Эдо и Эйнам

Агнон Шмуэль Йосеф

Сказал я ему: простите, господин Гамзо, но я слыхал, что ваша жена не встает с постели. Сказал Гамзо: не встает с постели. Сказал я ему: как же вы говорите, что нашли ее постель пустой. Если она не встает с постели, как же она встала с постели и как ушла? Прошептал он: лунная болезнь у нее.

Долго сидел я, не говоря ни слова. Потом повторил я его слова и спросил его шепотом: лунная болезнь у нее? Ответил мне Гамзо: лунная болезнь у нее. Посмотрел я на него, как будто слова я услышал, а что они значат – не понял. Почувствовал он и сказал мне: лунными ночами встает моя жена с одра и идет туда, куда ее ведет луна. Не удержался я и упрекнул его: что же вы не запираете двери? Лукаво улыбнулся Гамзо и сказал: я запираю двери. Сказал я: если дверь заперта, как же она выходит? Сказал Гамзо: хотя бы запер я дверь на семь замков и засовов, и каждый замок запер семью ключами, и ключи бросил по одному в каждое из семи морей Страны Израиля, нашла бы их моя жена, отперла бы дверь и ушла. Долго сидел я молча, и он сидел молча. Потом я снова спросил его: с каких пор вам это известно, в смысле, что у нее лунная болезнь? Он сжал лоб ладонями, упер большие пальцы в виски и сказал: с каких пор мне известно, что у нее лунная болезнь? Со дня нашего знакомства мне известно, что у нее лунная болезнь. Снова замолчал я, но ненадолго. И сказал я ему: и все же это вам не помешало жениться на ней? Снял он шляпу, достал маленькую ермолку [12] и нахлобучил на голову, помедлил малость и сказал: что вы спросили? Сказал я ему. Он улыбнулся и сказал: и все же это не помешало мне на ней жениться. Напротив, когда я впервые увидел ее, стояла она на вершине скалы с гору высотой, куда смертному не подняться, и луна озаряла ее, и она пела "ядл-ядл-ядл, [13] ва-па-ма", сказал я себе, что если это не один из архенгелов Божиих, то Зодия [14] она, самое Дева. Пошел я к ее отцу и сказал: прошу руки твоей дочери. Сказал он мне: сыне, ты знаешь, что с Гемулой, [15] и просишь ее руки. Сказал я ему: Милосердный смилостивится над нами. Воздел он лицо к небу и обратился к Господу: Владыка Мироздания, коли этот человек, пришедший издалека, сжалился над нами Ты, что так близок нам, и подавно пожалеешь нас. Назавтра

он позвал меня и сказал: пошли со мной. Пошел я с ним, пока не пришли мы к высокой горе, что высилась выше воинства высоких гор, вздымающихся до самых небес. Поднялся я с ним на гору, прыгая с утеса на утес, пока не остановился он у отвесной скалы. Огляделся он, убедился, что нас никто не видит, разрыл он землю под скалой и поднял один камень. Раскрылась пещера, и он вошел в нее. Вышел он с глиняным кувшином в руке и сказал: пошли обратно. По дороге открыл он кувшин и показал мне пучок сухих листов, диковиннее которых я в жизни не видел, а на них диковинные письмена незнакомого мне диковинного письма. И колер письмен, то есть цвет чернил, которыми написаны письмена, не от известных нам красок. С первого взгляда показалось мне, что смешал переписчик золото, лазурь и киноварь с основными цветами радуги и выписал буквицы. Прямо перед моими очами изменились краски и превратились в цвет водорослей из морских пучин, вроде тех, что сушил доктор Рахниц [16] на яффском берегу. А еще казались они серебряной паутиной, как на лике луны. Посмотрел я на листы, и посмотрел на письмена, и посмотрел на отца Гемулы. Казалось, в этот миг перенесся отец Гемулы из нашего мира в мир иной. Поначалу счел я это плодом своего воображения, но вскоре понял, что явь явная. Спросите меня, что это значит, – не смогу объяснить, хоть самому мне все совершенно ясно. Вот я и сам себе дивлюсь, что я такое говорю. Неужто слов мне не хватает, и все же ясно мне это той ясностью, что сорок тысяч слов объяснить не могут. В тот миг онемел мой язык, и сил спросить не стало. И не письмена, и не листья тому виной, но преображение отца Гемулы тому виной. А письмена утратили краски, что я видел раньше, и совсем переменились, и я не знаю, как выцвели письмена и когда переменились. Стоял я и дивился увиденному, а отец Гемулы сложил листы обратно в кувшин и объяснил мне простыми словами. Так он сказал мне: земные растения они, но могут влиять на горние сферы. Через год, в ночь перед свадьбой, он сказал мне: помнишь листы, что я тебе показывал в горах? Знаешь, что это? пригнулся он и зашептал мне на ухо: – Есть в них чары, не знаю, какие именно, но на лунную сферу они влияют и на самое луну. Вот даю я тебе эти листы, и пока они у тебя, сможешь ты направлять стопы Гемулы, чтобы не сбилась с пути. По сей день не вынимал я их из тайника, и вот почему не вынимал: пока Гемула отделена и покойна и укутана в пелену Целостности, нет в них нужды, но сейчас настанет для нее время любить и слиться с мужем и впитать с его силой его ток и иное бытие. Когда наступят лунные ночи, возьми эти листы и положи их на подоконник против дверей, накрой, чтобы люди не видали, и я тебе порукой: коль выйдет Гемула из дому, вернется она к тебе прежде, чем возвратится луна в свои чертоги.

