Единственный, кто знает
Шрифт:
— Знаете, что я вам скажу? — начал Альтман обманчиво медовым голосом. — Вы некомпетентны. Вы попросту раздолбай. Когда эта история закончится, в подразделениях Южной Дакоты произойдут перемены. Многие головы полетят. Я доступно изъясняюсь?
Ответом была гробовая тишина.
Альтман указал на белую доску фирмы «Веледа». В центре был укреплен портрет Адриана Фога. От него во все стороны тянулись нарисованные цветными маркерами стрелки к прикрепленным к доске небольшим листкам бумаги с какими-то надписями.
— А сейчас я попросил бы вас напрячь последние остатки мозгов. Итак, месяц назад доктор Фог
Альтман включил проектор. Появилось многократно увеличенное изображение записки.
— Наш единственный след — вот это письмо с адресом Фога и припиской: «Спросить Хлою». До этого момента все ясно, я надеюсь? — сухо спросил он.
Присутствующие молча кивнули. Альтман продолжал:
— Нам был известен текст этого письма. Мы не знали, придет ли кто-то его забрать в условленном месте, но не исключали такую возможность. И вот вчера, совершенно неожиданно — я уже считал этот след совершенно остывшим, — кое-кто действительно за ним пришел. Я напомню вам имя: Марион Марш. Она француженка. Как вы уже выяснили, в нашей картотеке ее нет. Она не террористка, не преступница. Она никогда вообще ни в чем не обвинялась. Ни в одной базе данных, имеющих отношение к преступному миру, ее имя не значится. Попросту говоря, Мисс Заурядность…
Он отошел от стола и снова принялся медленно расхаживать позади подчиненных.
— Кроме того, вы заверили меня, что сможете без проблем за ней проследить, а потом забрать из дома Фога. Я лично занялся получением ордера на арест — без него старикан отказывался вас впускать. Вы снова заверили меня, что у этой женщины, самой обыкновенной,по вашим словам, нет ни малейшего способа покинуть резиденцию без того, чтобы быть схваченной. Резиденцию, которую, замечу мимоходом, вы перед этим тщательно осмотрели. И вдруг… БАЦ! — Он резко хлопнул в ладоши, отчего подчиненные вздрогнули. — Мисс Заурядность каким-то образом включает чужой электромобиль «тесла», в котором имеется программа распознавания владельца по отпечатку пальца — иначе говоря, совершает невозможное, — и сбегает у нас из-под носа, заодно прихватив с собой дочь доктора Фога. — Альтман скрестил руки на груди. — И как вы это объясните, мать вашу?!
После некоторого колебания один из подчиненных, молодой человек, подняв карандаш, который держал в руке, сказал:
— Может быть, ей помог Большой Па? Это он мог включить «теслу»…
— Нет, — возразил Альтман. — Его наемники, эти двое полоумных, сделали все, чтобы задержать беглянку с похищенной девочкой. Они даже стреляли в электромобиль и разбили заднее стекло. После чего, кстати, эти два идиота в свою очередь бесследно исчезли.
Он сделал знак подчиненному принести другую доску «Веледа», точную копию первой.
На ней он крупно написал маркером: «МАРИОН МАРШ».
Затем с помощью магнита укрепил в центре фото Марион.
— Итак, ваши соображения. Я слушаю.
Тот же молодой человек раскрыл лежавший перед ним блокнот.
— Марион Марш, тридцать пять лет, не замужем. Француженка. Работает на телевидении, но внештатно. Паспорт в порядке. Прибыла в пятницу по туристической визе. Дата обратного вылета открыта. До этого трижды была в США — всегда только в Нью-Йорке. Никаких нареканий. Мать — француженка, ныне покойная. Отец — американец, живет во Франции с тысяча девятьсот семидесятого года. Музыкант. Никаких судимостей, ничего примечательного по нашей линии.
— Вы связались с Кэ-д’Орсе?
— Звонили им трижды. Но сейчас уик-энд, быстро информацию не получить…
— Позвоните снова.
Альтман повернулся к латиноамериканке лет тридцати в белой блузке и строгом деловом костюме, которая сосредоточенно нажимала клавиши своего смартфона.
— Теперь вы.
— Владелец фирмы по прокату автомобилей сообщил нам телефонный номер Марион Марш. Номер верный. Я связалась с оператором и попросила предоставить список всех ее телефонных контактов с момента приземления в Лос-Анджелесе. Мы без труда определили ее местонахождение и проследили до самой резиденции Фога. Но с того момента, как она оттуда сбежала, больше ничего. Либо она отключила телефон, либо находится вне зоны действия сети.
— А Хлоя? Или у нее не было с собой мобильного телефона?
— Был. Но она тоже недоступна.
Альтман недоверчиво покачал головой:
— Думаю, хотя бы одна из них через какое-то время все же включит телефон. И тогда мы их засечем. А пока сделайте все что нужно, чтобы постоянно прослушивать их номера. Заодно узнайте, есть ли в их телефонах навигаторы Джи-пи-эс. Если да, нам будет проще их вычислить.
Затем кивнул здоровенному усачу, который сидел, заложив большие пальцы за брючный ремень. Под мышками на пиджаке расплылись темные круги пота.
— Что там с мексиканцами, которые сидели в «тесле»?
— Их сейчас допрашивают. Они живут в сквоте для нелегалов, в секторе, который называется Лагуна-каньон. Туда отправили группу с обыском. Судя по всему, девчонки уехали оттуда в индейском грузовике, бросив машину. Но местная публика — это в основном нелегалы, а из них ничего не вытрясти. Не говоря уже о том, что три четверти из них вообще не говорят по-английски. Мы связались с дорожной полицией и шерифами соседних округов, чтобы осуществлять постоянный дорожный контроль в радиусе двадцати километров.
— Этого совершенно недостаточно! Удвойте этот радиус и перекройте дороги — все равно уже скоро ночь, и движения почти нет. Кроме того, поскольку Марш увезла несовершеннолетнюю, пусть объявят «тревогу Амбер» [8] во всей Калифорнии, Аризоне и Неваде. Предупредите также пограничные службы на мексиканской границе.
Участники совещания переглянулись.
— Вы уверены? — спросила латиноамериканка в деловом костюме. — Ведь, судя по всему, девочка уехала по доброй воле, а не была увезена насильно.
8
«Тревога Амбер» — тревога, объявляемая в случае похищения ребенка. Названа так по имени девятилетней Амбер Хэгермен, которая была похищена и убита в техасском городе Арлингтон в 1996 году.