Единый
Шрифт:
После очередной крохотной паузы интеллигентный заявил:
— Немного не договариваете… Вот это уже плохо. Я считал, что наш задушевный разговор продолжится в русле открытости и взаимной честности.
Как он улавливает ложь? Тоже ведун? Если да, то плохо дело.
— У меня и документы есть, — в приступе вдохновения сказал я. — Посмотри в левом кармане. В портмоне.
— В чем?
— В кошельке.
Что, если получится провернуть тот же трюк еще раз? М-стикеры на месте. Чтобы поглядеть на “документы”, бандиту придется включить
Человек позади легко вытянул портмоне из моего кармана и, не раскрывая, зашвырнул в ободранные кусты возле остатков кирпичной кладки.
— Вот теперь ты мне совсем не нравишься, дружок, — прошипел он мне на ухо, переходя на “ты”. — Врешь прямо в уши! Какие к Уродам документы? Все сиберийцы чип в башке имеют, там все документы и содержатся! Не знал этого, что ль? Или забыл? Странный ты, однако, человек! Идем! А дернешься — живо продырявлю!
***
Пришлось подчиниться.
Сильно мешала темнота — сбивала меня, как ведуна, с толку. Не поколдуешь нормально и вообще не разберешься, что происходит. Чутье не спешило возвращаться, а без него мне не разобраться, что за фрукты на нас напали. В Вечной Сиберии ведунов вроде как нет, но Интеллигент каким-то образом чуял ложь, а это свидетельствовало о сверхъестественных способностях.
Потом — я беспокоился за Витьку. Он молчал — видно, был перепуган. Благостная жизнь в Скучном мире еще не выветрилась из него, и “прелести” Вечной Сиберии и Поганого поля могли подействовать на него сильнее, чем в прежней жизни, до гибели от стрелы Бориса… Если я попытаюсь напасть на Интеллигента, пострадает Витька.
Эх, если б он остался в лесу!
Я бы сейчас попытался потягаться с этими двумя “нуарными” жителями и — кто знает? — одолел бы. Шансы у меня есть.
Но не с Витькой.
Интеллигент позади слегка подтолкнул меня ножом, и я двинулся вперед по широкому проходу между двумя двухэтажными заброшками.
Я шел вперед, больше не ощущая клинка у ребер. Сзади раздавались легкие шаги Витьки. Но шагов двух бандитов я не слышал вообще! Они будто испарились.
Когда я оглянулся, голос за спиной промолвил:
— Иди-иди, не верти башкой-то. Здесь мы, никуда не делись.
Будто призрак разговаривал.
Я шагал еще несколько десятков метров по растрескавшемуся асфальту в полутьме, потом Интеллигент (который больше не был интеллигентом) сказал:
— Поворачивай налево.
Слева были распахнутые ворота, сквозь которые мы и прошли. Под подошвами моих кроссовок хрустел битый кирпич, попадались камни покрупнее, я несколько раз споткнулся, но наши провожатые так и не издали ни единого звука.
За воротами обнаружилось просторное помещение, разглядеть которое не удалось. Я лишь понял по эху наших с Витькой шагов, что оно большое. Интеллигент указывал мне, куда поворачивать, неизвестно каким образом ориентируясь, и в итоге я наткнулся на стену выставленными
— Слепые, как крысята новорожденные! — почти восхищенно сказал Май. — А еще нас кротами называют! Без своих фонарей и шагу ступить не могут, а, Гуж?
Интеллигент, который, как выяснилось, носил необычное погоняло “Гуж”, хмыкнул.
— Это ведь зависимость, дорогой Май, — снова заговорил он “культурным” тоном. — Как иные балбесы от “Тишь-да-глади” зависят, так все дневные без зенок своих ни на что не годны! У человека шесть чувств в распоряжении, а они только на одном зациклены… Что ж, ладно. Как вас звать-то?
— Олесь, — сказал я.
— Виктор, — мрачно представился Витька.
— Дальше будет для вас тяжко, Олесь и Виктор, — сказал Гуж. — Сначала по лестнице вниз пойдем, потом по тоннелям двинемся. В полной темноте. Света в нижнем Князьграде нет, не было и не будет никогда. Поэтому слушайте инструкции, бежать не пытайтесь. Напасть на нас — тоже. Вы живы, пока мне интересны. Начнете выкобениваться — интерес разом потеряю, это я вам обещаю.
“Вот теперь и ты врешь, Гуж, — подумал я. — Ты нас с собой тащишь не только из-за одного интереса. Мы тебе нужны. Хочешь использовать нас для чего-то…”
Я решил не “выкобениваться” и не пытаться совершать резких движений. Пусть ведут нас в свое логово. Если что — договоримся, как Витька и предлагал. Я ведь все равно не совсем представляю, как спасу тетю. Вернее, как найду ее для начала. И как уничтожу квест-башню.
Когда отправлялся на эту миссию, у меня в распоряжении были колдовская сила и Ива. А сейчас — урезанные В-опции и никакого умбота, подключенного к нейрочипу. По всему выходит, что нужно объединяться с подземным криминалом столицы Вечной Сиберии.
Мы с превеликим трудом спустились на шесть пролетов по лестнице, забитой строительным мусором, всевозможными досками, балками, мотками гнилой веревки, битым кирпичом и стеклами. Мы с Витькой то и дело спотыкались и несколько раз хорошо приложились лбами, но мало-помалу приноровились нащупывать дорогу руками и ногами и двигаться плавно, чтобы ни обо что не удариться. Наши шаги уже не звучали так громко, как прежде, хотя до бесшумной походки Мая и Гужа было далеко.
Витька в очередной раз шепотом ругнулся, и я спросил:
— Ты как?
— Норм, — сказал он угрюмо. — Ты из-за меня сдался, да? А то бы навешал этим двоим очкарикам, как Матвею!
— Не только, — сказал я. — Может, с помощью нуарных жителей мы сможем взорвать квест-башню.
— А если им это нахер не нужно? — спросил Витька.
— Думаешь, они с Детинцем заодно?
Разумеется, эти вызывающие речи мы завели специально для “нуарных жителей”. Причем не сговариваясь. Как-то само получилось.
Май на провокацию повелся:
— Мы? С Детинцем? Заодно? Да тьфу на него! И на Председателя лично в глаза тьфу!