12

Ермолку – у евреев не принято сидеть с непокрытой головой.

13

ядл-ядл – Хаим Брендвайн нашел в сборнике "Песни евреев Курдистана" Ривлина эту классическую любовную песню (далал), и слова ее значат "о любимый, дорогой, сердце мое, я понимаю сердцем". Можно услышать в ней переливы и трели горцев, а можно (как Тухнер) увидеть первые буквы стиха (4:16) из Песни Песней: "Пусть войдет мой милый в свой сад и поест его сочных плодов" (пер. И. Дьяконова). Но есть и еще простое объяснение: «яда» – семитский корень, соответствующий русскому улюлюканью, той разноголосице, которую поют на Востоке в минуты скорби или радости.

14

Зодия – созвездие, знак Зодиака.

15

Гемула – это имя может означать как «вознаграждение», так и «расплату». Но есть и еще одно вероятное здесь значение – "соломенная вдова", "покинувшая мужа" или "покинутая мужем", на иврите – «агуна» (или «эгуна», но с «материальным» "г" вместо «духовного» "э"). Агуна – постоянная тема у Агнона, даже взявшего себе псевдоним по этому слову. Так и получается – Гемула – вознаграждение, Гемула – наказание, Гемула не живет с мужем, уходит от него. Но возможны и другие толкования семитского корня ГМЛ «созревшая», "отвергнутая", "отлученная от груди" и т. д.

16

Рахниц – герой рассказа Агнона "Клятва верности".

Сказал я Гамзо: этой ночью вы позабыли выполнить наказ тестя? Сказал Гамзо: не позабыл. Сказал я: тогда почему же произошло то, что произошло? Простер Гамзо пустые ладони и сказал самому себе: утратил ты чары, Гавриэль. Спросил я: утратили листы чародейскую силу? Сказал он: они не утратили, я утратил их. Сказал я: жена порвала листы? Сказал он: жена не порвала их, от моих рук сгинули. Продал я их, по ошибке продал. Был тут ученый съезд, собрались и съехались ученые со всего света в Иерусалим. Пришли и ко мне купить рукописи и книги. Роются они в книгах, один заглядывает в книги, что я отложил, другой перебирает книги, что купил его знакомец, и так закатались мои листы в кипу рукописей, и я их продал, и не вспомню, кому продал. Не вспомню, хоть должен был бы помнить: не найдешь рукописи, что я продал, чтобы я не помнил, кому продал. И выручку, мою виру, [17] двенадцать фунтов, я вручил вам, чтобы поместить Гемулу в лечебницу для неисцелимых.

17

Вира – штраф, деньги, которые платят во искупление провинности.

