим мерилом. Ну ладно… переживу.
– Поэтому сразу поясняю – я ничего тебе не обещаю. Если рассчитываешь, что мое согласие на наше общение означает согласие также и на ухаживания… – Милена осеклась…
Я решил воспользоваться паузой, чтобы облегчить ей участь.
– Не рассчитываю, – затараторил поспешно. – Вернее, я бы этого очень хотел, не стану скрывать. Но у нас существует положенный трехмесячный период знакомства. После него женщина озвучивает решение – примет ли мужчину как потенциального жениха или это категорически не входит в ее планы.
Милена довольно кивнула. Видимо, ей понравилась вставка. Не очень хорошо для меня…
– Во-вторых, мне бы хотелось, чтобы ты оставался при мне одетым! Во всяком случае, в штанах!
Я хохотнул, не знаю почему, просто вырвалось. Она тоже.
– Согласен, – выпалил, не желая заставлять ее ждать.
– В-третьих, – Милена уперлась ладошкой в мою грудь.
Зря! Так я гораздо хуже соображал, нежели раньше.
– Ты не будешь приближаться сильнее, чем на два шага!
Ого! Мы сократили дистанцию на целый шаг! Это меня приободрило.
– На все согласен, – вновь заторопился с ответом. – Но хотел бы также попросить тебя о нескольких вещах.
– Слушаю, – кивнула она, чуть опустив голову, как обычно, когда внимательно что-то изучала.