Обхватил Гамзо лоб, сжал виски, протянул перст и погладил свой кривой глаз. Гамзо крив на один глаз, и когда он не в силах справиться с чувствами, трет он свой кривой глаз, пока не покраснеет, как сырое мясо. Затем вытер он палец и посмотрел на меня, как будто ждал моего ответа. Подумал я: что я ему скажу? Ничего не скажу. Сидел я перед ним и молчал. Тогда сказал он: иногда кажется мне, что Гемула знает купившего листы. Это тот иерусалимский мудрец, [18] что бывал на родине Гемулы, пока я ездил в Вену. И тому две улики. Первая – что весь день она распевала «ядл-ядл-ядл», впервые с тех пор, как приехала сюда, вторая – что снова заговорила на своем родном языке, впервые с тех пор, как рассталась с отцом. Верно, купивший листы причиной тому: увидела она его и вспомнила то время, когда жила она у себя на родине и тот человек приезжал к ним.

18

Мудрец – так восточные евреи зовут своих духовных пастырей.

Только приезжал он к ним в одежде иерусалимского мудреца, ибо всякий приезжающий в те места выдает себя за иерусалимского мудреца, чтобы святость города защитила от иноверцев.

Вновь потер Гамзо свой кривой глаз, а тот ухмылялся сквозь пальцы, как бы издеваясь над ним и призывая и меня посмеяться над человеком, продавшим спасенье свое и своей жены. Я не посмеялся над ним, напротив, пожалел его. Вдруг пришло мне в голову, что это доктор Гинат присвоил чудесный талисман. Ведь говорил мне Грайфенбах, что есть у Гината собрание амулетов и двойные экземпляры тот ему отдал. Спросил я Гамзо: на чем писан этот оберег? На бумаге или на пергаменте? Ответил мне Гамзо и сказал: не на бумаге, не на пергаменте и не на коже, как я уже сказал, на листьях писан оберег.

Прикинул я время в уме и решил, что не мог Гинат купить талисман. Ведь когда был съезд ученых, – уже после десятилетнего юбилея свадьбы Грайфенбахов, да хоть бы и до юбилея был, нельзя себе представить, чтобы европейский ученый доктор Гинат переоделся в одежды иерусалимского мудреца и принят за такового был.

Гамзо много учился, и много постиг, и внимал речам многих мудрецов, и полмира исколесил. Не найдешь еврейского поселения, где не бывал Гамзо. Отовсюду привозил он рукописи и редкие издания, а еще привозил он сказы о волшебствах и обычаях, и притчи мудрецов, и крылатые слова, и байки путников и о каждом событии мог рассказать так, чтобы вспомнить похожие события, как будто происходят новые события лишь для того, чтобы напомнить былые. Или заговорит о том, что другие говорят, и заговорит всех. Так и сейчас отвлекся он от беды с чарами и заговорил о силе чар.

Сидел себе Гамзо, сворачивал маленькие самокрутки и рассказывал о силе чар, что исцеляют пуще снадобий. Ведь на снадобья, упомянутые в старых книгах, положиться нельзя, затем что изменилась людская натура, а как изменился ток тел, изменились и снадобья. Но чары не меняются и хранят свою прежнюю суть, потому что они связаны с зодиями. А зодии стоят поныне как в день, когда были они подвешены к небесной тверди, и влияют они на все создания, а пуще всего на человека. Под какой звездой родится человек, такова его натура и его судьбина. И так сказано в Талмуде: "все зависит от удачи с небес", сиречь от звезд. И еще говорят: "повезет – поумнеешь, повезет – разбогатеешь" – и тут имеют в виду счастливое расположение звезд. И хвори людские зависят от звезд. Дал Всевышний силу звездам влиять на юдоль к добру и к худу. И сама земля меняется сообразно зодиям, как толковал Ибн Эзра книгу Исхода: зависят места земные от звезды, что стоит над ними. Сказано там: "исчислителям звезд сие понятно". Но нет у зодий своей воли и силы, но их воля и сила от Творца их и Создателя. А он занимает их суетными делами, как занимали в свое время первосвященников во Храме в ночь на Судный День, чтобы не заснули. [19] А зачем Ему, Пресвятому, понадобились звезды? Сказано: "все сделал [20] Господь Себе во славу", – а это намек на славословие и хвалебные гимны, как в стихе «Славьте Господа и восхваляйте», то есть создал их Господь, чтобы восхваляли Его. И царь Давид говорит: "Небеса проповедуют [21] славу Божию, и о делах рук Его вещает твердь". И все, что сотворил Господь, лишь во имя народа Израиля сотворил, чтобы знал Израиль, как славить Господа и как возносить Ему хвалу, и так сбудется реченное пророком Исаией: "Народ, созданный для Меня, [22] да возвестит славу Мою". И зодии подобны ангелам – половина мужеского пола, половина женского, на небе, как в юдоли, мужчины и женщины, ибо «небо» в пересчете на цифирь равно словам «мужчина и женщина». А поэтому они стремятся друг к другу на небесах, как и в юдоли, как мужчины и женщины, что тянутся друг к другу в соответствии со своими звездами. На что же полагались сыны колена Вениаминова, похищая в виноградниках дщерей Шило? [23] Не следовало им бояться, что не предназначены им дщери Шило судьбой? Дело в том, что знали они: суждено Храму быть построену на их высотах, а в нем доля всех колен Израиля. И цвета Вениамина – в них слились цвета всех колен. А потому не сомневались они, что похищенные ими жены предназначены им были судьбой.

19

…чтобы не заснули… – Судный день был днем большого испытания для первосвященника во времена храмовой службы (до 71 г. н. э.). Первосвященник должен был войти в Святая Святых ритуально абсолютно чистым, не

спать ночь и т. д.

20

"Все сделал" – Притчи 16:4.

21

"Небеса проповедуют" – Псалтирь 18:2 (у евреев 19:2).

22

Народ, созданный для меня – Исаия, 43:21.

23

Дщери Шило… – когда сыны колена Вениамина подверглись бойкоту со стороны других колен и не смогли найти себе жен, они пришли в Шило (Силом синодального перевода) и похитили местных девушек, водивших хороводы в виноградниках – тоже в праздник прорицателя Эдо, в полнолуние августа (Судьи, 21).

4

Некоторые мысли человек может развивать, сколько ему угодно, и остановиться, когда ему угодно. Так толковал Гамзо о чарах и зодиях, а затем смолк и снова заговорил о своих странствиях. Сказал Гамзо: хотите повидать евреев времен Мишны [24] – поезжайте в город Эмадию. Живут там сорок семейств израильских, богобоязненных и верных заветам предков. Каждое утро чуть свет встают они на молитву, но слов молитвы не знают, кроме призыва "Слушай, Израиль [25] " и отклика «Аминь». Филактерии они, кроме мудреца и еще одного старца, не налагают. Во время молитвы сидят безмолвно, а когда проповедник произносит благословения, отвечают ему истовым аминем, а как доходит он до призыва «Слушай, Израиль», то содрогаются и приходят в великое волнение и читают сей стих со страхом, и ужасом, и дрожью, и холодным потом, и трепетом, как будто пришел час их мученичества. А возле Эмадии бродят пастухи, высокорослые и длинноволосые. Они ночуют со стадами в горных ущельях и Закона Божьего даже самой малости не знают и даже в Новолетие не ходят на молитву. О таких говорит Мишна: "Кто проходит мимо дома молитв и слышит трубный звук [26] ". Раз в год приходит к ним вавилонский мудрец [27] обрезать младенцев, родившихся в этом году.

24

Времена Мишны – II–III вв. н. э., когда была написана Мишна, самая старая часть Талмуда (более точно, Талмуд есть запись споров о смысле Мишны).

25

Слушай, Израиль… – часть стиха "Слушай, Израиль, Господь Бог наш Господь един есть", который евреи произносят во время молитвы, а также, как символ веры, перед мученической смертью.

26

…Трубный звук… – в Новолетие и Судный день в синагогах трубят в рог. Мишна говорит о самой малой степени причастности к еврейской религиозной жизни.

27

Вавилонский мудрец – иракский раввин.

Спросил я Гамзо: ваша жена из этих? Ответил мне Гамзо: моя жена не из этих. Моя жена из других краев, с гор она. Поначалу жили ее праотцы на отличных пастбищах, у отличных источников. Соседи воевали с ними, и они воевали с соседями и гнали их вспять. И от богатырской удали налетели их полки на земли иноверцев: сбил их с толку стих "Благословен [28] распространивший Гада, он покоится как лев и пожирает руку и темя", а они вели свой род от колена Гада и не ведали, что сие предсказание исполнится, когда живут они в стране Израиля, а не в изгнании в странах иноверцев. И обрушились на них все иноверцы, и побили их, и кого убили, кого в рабство взяли, а уцелевшие бежали в горы и обосновались там. Живут они там и иноверцам не покоряются, но раз в несколько лет приходят мытари собрать ясак. Кто хочет – платит, кто не хочет – берет оружие и скрывается в горах, пока не уйдут мытари. А иногда не возвращается беглец, становится он добычей орлов, что нападают и терзают его. И все эти годы ждут они завещанного возвращения в страну Израиля, ибо завещал Всемогущий устами Моисея, мир праху его, что все вернутся, как сказано: «На Гада полк ополчится, и вспять полки побегут», – то есть вспять возвратятся полки Гада в свой удел в Заиорданье, ни одной души не потеряв, да еще и с собью великой, как сказано в Таргуме Арамейском: [29] «С превеликим достатком приидут в уделы свои». Рассказал мне Гамзо, что в пору его посещения ничтожными мнили они себя, и сердца их болели от затянувшегося изгнания и несбывшихся надежд. Но добром помянут Гевария, сын Геуэля, тесть Гамзо, что читал им сказы и предания из Иерусалимского Талмуда [30] – а он сохранился у них в целости – и переводил на их говор и укреплял сердца их в вере, и так вспоминали они все обещания и предназначения, уготованные Господом к Пришествию Спасителя. Сказал мне Гамзо: тесть мой, Гевария бен Геуэль, был мужем из мужей. Ликом – лев, силой – вол, быстр в беге, как орел в полете, хвала Господу в гортани и меч-кладенец в деснице, у амвона служит и оружье кует. Он хворых целит и чары деет и невест учит свадебным песням и хороводам. И мзды не берет и лишь во имя небес все дела его. И дщерь его Гемула (жена Гамзо) пособляет ему, ибо ведомы ей все песни – от песней, что слагали у родников, и до тех, что пели в горах. Сказал мне Гамзо: кто видал, [31] как мой тесть Гевария бен Геуэль стоит на вершине утеса, с лазурным убором на челе, и кудри его и борода развеваются на ветру, и темные очи его сияют, как два солнца, и ноги его босы и цветом кожи подобны золоту, [32] большие пальцы бьют по скале, и скала возносится ввысь, и с ней возносится песнь из бездны, а он простирает длани, и дочь его Гемула переливами выводит песнь, и юные девы, знатные и прекрасные, от двадцати двух до двадцати семи [33] числом, водят хоровод, тот видал воочию те славные дни Израиля, когда дщери израильские пускались в пляс в виноградниках. [34]

28

…Благословен… – Второзаконие 33:20, так Моисей благословляет колено Гада. Далее – цитата из Бытия 49:19, благословение Иакова Гаду, обычно переводимая с утратой каламбура, восстановленного здесь.

29

Таргум Арамейский – перевод Библии на арамейский язык. Его читали евреи для вящего понимания текста.

30

Иерусалимский Талмуд – палестинская (созданная, правда, не в Иерусалиме, а в Галилее) версия Талмуда. В полной редакции не сохранился, в отличие от полного Вавилонского (созданного в Ираке) Талмуда.

31

…кто видал… – Это описание заставило некоторых литературоведов видеть в Геварии законоучителя Моисея или самого Господа Бога, а в этой сцене – дарование Закона на горе Синай.

32

…подобны золоту… – "Золото их тел", прекрасная фраза Гогена (о таитянах).

33

22 до 27– по числу букв еврейского алфавита (27, включая пять особых форм написания, "конечных букв").

34

…дщери израильские пускались в пляс… – образ из Мишны. Так описывался праздник августовского полнолуния 15 Ава – как мы говорили, учрежденный прорицателем Эдо в Вефиле. Это, собственно говоря, лейтмотив повести: лунная летняя ночь, полуязыческие древние ханаанские обычаи, девушки, водящие хороводы, удальцы, умыкающие невест, черные блины Богини Неба, древние гимны и песнопения, иными словами, столкновение сегодняшней еврейско-израильской реальности с полумифической ближневосточной идиллией.

Как оказался Гамзо у них? Рассказал мне Гамзо: искал я рукописи, прошел морскими путями и сорок дней [35] брел по пустыне. Налетел самум. Не успел я припасть лицом к земле, как делают путники в пустыне, что падают ниц и прячут лицо, пока не пронесется самум. Проник песок мне в глаза и ослепил меня, и померк свет для меня. Увидел глава каравана мою беду и через несколько дней привел меня в места обитаемые к одному человеку и сказал мне: это сын вашего народа. Этот человек был Гевария сын Геуэля. Дал он мне снадобья и заклинания, а дочь его Гемула стояла у моего одра.

35

Сорок дней – как 40 лет скитаний евреев в пустыне.

Двенадцати лет от роду была Гемула в ту пору и прелестью своей и голосом краше всех красот мира. Даже когда произносила она обычные слова, вроде: "Сбилась твоя повязка, Гавриэль" или "Посмотри вниз, я смажу тебе глаз", – я ликовал, будто поют мне осанну. А когда заводила песнь, ласкал ее голос, как голос Грофит-птицы, [36] слаще которого нет на свете. Поначалу затруднялся я понять их речи, даже когда говорили со мной на святом языке, затем что гласных у них много, а кратких звуков мало, и слова не так, как мы, выговаривали, и ударения не там ставили, так что я не мог отличить, когда они говорили на святом языке, [37] а когда – на своем, а их язык никто, кроме них, не понимает. И еще на одном языке говорили Гемула с отцом. Зачастую находил я их на закате Гемулу с белым козленком на коленях и старца с птицей небесной над головой, а они беседуют, когда с расстановкой, а когда частят, и лица у них иногда веселые, а иногда удрученные, а я слушаю и слова не понимаю. Потом рассказала мне Гемула, что выдуманный язык это, [38] что выдумали они для забавы. А с тех пор как сорвали Гемулу с насиженных мест, вырвали из ее уст эти языки, и напев не слетает с губ ее, только в полнолуние, когда вершит она свое шествие и сопровождает его песнью. И в тот день, что я продал чудесные листья, заговорила она на тех языках и усладила слух мой пением. А вечером сказала она: "Хочется мне черных блинов [39] ". Черные блины – это лепешки, которые пекут на угольях, уголья обжигают их дочерна, а потому и кличут их черными. Пойду-ка я и посмотрю, не вернулась ли жена.

36

Грофит-птица – выдумка Агнона. Фольклористы обыскали все сборники фольклора, надеясь найти упоминание сей дивной птицы, но тщетно. По звуку ее имя напоминает о птице гриф или легендарном грифоне, полузвере-полуптице, стоявшем (по легенде) в храме Соломона. Интересно, что отзвук «грифона» по-немецки Greif – слышен в имени "Грайфенбах".

37

Святой язык – иврит или арамейский, языки еврейской литургии. Впрочем, у Агнона обычно – только иврит.

38

…Выдуманный язык это… – по мнению Ади Цемаха, Исраэля Розенберга и других, это и есть язык эдо и эйнам. Другие, впрочем, считают такое толкование натяжкой, потому что язык эдо и эйнам был "извлечен из недр земли".

39

…черные блины… – упоминаются у пророка Иеремии (7:18) как культовое приношение Богине Неба (Иштар, или Ашторет, ханаанского Олимпа, любимой богине поэтов ханансйской школы). Объяснение их черноты угольями, конечно, относится к "народной этимологии". По мнению критиков, черные блины подчеркивают древний, архаичный, пре-библейский аспект Гемулы, сближающий ее с древними богинями.